Первыми пришли младшие боярские сыновья, заметно подросшие за те годы, что князь их не видел. Поприветствовав, встали в сторонке, чуть смущаясь и кося глазами на Андрея. Они были совсем юными, но на подбородках уже начали пробиваться бородки. Князю понравились юные чистые лица, красивые у Кучки сыновья, и глаза умненькие, не то что у некоторых боярских детей, пока что разъяснишь, взопреешь. А не взять ли их к себе?

И тут в хоромы вошла девушка, вмиг показалось, что стало даже светлее. Гости как зачарованные смотрели на боярышню, светлая коса, змеей скользнувшая на грудь при поклоне, нежная чистая кожа с румянцем, темные пушистые ресницы, брови вразлет…

Юрий, хмыкнув, шагнул ближе, попросил:

– Глаза-то подними, не косая небось.

– Чего это – косая? – девушка почти возмущенно вскинула ресницы, сверкнув на князя большими голубыми глазищами.

– Ай, хороша! Пойдешь ли замуж за моего сына? Вон стоит.

Кучковна замерла, неужто случится? Но последовало то, чего не ожидал никто, боярышня отрицательно покачала головой:

– Нет.

– Почему? – Юрий все еще считал, что она красуется, но Улита снова вскинула глаза на князя:

– Ты убил моего отца.

Юрий взъярился:

– Ты!.. Не убил, а казнил, за предательство казнил!

Кучковна метнулась, закрывая падчерицу собой от князя:

– Не слушай ее, Юрий Владимирович, молода еще, неразумна!

Князь усмехнулся:

– Да нет, разумна, весьма… А то, что открыто говорит, а не таит зло в себе, – тоже хорошо. Но снохой моей будет, я строптивых люблю.

Сказал и вышел вон, махнув Андрею рукой, чтоб шел следом. Тот только глазом скосил на боярышню, вышел без поклона.

На крыльце отец спокойно, точно и не было минуту назад этого взрыва злости, обвел рукой вокруг:

– Твое будет все, Андрей. Женишься.

– К чему?

– Сказал – женишься!

– Добре, женюсь…

– Экой ты отстраненный, Андрей. Что в тебе такое, чего я понять не могу, куда тебя манит?

– Суета все, отец. К чему тебе Кучково?

– Москов, – строго поправил князь. – Тебе не нужен, другим отдам.

А в тереме мачеха выговаривала Улите:

– Ты что, головы хочешь, как отец, лишиться и нас за собой потащить?! Князь отца и впрямь за предательство казнил, тот его на Всеволода Ольговича променял. А князь Андрей Юрьевич – для тебя жених куда лучше-то?

Девушка стояла, молча опустив глаза в пол, но Кучковна прекрасно видела, что падчерица совсем не согласна с ее словами.

Князь с сыном в тот день долго ездили по заснеженному городку, который отныне звался Московом, присматривали, как и где рубить крепостицу, где ставить каменную церковь взамен маленькой деревянной, что была у Кучки. Но Андрей все равно передернул плечами:

– Хорош городок, но пока здесь кучковский дух во всем, точно без хозяина в его дом вошли. Не по себе.

Если честно, то и Юрию было не по себе, временами он корил себя за казнь Степана Ивановича, но потом размышлял и приходил к выводу, что верно сделал. Предать своего князя, да еще после того, как ему душу открыли… И Авдея он тоже разыскал и казнил, а вот дочку Авдееву, сношеньку кучковскую с мужем, подальше и от Кучкова, и от Ростова отправил, понимая, что яблоко от яблони далеко не падает, коли отец таков, так и дочь не лучше, тем паче это она про сороку намекнула…

Уезжая в тот же день (не хотелось оставаться), князь распорядился Кучковне с боярышней перебраться во Владимир, а сыновьям Степановым, Петру и Якиму, быть к нему в Суздаль для службы. Боярские сыновья рады, а вот дочь нет.

У Улиты не было никого другого на сердце, чтобы от замужества отказываться, но и к князю Андрею душа не лежала. Представить себе мужем этого степняка девушка была просто не в состоянии, а потому, даже переехав во Владимир, заперлась в своей светелке и лила слезы день и ночь.

За что ей любить князя Юрия и его сына Андрея? Отца, за которым жилось как за каменной стеной, убил, из родного Кучкова погнал, само Кучково и вовсе Московом назвал… Даже позже, выйдя замуж за Андрея Юрьевича и родив ему детей, став Великой княгиней и живя с мужем как за каменной стеной, Улита, когда появится возможность, отомстит за давнюю обиду, но не Юрию Владимировичу, которого давно не будет в живых, а своему мужу, Андрею Юрьевичу, участвуя в жестоком убийстве. Злопамятными оказались все кучковцы, Андрей Боголюбский будет зверски убит именно близкими людьми.

А тогда Юрий Владимирович задумался и о собственной женитьбе, негоже девок в постель таскать да с ключницами знаться. Варвару да Настасью давно сменили другие, которых было много, но ни одна следа в душе не оставила, как, собственно, и Олена тоже. Прожил, сыновьям радовался, но все время хотелось чего-то другого, такой, какой, по рассказам, была первая жена отца, Гита Уссекская, чтоб не только на ложе, а и днем поговорить можно, чтоб книги читала, чтоб разумна, а не только хозяйственна была…

Все чаще мысль возвращалась к Царьграду, там родня по отцу, может, там сыщется?

Действительно, сыскалась. Неизвестно когда, но примерно в эти года Юрий Владимирович женился на византийской принцессе Ольге, которая действительно была разумна, увлекалась чтением и рукоделием, подавая пример боярским женкам, и, обучая дворовых, отличалась весьма спокойным нравом и умением перетерпеть приступы ярости мужа, не теряя, однако, своего достоинства. После таких вспышек Юрию становилось стыдно, он винился перед женой, и жизнь текла дальше.

Всем удалась новая княгиня, но нашелся человек, невзлюбивший ее с первой минуты, и этим человеком оказался… Андрей Юрьевич. Княгиня Ольга родила мужу двух сыновей – Михалку и Всеволода, и двух(?) дочерей. Вскоре после смерти отца, став Великим князем, Андрей Боголюбский попросту выгнал мачеху с младшими братьями обратно в Царьград!

И только после смерти мачехи разрешит вернуться Михалке и Всеволоду. Этот младший из Юрьевичей, Всеволод, за немалую семью будет прозван Большим Гнездом, а его внук Александр получит свое прозвище Невский за ратные дела и на много столетий станет знаменем Руси.

Междоусобица

Андрей женился не сразу, настолько закрутила Русь новая княжеская междоусобица.

Всеволод смог договориться с Мстиславичами против их дяди, Юрия Суздальского, но не смог с собственными братьями и киевлянами тоже. Самого князя они терпели, а вот как быть дальше, не знал никто, вернее, каждый тянул в свою сторону. Ольговичи столкнулись с тем, что было и у Мономашичей, Всеволод желал оставить престол своим сыновьям, но братья с этим не были согласны, а братьям Ольговичам ратного запала не занимать.

Особенно отличался Игорь Ольгович, следующий за Всеволодом брат, того хлебом не корми, дай с кем повоевать. Понимая, что тот ввергнет не только Киев, но и всю Русь снова в междоусобицу, Всеволод решил смириться и назвать наследником именно Игоря. Для этого и собирались в Киев Ольговичи и Давыдовичи. Но… гладко сказка сказывается, да трудно дело делается.