– Да хоть и на велосипеде! – увлеченно продолжила Мария. – Суть в другом: он непременно посетит штаб гарнизона и часть, которая и строит все эти дзоты-блиндажи и возводит линии заграждений. А штаб находится в этих самых Чаусах, примерно в полутора километрах от возводимых укреплений. До войны здесь райцентр был. Вот нам и надо найти там место, с которого хорошо просматривается штаб и все, что расположено рядом с ним. Там, а не здесь! Туда Майер приедет, оттуда же должен будет и уехать – что, надеюсь, мы ему сделать не позволим. Его, естественно, и встретят, и проводят – наверное, офицеров там будет не один и не три, но генерала от прочих я, уж поверьте, отличить смогу! Останется лишь нажать на спусковой крючок – все, задание выполнено!
– В общем, штаб и машина – это, так сказать, логово нашего волка? – Алексей неуверенно покачал головой и, глянув еще раз на карту, мрачно подытожил: – Ладно, ребята, все равно, похоже, нет у нас другого варианта. Конечно, было бы еще лучше перехватить герра Майера где-нибудь на дороге, в тихом лесу, но он ведь наверняка поедет с охраной – мотоциклисты, а то и взвод солдат на грузовике! Надежды на успех почти никакой, а нам фрицы запросто устроят позорный разгром и глупую гибель… Значит, надо выдвигаться вперед – через укрепления как-то перебираться и заново искать тайное гнездышко за пазухой у фрицев. Ой, как же я этого не люблю! Лежишь ты, листиком прикрытый, а в двух шагах от тебя фриц кашу жрет – раздражает это меня страшно. Ладно, пошутили и хватит! Сейчас всем спать! Я покараулю. Ахатов, потом твоя очередь – я тоже часок прикемарю.
– Товарищ лейтенант, а я что – на особом положении? – холодно спросила Елизарова. – Почему вы меня в боевое охранение не назначаете? Я такой же боец…
– Не такой же, сержант! – в тон девушке резко ответил Миронов. – Вы, товарищ Елизарова, нужны нам хорошо отдохнувшей и в отличной форме! На черта мне нужен снайпер, у которого от усталости дрожат руки, а глаза слипаются от недосыпания?! Вы ведь это лучше меня понимаете. Так что приказываю разговоры отставить и отдыхать! Выполняйте, товарищ сержант!
– Есть выполнять, товарищ лейтенант, – нахмурилась Мария и тут же улеглась, старательно кутаясь в плащ-палатку…
…Линия фронта – как, впрочем, и многие границы, – вопреки распространенным представлениям, не является неким подобием сплошной труднопреодолимой стены. Да, вдоль нее располагаются десятки и сотни воинских частей, но сама «линия» на самом деле представляет из себя скорее пунктир со множеством разрывов и самых обычных слабых мест. Ни одна армия мира не может в боевых условиях намертво перегородить многокилометровое пространство – при наличии известной сноровки и определенных навыков всегда можно отыскать лазейку и просочиться сквозь воинские порядки, пропускные пункты и заслоны. Что косвенно подтверждают неумирающие профессии контрабандистов, веками протаптывающих свои тропы по самым неожиданным и труднодоступным местам, и диверсантов-разведчиков, не менее мастерски проникающих в тыл врага для выполнения своей специфической работы.
Более того, история подсказывает, что практически все войны намертво привязаны к железным и прочим дорогам, по которым передвигаются войска противоборствующих армий. Существует немало примеров, красноречиво подтверждающих эту незамысловатую истину: стоило удалиться от приличной дороги километров на двадцать – тридцать, и можно было попасть в деревню, жители которой о войне знали только понаслышке – по сводкам Совинформбюро, по звукам далекой канонады да по гулу пролетавших высоко в небе самолетов. Правда, война все равно добиралась и до этих глухих, далеких от больших городов и поселков мест – в виде похоронок на ушедших на фронт мужей, отцов, парней и девушек…
За ночь, к счастью, выдавшуюся дождливо-ветреной и безлунной, разведчики обошли стороной воздвигаемые немцами укрепления и вышли на окраину городка. Соблюдая все мыслимые и немыслимые предосторожности, группа затаилась в густом кустарнике, раскинувшемся на склоне небольшой горушки, с которой хорошо просматривались все подъездные пути к зданию, в котором, по данным разведки, и расположился штаб фрицев. Если разведка ничего не напутала, то именно к этому зданию и должен был прибыть «эскорт» генерала Рихарда Майера.
