Но сегодня предстояло выдать Бьянку замуж за Себастиано Ровере. Совесть не переставая мучила Джованни, однако, как и дочь, он уже смирился с неизбежностью судьбы. Чему быть, того не миновать.
Осень принесла непогоду, и поэтому над площадью, между палаццо Пьетро д’Анджело и церковью Санта-Анна Дольче был предусмотрительно натянут тент. Предосторожность оказалась вовсе не напрасной: когда торговец шелком повел дочь навстречу судьбе, небо ответило холодным мелким дождем. Жена с остальными детьми отправились в капеллу первыми и уже ждали среди многочисленных гостей и зевак. Отороченный мехом плащ поверх платья не спасал от холода, да и тот пришлось снять, едва поднявшись по широким каменным ступеням.
Отец торжественно повел Бьянку по длинному проходу между скамьями — мимо множества безымянных незнакомых людей. Некоторые улыбались, другие восхищенно смотрели, очарованные необыкновенной красотой невесты. Бьянка шла, как в страшном сне. Скоро священник благословит ее брак. Но она не хотела этого благословения и до дрожи боялась предстоящего замужества! Синьор Ровере не внушал ничего, кроме ненависти! Сейчас он ждал ее возле алтаря, и на красивом лице развратника играла жадная, похотливая улыбка. Отец вложил ладонь дочери в протянутую руку Себастиано, и усилием воли Бьянка заставила себя поприветствовать жениха коротким кивком. По приказу падре Бонамико молодые преклонили колени. Бьянка механически отвечала на вопросы, но не понимала смысла слов. Она инстинктивно чувствовала, чего от нее ждут окружающие, и послушно выполняла свой долг. Отныне и впредь только это от нее и требуется: покорно выполнять свой долг.
Когда церемония закончилась, новобрачные возглавили торжественную процессию: многочисленные родственники и гости направились через площадь в палаццо Пьетро д’Анджело, где в парадной зале ждали роскошно накрытые столы. До сих пор Бьянке не доводилось обедать в этом просторном зале с фресками на стенах и лепниной на потолке. Обычно семья собиралась в маленькой уютной комнате, а здесь отец принимал своих гостей. Сегодня предстоял свадебный пир в родном доме, а завтра следовало продолжение — в доме мужа.
Столы ломились от угощения: здесь было несколько сортов пасты, разнообразные салаты, жаркое из мяса и птицы, свежевыпеченный хлеб, дорогие вина. В отличие от тех, кто сначала подавал лучшие напитки, а потом заменял их дешевыми в надежде на то, что захмелевшие гости не почувствуют разницы, Джованни Пьетро д’Анджело не поскупился и приказал достать из погреба драгоценные запасы. Надо сказать, что, потеряв над собой контроль, жених серьезно злоупотребил гостеприимством новоиспеченного тестя.
Себастиано Ровере понимал, что пьет не в меру, однако остановиться не мог. Скоро, совсем скоро Бьянка окажется в его постели и в его власти. Мысль о ее страхе, о возгласе боли в момент утраты девственности возбуждала почти нестерпимо. Он сознавал, что юная супруга боится его внимания. Бьянка привыкла к поцелуям и научилась принимать их неизбежность, однако как только руки жениха оказывались на прелестном юном теле, лицо становилось напряженным: она заставляла себя терпеть смелые прикосновения, но не испытывала ни капли радости.
Себастиано повернулся и посмотрел на супругу. Вырез свадебного платья не отличался скромностью и выставлял на всеобщее обозрение безупречную грудь — предмет восхищения всех присутствующих мужчин. «Ах, негодница! — мысленно пригрозил он. — Подожди, скоро узнаешь, каково меня дразнить!» Четырнадцатилетний сын Альберто тоже не мог отвести взгляд от соблазнительного декольте новой мачехи. Пора подыскать парню жену. Стефано недавно рассказал, что младший брат шкодит направо и налево. Себастиано удовлетворенно усмехнулся: весь в отца.
Настало время отправляться домой. Все обычаи соблюдены, и впереди осталось главное событие, которого пришлось ждать целых восемь месяцев; больше терпеть невозможно. Синьор Ровере встал и заставил подняться Бьянку.
— Друзья мои, — нетвердым голосом обратился он к собравшимся за столом. — Настала пора отвести молодую супругу в спальню. Благодарю всех, кто пришел нас поздравить, и жду завтра на свадебном банкете.
В этот момент Бьянка напоминала испуганного олененка, врасплох застигнутого охотником. Орианна поспешила на помощь.
— Провожу свою девочку до паланкина, синьор, — обратилась она к зятю и повела дочь к выходу.
— Думаю, ты понимаешь, что тебя ждет, — заговорила она серьезно и просто, надеясь, что деловитый тон подействует успокаивающе. — Я обо всем подробно тебе рассказала; к тому же и сам жених скромностью не отличался. Главное, что бы ни случилось, не показывай своего страха. Больно будет только сначала и совсем недолго. А потом просто дай мужу волю. Состояние его таково, что вряд ли сегодня можно рассчитывать на подвиги; скорее всего дело ограничится самым необходимым. Ну, а потом… потом новизна впечатлений сотрется, ты окажешься в ожидании первенца, и муж потеряет к тебе интерес.
Бьянка покачала головой. К сожалению, в мамином воображении жизнь выглядела намного проще, чем была на самом деле.
— Себастиано больше не хочет детей, — объяснила она. — Говорит, что у него уже есть два сына.
От изумления Орианна на миг утратила дар речи, а придя в себя, укоризненно нахмурилась.
— Не ему решать. Все в воле Божьей.
Паланкин ждал на площади перед крыльцом. Орианна помогла дочери сесть и заботливо запахнула меховой полог.
— Агата уже ждет в новом доме, — напомнила она на прощание. — Благослови тебя Господь, дитя мое.
Синьора Пьетро д’Анджело взмахнула рукой, носильщики подняли паланкин и понесли к палаццо Ровере. Когда супруг появится в спальне, Бьянка уже будет ждать его в постели.
Прошел почти час, прежде чем Себастиано сел на коня и вместе с Альберто, в сопровождении свиты, отправился домой. Слуга открыл дверь.
— Где моя жена? — спросил господин.
— Как только синьора прибыла, ее сразу проводили в отведенные покои. С ней горничная.
— Немедленно приведите ко мне, — скомандовал Себастиано.
— Слушаюсь. — Слуга поспешил прочь. Подойдя к заново обставленным апартаментам новой хозяйки, постучал и тут же оказался лицом к лицу с сурового вида особой средних лет.
— Господин желает видеть жену в своей спальне, — сообщил он.
— Моя молодая госпожа ожидает супруга в своей постели.
— Послушайте, в этом доме никто никогда не оспаривает распоряжения хозяина, — тихо предупредил слуга. — Прошу, не заставляйте меня возвращаться с подобным ответом. Синьор не терпит возражений, особенно когда пьян. А сегодня он очень пьян.
— Вы нарушаете обычай, и все же дождитесь, пока я одену госпожу. Потом отведете нас, куда следует. Меня зовут Агата.
— Я — Антонио и готов ждать, — с миролюбивой улыбкой ответил лакей.
Агата прошла в спальню, где на огромной кровати Бьянка обнаженной ждала прихода супруга.