— В чем сомнения?
— В чем?.. Ну, хорошо, что в чем. А то я уже подумала, что в ком.
— В ком?
— Беспокойный ты такой-то, раздерганный. Восемь лет обо мне и знать не хотел, а тут вдруг пришел. Случилось что-то?
— Да нет, нормально все.
— В семье как?
— Да хорошо все.
— Ну хорошо, если хорошо… А если насчет своей жены хочешь услышать, так я не утверждаю, просто подозрение появилось… После того, как она на меня набросилась, появилось. Может, это она Аскольда отверткой в ухо?
— Ты хоть думай, что говоришь! — возмутился Олег.
— Ну, ты меня сам за язык потянул, так что не взыщи! И я не утверждаю… Если это твоя жена постаралась, то она у тебя настоящий профи! — скорее с презрением, нежели с восхищением сказала Эльвира. — Я знаю Аскольда, его так просто от реальности не отключить, а эта, которая убила, она отключила. Я даже знаю, как это было. Залезла на него сверху, распрыгалась, а когда он кончил, заточкой в ухо. В тот самый момент!
— Что сделал?! — встрепенулся Олег.
Он и сам догадывался, что не могла Рая раскрутить Аскольда на «сухую». Должна она была сделать что-тотакое, чтобы ослабить его внимание. Не хотел он обо всем этом думать, поэтому даже не вникал в ход расследования. Не трогали их менты с Раей, и ладно.
— Я же говорю, так профессионалка работала! Даже резинку с собой унесла, чтобы экспертиза ее не вычислила…
Олег понял, о чем шла речь, но лучше бы ничего не понимал.
— Зачем?
— А на той стороне резинки следы остались…
— Зачем ты это мне говоришь?.. Ты же знаешь, что Рая здесь абсолютно ни при чем? Зачем ты на нее наговариваешь? — вскипел Олег.
— Я ж не утверждаю! — Эльвира, казалось, сама уже жалела о своей несдержанности.
— Не хватало еще, чтобы ты это утверждала!
— Не надо было меня за язык тянуть!
— Моя жена убила Аскольда! Кому сказать — не поверят! — голосом, полным сарказма, воскликнул Олег.
— Никто никому ничего не собирается говорить. И я тебе ничего не говорила. Я не говорила, а ты не слышал.
— М-да! — Олег поднялся, чтобы уйти.
Но Эльвира потянулась за ним, взяла за руку, вернула его на место.
— Ну, извини! Я знаю, что твоя жена не могла убить, просто, как вспомню, как она на меня тогда орала!
— Она тогда еще молодая была. Слишком молодая. Потом родила, успокоилась.
— Ну и хорошо, что успокоилась… — мирным тоном сказала она, продолжая держать его за руку. — Я слышала про тебя, знаю о твоих успехах. Твоя вода на каждом шагу продается… И пиво по-прежнему самое лучшее. И хорошо, если с женой у тебя все в порядке.
— А ты сомневаешься? — отняв руку, нервно спросил Хорватов.
— Да нет, просто ты какой-то не в себе. Может, она тебе изменила?
— С чего ты взяла? — встрепенулся Олег.
— Ну, ты же не просто так ко мне пришел. Может, ищешь, с кем отомстить? — кокетливо сказала она.
— Нет, не ищу.
— Но что-то случилось. Я ведь сразу поняла, что тебе не будет счастья с твоей Раей.
— Давай не будем! — поморщился Олег.
— Не будем. Просто я чувствую себя перед тобой виноватой. Надо было сразу тебе сказать, а я повела себя как последняя… э-э, эгоистка…
— Что сказать надо было?
— Да ты, наверное, и сам знаешь.
— Что знаю?
— Ну, наверное, был у ее родителей… Если искал…
— Кого искал? — Олег непонимающе смотрел на Эльвиру.
— Вику… Ну, свою Вику.
— Ее убили.
— Кто?
— А это имеет значение?
— Ты говорил, что ее Патрик убил.
— А разве нет?
— Ну, я не знаю… Тебя его бандиты искали, меня спрашивали. Ты где-то прятался, а они тебя разыскивали. А Вику я уже после этого с Патриком видела. Он в магазин к нам пошел, а она осталась. Из машины вышла бледная вся, как неживая, но я не думаю, что она умирала. Уезжали они куда-то.
— Куда куда-то?
— Патрик в Москву собирался. В это время он в Москву и уехал.
— И Вика с ним была? — разволновался Олег.
— Была.
— Хочешь сказать, что она жива?
— Не знаю. Может, он ее где-нибудь по дороге убил. Зарезал и съел.
— Не смешно!
— Смешно! Даже очень смешно! — хмыкнула Эльвира. — Ты знаешь, где ее родители живут?
— Ну, тут, от Турска недалеко…
— Ты бы съездил к ее родителям, узнал, где она.
— Надо было съездить, — подавленно сказал Олег.
— Так в чем же дело?
— Да поверил я Амбалу… — сквозь зубы, со злостью на самого себя проговорил Олег. — И бандитов он своих отправил хоронить. На правду все было похоже.
И эта правда стала удобной для него. С этой правдой он сошелся с Раей, изменял ей с Эльвирой. Все хорошо у него было — любящая и заботливая жена, чудесные дети, бизнес, интерес к жизни. А о Вике он думал с любовью и сожалением. Нет ее, и ничего не поделаешь — в этом ключе он и привык рассуждать.
А ведь мог и к родителям ее съездить. Да и к Патрику надо было бы на огонек заглянуть. Должен же он был спросить за Вику, но не отомстил. И без того крови много на руках было — но можно ли считать это достойной отговоркой? Боялся он пытать судьбу — пожалуй, это более правильный ответ. И узнать, как Рая провела время с Аскольдом, тоже боялся. Неудобной правды побоялся, поэтому и не навел справки у ментов. А мог бы поднять тему…
Он и сейчас боится поверить в страшную правду. Ну не мог Гаврила убить своего отца, не из того он теста. Телок он, куда его поведут, туда он и плетется. А Рая знает, как дергать его за веревочку: она столько лет прожила с ним под одной крышей.
Скорее всего, Гаврила там, у Ржавой коряги, сказал правду, которую Рая затем извратила в свою пользу. Может, она уже знала о признании Гаврилы, поэтому и подготовилась к тому, чтобы забить гол в их ворота. Встретилась с Гаврилой, поговорила с ним, наобещала золотых гор, и он повелся — взял вину на себя. Он же блаженный, ему все равно. Но как Рая могла встретиться с Гаврилой, если Олег следил за ней с тех самых пор, как выслушал его? Не встречались они. Но Рая могла позвонить Гавриле. Только так ли это?
Олег боялся правды, потому что она могла разрушить их семью. Гаврила действительно уехал из Быковки вместе с семьей, а он, в свою очередь, не стал извещать уголовный розыск о разговоре с ним. И подозрениями насчет жены не поделился. Не нужно ему это. Пусть все как есть, так дальше и будет.