Данные разведки полностью подтвердились: около четырнадцати часов к штабу подкатил забрызганный грязью «Мерседес», сопровождаемый двумя мотоциклами с коляской, и, плавно приседая на мягких рессорах, затормозил напротив центрального входа. Водитель проворно выскочил из машины, обежал «Мерседес» спереди и услужливо распахнул пассажирскую дверцу. Из темного нутра автомобиля с достоинством выбрался плотного сложения мужчина в форменном кожаном пальто и в фуражке с высокой тульей. Небрежно козырнул в ответ на приветствия встречавших его офицеров и бросил в ответ несколько слов, после чего, брюзгливо поджав тонкие губы, неторопливо поднялся по ступенькам и скрылся в здании.
…Елизарова, несмотря на довольно-таки приличное расстояние, с помощью оптического прицела прекрасно рассмотрела и эскорт, и самого герра Майера – в том, что мужчина в плаще является именно тем генералом, на которого охотились разведчики, у Марии не было ни малейших сомнений. Достаточно было видеть, с каким подобострастием держались офицеры, встречавшие высокого гостя, чтобы развеялись последние опасения перепутать генерал-майора с кем-либо помельче. Окончательно убедили Елизарову хорошо различимые красные генеральские петлицы, блеснувшие «золотой рыбкой» шитья.
Теперь оставалось приготовиться и ждать, когда герр Майер закончит с формальностями в штабе и вновь появится на крыльце. Вероятно, в дальнейших планах генерала, как и предполагалось изначально, значится посещение с инспекторской проверкой возводимых укреплений. Вот только вряд ли герр генерал сегодня сможет увидеть траншеи, дзоты и блиндажи, холодно прикидывала Елизарова, ни на секунду не отводя настороженно-выжидающего взгляда от высоких дверей немецкого штаба. Правда, тут же мысленно выругала себя за излишнюю самоуверенность и украдкой трижды сплюнула и согнутым пальцем постучала по дереву приклада. «Дура ты, Машка! Не говори «гоп», пока не…»
Как часто случается во время долгого и напряженного ожидания чего-либо, дверь распахнулась неожиданно, и генерал, появившийся в сопровождении свиты, уверенно сделал первый шаг, второй и занес ногу над верхней ступенькой лестницы…
Елизарова, не теряя ни доли секунды, поймала в перекрестье прицела сверкающий козырек генеральской фуражки, задержала дыхание и плавно, словно прикасалась к невесомой пушинке, потянула пальцем крючок спуска. Мария прекрасно осознавала, что сейчас у нее нет права на промах, поскольку второй попытки ей уже точно никто и никогда не даст…
Стальной боек равнодушно ударил по капсюлю, тут же подхватившему эстафету и поджегшему порох в гильзе патрона. Порох послушно взорвался, и громадное давление с неимоверной силой вытолкнуло пулю в канал ствола. Миновав узкий туннель, пуля вырвалась на свободу и с немыслимой скоростью ринулась к вожделенной цели!
…Офицеры свиты не сразу поняли, что случилось, – в первое мгновение господа решили, что герр Майер просто немножечко споткнулся. Мгновением позже раздался приглушенный звук выстрела, а еще через секунду стало понятно, что случилось нечто непоправимое и страшное: генерал мешком неуклюже рухнул на ступени – и о том, что это совсем не сердечный приступ, свидетельствовала маленькая темно-красная дырочка чуть выше линии бровей. Что-что, а дырку от пули ни один из толкавшихся на крыльце офицеров никогда не спутал бы ни с чем другим…