– Две такие маслины ты не переваришь, сволочь, – злорадно произнес он и осторожно взвел курки.
* * *
К ядерной шахте приехали без приключений. Володя свалил столбы, на которых держалась колючая проволока, и поставил вездеход почти вплотную к бетонному возвышению, из которого торчала труба. Он даже открыл лючок лебёдки в носовой части и вытащил наружу крюк, как будто готовился что-то доставать из скважины. Но это было преждевременно: вначале следовало определить: что делать? Мончегоров рулеткой измерил высоту бетонного квадрата, кряхтя, взобрался на него и измерил торчащую трубу, произвел несложные подсчеты, осторожно спустился.
– Метр восемьдесят, – сказал он. – Сантиметров на семьдесят пробка уходит ниже уровня земли.
– И что? – спросил Карим. Они с Рустамом нетерпеливо следили за его действиями. – Как устье вскрывать будем?
Мончегоров подумал.
– Надо вот эту елдовину убрать, – он ткнул ногой в бетонный квадрат. – А потом трубу окопать на метр. Определим, где пробка заканчивается, и срежем под ней. Вот шахта и откроется, причем целехонькая и чистая.
– Отлично, Иван Степанович! – обрадовался Карим. – Вот что значит инженерное мышление! Теперь я убедился, что вы честно отрабатываете свои деньги…
– А что, были сомнения? – спросил Мончегоров.
– Были, – кивнул Карим. – Только очень хорошо, что они не подтвердились. Пока, во всяком случае!
Он так глянул на Мончегорова, что тот понял – его жизнь сейчас стоит меньше, чем патрон в каримовском пистолете.
– Все, давайте работать! – крикнул Карим, обращаясь к остальным. – А то пока один Омон корячится!
Михаил действительно трудился за всех сразу: он уже проверил оборудование трансформаторной подстанции и теперь лазал по столбам, восстанавливая оборванные кое-где провода. Ему помогал Николай, которого Карнаух прозвал Артистом за манеру кланяться, когда здоровается. К вечеру занадворовцы пообещали восстановить электропитание.
А пока Карнаух с Тайгой под строгим присмотром Рустама запустили бензогенератор и по очереди сверлили дрелью отверстия в бетоне. Потом все смотрели, как Володя забивал туда какую-то вязкую массу, наподобие пластилина, вставлял детонатор, протягивал за бетонный блок в отдалении тонкие провода, вставлял их в небольшую подрывную машинку, подавал знак и, когда все убегали в тайгу, приседал за укрытием и ловко ударял кнопкой машинки по собственной ноге выше колена. Гремел взрыв, вверх и в стороны летело острое серое крошево, поднималось облако пыли, и работа шла дальше… Тайга и Карнаух зубилами и молотками расширяли образовавшиеся трещины, откалывая куски бетона, потом Володя снова сверлил и взрывал… Действовал он умело, и Иван Степанович подумал, что у водителя не одна воинская специальность. Советский бетон поддавался с трудом, несколько сверл сломалось, к концу дня квадратная возвышенность еще стояла, только уменьшилась в размерах и приобрела круглую форму, напоминая обгрызенный торт с торчащей посередине единственной свечкой.
Начальник экспедиции и главный специалист сидели на броне, греясь в последних теплых лучах осеннего солнца. Карим о чем-то все время думал.
– Слышь, Иван Степанович, а этот гравий, которым труба засыпана… Он какой? Лёгкий, тяжёлый? Крупный, мелкий?
– Да вон его остатки лежат, – Мончегоров указал рукой в сторону слежавшейся кучи мелких камешков. Он тоже все время думал: «Что делать? Как соскочить с поезда, идущего в ад?» Хотя и Карим, и Рустам, и Володя производят впечатление цивилизованных, вполне коммуникабельных и нормальных людей, но совершенно очевидно, что они убьют всех остальных, как только достигнут цели. И не по причине злодейской натуры: просто люди, ворующие атомные бомбы, не оставляют свидетелей – это закон жанра…
Карим спрыгнул на землю, вынул из зажимов на борту лопату и пошёл туда, куда указал главный инженер. Пару раз копнул лопатой, набрал в горсть гравия и вернулся обратно, подбрасывая камешки на ладони.
– А ведь их можно высосать вакуумным насосом? – то ли спросил, то ли констатировал он, внимательно глядя на Мончегорова.
– Можно. Но здесь нет вакуумного насоса.
– Тогда должен быть любой другой для перекачки сыпучих материалов! – уверенно сказал Карим. – Раз шахты засыпали гравием, значит, приходилось и откачивать его, чтобы соблюсти технические стандарты!
Деваться некуда – он был прав.
– Были два, – нехотя признал Мончегоров. – Надо в складском ангаре посмотреть… Если не растащили…
– Даже если растащили, их надо найти! Тут некуда тащить, значит, все лежит поблизости! И лучше, если наши местные друзья отдадут их нам добровольно…
Карим развернулся и направился к вездеходу. Мончегоров как загипнотизированный смотрел ему вслед. Его загнали в угол!
«Убежать? Но куда – кругом тайга… Можно, конечно, спрятаться в Занадворовке… Но люди, которые воруют атомные бомбы, не остановятся перед тем, чтобы перестрелять шестнадцать жителей и сжечь умирающую деревеньку… И потом, это он привел их сюда, и он, по существу, передал им атомную бомбу…»
Голые по пояс, потные и покрытые бетонной пылью взрывники подошли и повалились на землю, привалившись к теплым, пахнущим резиной колесам.
Вскоре подошли Омон с Артистом, они сияли.
– Все, запустили линию! – сообщил Михаил. – Теперь со светом будете!
– Хорошо, – сказал Карим, выглядывая из люка. – Молодцы!
И, осмотрев усталых взрывников, добавил:
– Возвращаемся в лагерь, завтра продолжим…
Все погрузились в БРДМ и двинулись в обратный путь.
«Нельзя отдавать им “Огненного Дракона!”» – твердо решил для себя Мончегоров. Но как выполнить это решение, он пока не знал.
* * *
Шулюм из дичи получился густой, наваристый и пах так, что кружилась голова. Они попробовали по ложке, потом по второй, переглянулись, понимая друг друга без слов. Есть самим нельзя – это крысятничество. А не есть тоже нельзя – уж больно грызет голод…
– Они уже на подъезде, – сказал Муха и накрыл кастрюлю крышкой. Облом сглотнул.
– Откуда знаешь?
– От верблюда! Головой думать надо! Слышишь взрывы? Нет! Значит, что? А то, что закончили на сегодня… Уже час как. Значит, вот-вот подъедут!
– Умный ты больно! Прямо этот… Шерлок Холмс! Тогда скажи: откуда у них взрывчатка?
– А хрен их знает.
– И зачем они все рвут и рвут? Чего им вообще в этой шахте надо?! Там вроде бомба атомная… Зачем им бомба?!
– Оно тебя щекочет? У них свои дела, у нас свои!
Неподалеку раздался грохот двойного выстрела. Облом вскочил:
– Вот и кончился ваш ведьмак! Всего и делов!
– Подожди, не ходи… Вдруг его только ранило?
Облом остановился было, почесал затылок.