— Почем я знаю? Я уж и так, и эдак, а он молчит и, главное, ничего не пьет. Что с таким делать, скажи на милость? Я по-честному ему оставил. Не скажу, что половину, нет, врать не буду, ты ж знаешь, я человек правдивый, я всегда как есть… но и не на донышке… оставил, в общем… А он сидит… и молчит, и не пьет. Скажи, как такое вынести? А тут еще Варвара со своими грибами пристала, дались ей грибы. Грибов я, что ли, никогда не видел. Да я этих грибов, если хочешь знать, каждый год по полтонны на рынок таскаю, а она удивила — грибы… Вот до чего бабка у нас вредная…
— Юрик, тебе чего надо? — промычала я
— Как чего? Говорю, бабка наша разгневалась за грибы эти, грозилась милицию вызвать. Я вот и подумал: а ну как вправду вызовет? В общем, убирай своего гостя.
— Какого гостя? — ошалела я.
— Ну, мужика, что с тобой пришел.
— Да никто со мной не… — начала я, и тут из глубины моей памяти выплыл облик Володи, и я даже вспомнила, что собиралась с помощью Юрика занести его в квартиру. Может, и занесла, только этот момент из памяти стерся. — А где он? — спросила я, с трудом принимая вертикальное положение.
— На кухне ждет, — с готовностью ответил Юрик. Я пошарила рукой по постели в поисках халата, с тоской обвела глазами комнату, уже поняв, что подниматься все-таки придется, а вот как сделать это половчее, я не представляла.
— Как же плохо-то, — пробормотала я.
— Кому? — удивился Юрик.
— Мне, — вздохнула я.
— А чего тебе плохо?
— Ничего. Лучше помоги подняться.
Сосредоточиться на Юркиной физиономии мне было крайне затруднительно. Я взирала на него одним глазом, да и то напряженно щурясь. Оттого различала его плохо, потому-то и решила, что он трезвее меня. Я поднялась с постели, оперлась на его руку, и вот тут выяснилось, что Юрик, что называется, на ногах не стоит. Под моей тяжестью он согнулся сначала влево, потом начал заваливаться на спину, а еще через мгновение мы лежали на полу, довольно громко выражая недовольство таким поворотом событий.
Я прикрыла глаза и подумала, что с пола мне уж точно не подняться, и если Володю мы в самом деле занесли в квартиру и он в настоящий момент сидит на кухне, то пусть там и продолжает сидеть, даже если Злая Варварка начнет вопить на весь дом и грозить милицией. Помочь Володе я просто не могу.
Я перевернулась на бок, пытаясь устроиться поудобнее, и тут увидела Варварку. Не увидеть ее было невозможно, раз она склонилась к самому моему лицу и трясла меня за плечи.
— Васька, — рычала она, — открой глаза, слышишь?
— Открыла, — пробормотала я, симулируя прозрение. Бабка начала трясти меня с удвоенным рвением. — Васька, да ты пьяная, что ли?
— Конечно, пьяная, — обиделась я. — Чего б мне тогда на полу валяться?
— А этот, на кухне, правда твой?
— Кто? — спросила я, пытаясь выиграть время.
— Мужик.
— Не знаю, — не рискнула я соврать. — Может, мой, а может, нет. Я его еще не видела.
— Ее, — пискнул Юрик и попытался подняться. Бабка в сердцах пнула его ногой, и он ненадолго затих.
— У, алкаш проклятый, — зашипела она. — Всю дрянь в дом тащит… Васька, ты одна пришла или с мужиком этим? Давай вспомни, а то милицию вызову, вот ей-богу вызову…
— Зачем? — удивилась я.
— Затем. Нечего кому попало на кухне спать. Если с тобой мужик, забирай в свою комнату, а нет, я его в вытрезвитель сдам.
— Зачем? — опять спросила я, не очень вслушиваясь в слова соседки.
— Чтоб не шастали. Иди и посмотри, твой или нет.
— Я бы пошла, да не могу, — вздохнула я.
— Что ты придуриваешься? — рассвирепела Варвара, а я с тяжким вздохом приняла вертикальное положение, то есть села на пол и попробовала смотреть на мир сразу двумя глазами. Рядом со стоном приподнялся Юрик и сказал обреченно:
— Васена, соберись с силами, мужика спасать надо, ведь эта мымра… — За «мымру» он тут же схлопотал от Варвары подзатыльник и затих, втянув голову в плечи, а я разозлилась и рявкнула:
— Руку дай…
По всему выходило, что спасать мужика мне придется, и это в моем состоянии. Я даже не была уверена, что мужик этот мой, а не приблудился без моего на то желания. Варвара подала руку, и я смогла подняться. Нетвердой походкой я направилась в кухню, Юрик последовал за мной. Руки ему никто не подал, и передвигался он на четвереньках, но очень прытко и не без удовольствия. Однако обоих нас обошла Варвара, и в кухне она появилась первой. Она ткнула пальцем в сидящего за столом мужика и громко рявкнула:
— Твой?
Я подошла поближе, облокотилась на стол и сказала, заглядывая под шляпу:
— Здравствуйте.
Мужчина не ответил, тараща в пространство глаза без всякого толку. И это слегка насторожило — не меня, бабку. Она приблизилась, ткнула его пальцем в плечо и прошептала:
— Да он никак помер…
— С чего бы это ему помереть? — удивился Юрик, сидя на полу в позе лотоса. — Нормально сидит мужик…
— Васька… — пискляво зашептала бабка. Я бы решила, что она испугалась, если б доподлинно не знала: наша бабка никого и ничего не боится, наоборот, это при ее появлении вся округа трепещет, особенно наш участковый. — Ты глянь-ка, Васька, у него и руки холодные. Ты пощупай…
— Больно надо, — насторожилась я и попыталась присмотреться к мужчине получше.
— Глаза-то как таращит, — не унималась Варвара, — не иначе подавился. Водкой. Облопался, прости господи… Может, «Скорую»? Васька, да ты слышишь ли?
— Слышу, — кивнула я, потому что в самом деле слышала, а вот видела плохо. То есть картинка была, но до сознания упорно не доходила. — Он живой, — пробормотала я, чтоб бабка наконец перестала визжать. У меня от этого звенело в ушах и голова начинала болеть еще больше.
— Живой, — подтвердил Юрик, — мы с ним выпивали…
— Живой? — не поверила бабка. — Хорошо, если так. Хоть бы моргнул, ирод, ишь, глаза-то выкатил…
— У него этот… столбняк, — подсказал Юрик, который, в отличие от меня, чувствовал себя отлично. Этот факт я могла объяснить только его постоянной тренировкой.