Поднявшись наверх, я зарисовал на листе бумаги направление, в котором собирался идти, свернул листок и положил его под лампу. Первая хлебная крошка, отмечающая мой путь, оставлена.
Я вернулся в тоннель и постоял немного, дожидаясь, пока глаза привыкнут к темноте после яркого света фонаря. Но потом решил, что на это потребуется слишком много времени, и двинулся вперед на ощупь, касаясь рукой стены. Иначе я мог отстать от отряда Холмса и не слышал бы их шагов.
Воздух в тоннеле был отвратительный, однако опасностью здесь не пахло. Меня всегда восхищало то, как при угнетении одного из чувств обостряются все остальные. Я просто плыл сквозь темноту, ничуть не смущаясь тем, что не могу ничего разглядеть впереди. Меня не покидала абсолютная уверенность, что я двигаюсь в правильном направлении и попросту не могу заблудиться, как не может течь в другую сторону вода в канализации.
Я с удовольствием отметил, что идущие впереди слишком громко шумят, поэтому мое присутствие останется незамеченным. Впрочем, чуткие уши Кейна могли бы что-то уловить, если бы не непрерывная болтовня Челленджера.
А потом началась первая часть охоты.
Я сжимал веблей в руке и прислушивался, надеясь получить какую-нибудь подсказку, которая объяснит происходящее. Мы с Холмсом договорились о том, что я в любых обстоятельствах не должен приходить ему на помощь. Важнее было узнать, где находится логово Митчелла. Когда его местоположение станет известно (и сведения переданы), я буду вправе действовать по своему усмотрению. Но до тех пор Холмс запретил мне выдавать себя во всех случаях, кроме непосредственной угрозы моей жизни.
Я слышал, как неизвестное животное бросилось на моих друзей, и разобрал их встревоженные крики. Но решил, что численное превосходство поможет им справиться с нападением, и поэтому продолжал держаться на безопасном расстоянии. Вскоре я наткнулся на труп этого существа, но не смог в темноте разглядеть его.
Затем последовала вторая атака по такому же образцу – грохот выстрелов, плеск от упавшего в воду тела и громкие голоса, подсказавшие мне, что по крайней мере часть отряда осталась в живых.
Но затем послышался приближающийся звук шагов, кто-то направлялся в мою сторону.
Я остановился и снова поднял револьвер. Нет, я вовсе не горел желанием пустить его в ход, это наверняка выдало бы меня. Но если придется столкнуться с врагами, я не собирался им уступать.
Они несли с собой фонарь, и через несколько мгновений я разглядел их лица.
– Должно быть, вы и есть Каррутерс, – почти шепотом произнес младший из них. – Холмс предупредил меня, что вы идете за нами. Я Уиггинс, а этот неудачник – Шинуэлл Джонсон.
– Рад знакомству с вами обоими, – ответил я.
– Вероятно, мы уже почти дошли до места, – сказал Джонсон. – Несколько шагов, если верить нашему поводырю.
– Тогда, может быть, вы сходите за Майкрофтом и его людьми? – предложил я. – А я последую за Холмсом и при необходимости помогу ему. И чем больше нас будет, тем лучше.
– Мы так и сделаем.
Я двинулся дальше за оставшейся частью отряда.
Мне опять не удалось разглядеть убитое животное, хотя я, конечно же, почувствовал его запах даже сквозь благоухание сточных вод. У него был морской привкус, как на рыбном рынке в разгар лета.
Когда я проходил мимо трупа, впереди кто-то закричал. А затем из-за дырявого занавеса, закрывавшего часть стены, пробился свет.
Подобравшись ближе, я услышал незнакомый мужской голос: «Лучше бы вы остались на Бейкер-стрит. Теперь я могу сделать с вами все, что только пожелаю. Прекрасный материал для новых опытов. Вы полностью в моей власти и можете надеяться лишь на мое милосердие!»
«Какой напыщенный болван!» – подумал я.
Очевидно, за стеной собралось множество тварей, поэтому я подождал, когда они уйдут прочь, и лишь потом отодвинул занавес и заглянул в неровный пролом в кирпичной стене.
В то же мгновение кто-то схватил меня за руку, но я развернулся со всей скоростью, на какую был способен, и направил револьвер в лицо тому, кто посмел коснуться меня своими лапами. Он коротко хрюкнул, а я обхватил его шею и резким движением свернул ее, пока противник не поднял тревогу. Позвонки отчетливо хрустнули, и существо обмякло в моих руках.
Вышедшие из комнаты унесли фонари с собой, так что я никогда не узнаю, кого именно перетащил в тоннель и сбросил в воду. У него были длинные сальные волосы и крепкие зубы, и это все, что я могу о нем сказать.
Снова послышался самодовольный голос Митчелла, несомненно объяснявшего, насколько он гениален. Я решил не прислушиваться к его словам, а снял с плеча рюкзак и принялся искать динамитные шашки.
Мы с Холмсом решили, что, по всей вероятности, нам понадобится отвлекающий маневр, и я рассудил, что лучшим раздражителем станет хороший взрыв, который мне вполне по силам устроить.
Я уже закончил подготовку, когда молодой Уиггинс подкрался ко мне сзади и положил руку на плечо.
– Прошу прощения, – прошептал он. – Этот упрямый осел Джонсон заявил, что у него хватит сил добраться до места и привести сюда Майкрофта. И я подумал, что вам могут понадобиться лишние руки.
– Учитывая то, что я едва не лишился своих, когда вы заставили меня вздрогнуть, глупо отказываться от вашего предложения, – признал я. – Покараульте здесь, пока я буду протягивать бикфордов шнур.
Очевидно, эти помещения когда-то использовались под склад. Теперь пол во всех комнатах был завален битым кирпичом и штукатуркой. Мне вовсе не хотелось устраивать здесь новые разрушения, ведь обломки могли засыпать нас с Уиггинсом, а заодно и преградить дорогу Майкрофту с подкреплением. Поэтому я и решил установить несколько зарядов в разных местах, надеясь устроить серию небольших взрывов, достаточных для того, чтобы вызвать панику.
– Он их запер, – сообщил Уиггинс. – Поторопитесь, он может в любую минуту вернуться сюда.
– Все готово, старина. Могу я попросить вас пригнуться? – ответил я и поджег шнур.
Надо ж так, еще до места не дошли, а меня уже укусила эта проклятущая акула с ногами! Я серьезно говорю, еще немного, и мерзкая тварь сделала бы из меня что-то среднее между китайской едой и моей тещей. Точно сделала бы. И заметьте, кинулась она не на кого-нибудь, не на здоровяка-профессора, а именно на меня, понимаете?.. «Шинуэлл Джонсон, это, случайно, не ваша откушенная нога? – О да, это она».
Конечно же, я выстрелил прямо ей в пасть. Но думаю, она не наелась одной пулей. Знавал я одну женщину, которая не могла пройти мимо выпечки. Крупная была девочка. Мы называли ее… ладно, неважно, как мы ее называли, вряд ли эти слова подходят для ваших ушей, хотя, возможно, вы, с позволения сказать, тоже в свое время любили мучное. Не хотел вас обидеть, хотя не могли же вы вырасти таким большим на одних школьных завтраках.