— Это легко установить. Достаточно выяснить, вылетал ты в указанное время в Швейцарию или нет. Один запрос пограничникам — и все.
— Да ради бога. В указанное время я был здесь и за границу не выезжал.
— Верю. Ты был бы не ты, если бы предоставил двойника самому себе. Нет, ты находился рядом, следил, чтобы он не отклонялся от курса и вел себя так, как ты от него и ожидал.
— К чему весь этот лепет? Даже если у меня и есть двойник. Допустим. Разве это преступление?
— По факту угона и взрыва твоей «хонды» возбуждено уголовное дело. В рамках этого дела можно получить разрешение о раскрытии «Скай-банком» банковской тайны относительно движения средств на счету «КомпТрейда». Перевод тридцати пяти миллионов с другой суммой не спутаешь.
Светлов хлопнул себя ладонью по лбу.
— Вот дурья башка, совсем забыл. Точно, на днях на банк какие-то мерзавцы совершили хакерскую атаку и с моего счета исчезла большая сумма, но, слава богу, нашлись честные люди, все вернули.
— Странно. Никаких заявлений от руководства банка почему-то не поступало. Кстати, еще кое-что. Полярник ошибся, говоря, что интрига с ним затеяна только с целью кражи денег «КомпТрейда» и инсценировки вашей смерти. Он просто не знает того, что знаю я. Но есть еще кое-что. Двойник обеспечивал тебе алиби, когда ты влезал в банковскую компьютерную систему и воровал у вкладчиков деньги. При этом ты понимал, что рано или поздно тебя все равно вычислят, поэтому и придумал, как исчезнуть так, чтобы тебя никто не искал.
— Хотел бы я посмотреть, как ты будешь доказывать все это в суде, — криво улыбнулся Светлов.
— Зачем в суде? Снимая с банковских счетов деньги, ты кидал очень серьезных людей, которым эти банки принадлежат. Если этим людям показать вот эту запись, то в суд они обращаться не станут. То есть, может быть, и станут, но только исключительно для проформы. Потому что до суда ты не доживешь. Тут даже твой усатый друг не поможет.
— Ты сказал «если». Это значит, что мы можем и договориться?
— Всему есть цена.
— Вот за это я и люблю нашу страну. — Светлов всплеснул руками. — За то, что всему есть цена. Ну разве такое было бы возможно в какой-то поганой Европе? Нет, рано я уезжать собрался, рано! А ты что молчишь, Усман? Скажи что-нибудь. Там, между прочим, и твоя фамилия прозвучала.
Васильев почувствовал на своей шее лезвие ножа.
— А почему нельзя взять и перерезать этому человеку горло? — спросил за спиной Расулов. — Тогда эта запись никуда не попадет.
Васильев посмотрел на Светлова.
— Твой приятель всегда такой дурак или только по четвергам? Да если я отсюда не выйду на своих ногах, эта запись куда только ни попадет: и к генеральному прокурору, и в СБУ, и в администрацию президента, и в Интернет для всеобщего развлечения. Я принял для этого все необходимые меры.
— Убери перо, Усман, — велел Светлов. — И что же ты, майор, хочешь за то, чтобы этого не случилось?
— А сколько вы могли бы себе позволить?
Подумав, Светлов посмотрел на Расулова.
— Дай ключи и документы.
Спрятав нож, Расулов выложил на стол перед Светловым пластиковый прямоугольник техпаспорта и два ключа с брелоком автосигнализации. Светлов пододвинул все это в сторону Васильева.
— Серебристый «инфинити» на паркинге с правой стороны от входа. Прошлого года выпуска, автомат, пробег всего двадцать восемь тысяч километров. Он твой. Сегодня уже поздно, а завтра с утра Усман займется оформлением генеральной доверенности.
Васильев кивком головы поблагодарил Светлова, но к ключам и техпаспорту не притронулся.
— Какая безграничная щедрость, Виктор Сергеевич! Жаль только, что машины из твоего гаража имеют привычку взрываться вместе с водителем, да и германский автопром мне нравится больше, так что я, пожалуй, воздержусь.
— Чего же ты хочешь?
— Миллион старых добрых американских долларов.
— Миллион?
— Ага. Наличными, — радостно кивнул Васильев, думая о том, что всего несколько дней назад он мог забрать у Светлова почти все. Миллион — это была его идея. Кира хотела намного больше, но Васильев понимал, в создавшихся условиях нельзя полностью перекрывать Светлову кислород. Пусть пока дышит, пусть продолжает работать. Миллион — это только первый взнос. Дальше будет еще веселее.
— Остап Бендер тоже хотел миллион, но после испытал жестокое разочарование.
— Я не разочаруюсь. Мои условия: ты даешь мне миллион зеленых и по-прежнему остаешься на месте, ни о каких заграницах не мечтаешь. Родина в опасности. Она не может себе позволить разбрасываться такими ценными кадрами. Кто знает, может, ты и впрямь способен совершить сдвиг в борьбе с киберпреступностью. Когда я первую твою кражу расследовал, мне один специалист, не последний человек в твоей области, так и сказал. Надо быть трижды гением, чтобы сломать такую защиту. Поэтому работай, Витя, работай. Здесь работай, дома. Верю, ты поднимешь родину с колен. А вместе с ней и «КомпТрейд». Это наше с тобой общее дело.
Светлов перестал напоминать обычного продавца мобильных телефонов и стал походить на такого продавца, у которого украли все телефоны, а киоск опечатали пожарники и представители налоговой службы. Но он держался. Протер лицо ладонями.
— Ты ставишь мне условия, как будто имеешь эксклюзивное право на эту информацию. Если Полярник все еще на воле, он таких роликов сколько угодно записать сможет.
— Не запишет. Я это возьму на себя.
— Мне нужно подумать.
— Думай. Пяти минут, надеюсь, хватит, — быстро ответил Васильев и, вздрогнув, вспомнил, что то же самое он говорил двойнику Светлова, когда еще были живы его люди. Их было трое, с оружием, а Полярник один. Теперь в меньшинстве Васильев, но, как и раньше, именно он продолжает диктовать условия. Потому что он один здесь настоящий хищник.
— Выше крыши, — бодрясь, ответил Виктор Сергеевич.
— Уверен? — решил подыграть Васильев.
— Уверен.
— Время пошло.
Три минуты прошли в абсолютной тишине. Светлов сидел, уставившись в одну точку. На четвертой минуте он поднялся. От напуганного усталого человека, каким он только что казался, не осталось и следа. Васильев вздрогнул. Понял: Светлов принял решение. И это решение, похоже, не в его, Васильева, пользу.
— Дай пушку, Усман, — попросил Светлов.
Расулов протянул ему бельгийский «файв-севен», пуля которого может пробить почти любой современный бронежилет, которого, впрочем, на Васильеве все равно не было. Светлов снял оружие с предохранителя, оттянул немного затвор, чтобы убедиться в наличии патрона, и навел на Васильева.
— Отойди в сторону. — Он помахал стволом, показывая, в какую именно сторону нужно отойти.