Выслушав его, Лев Иванович иронично улыбнулся. Ему было яснее ясного, что этот рассказ — чистейшей воды выдумка, за исключением того, что касалось факта ДТП. Вот уж это, скорее всего, было правдой.
Ну, ничего, пока и так сойдет, рассудил Гуров.
— Хорошо. Будем считать, что ваша версия принята, — заявил он. — Ну и на десерт еще небольшой такой вопросик. А зачем это ребята из «Транзит-Гепарда» приезжали в этот самый «Ноу-Хау-Вест» и требовали отдать им мебель?
— А вам кто об этом сказал? — Мукконт впервые за все время разговора в упор посмотрел на своего собеседника.
Лев Иванович взял доставленную ему чашку кофе, отхлебнул и неспешно ответил:
— Я сам присутствовал при этом разговоре.
— Вот уроды! — Кирилл свирепо засопел. — Выгоню обоих к чертовой матери! Короче, получилось так. Мне из торгового дома «Мебель-Хоум» заказали фуру для вывоза мебели из помещения «Ноу-Хау-Вест». Как они сказали, те им обязаны ее вернуть. В общем, туда должен подъехать их представитель с договором, а я обеспечиваю транспорт, экспедиторов и грузчиков. Машина с моими людьми уже уехала, а через минут двадцать звонок: извините, ошибочка вышла. Деньги к ним пришли, они претензии сняли. За холостой пробег машины и прочее пообещали нам оплатить. Я этим двоим дебилам позвонил. Мол, заказ отменен, возвращайтесь на базу. Ну а они, я вижу, решили схитрожопить, сделать вид, что неправильно поняли, и заграбастать мебель уже самим себе. Вот козлы! Сегодня же уволю!..
Гуров сделал вид, что поверил, и неспешно кивнул.
— И последний вопрос, — отхлебывая кофе, сказал он, рассеянно поглядывая на Мукконта. — Вам знаком такой человек — Валентин Сивяркин?
— Слышал, что его грохнули, — не очень охотно заявил Кирилл. — Лично с ним я знаком не был, но мужики рассказывали, что его в большие шишки тесть пропихнул, Пустожаров. Есть в верхах такой авторитет. Этот Сивяркин на его дочке для того и женился, чтобы в люди выбиться. Он и до этого был несколько раз женат. И всегда с хорошей выгодой. Вот как человек на этом может подняться! А ведь из простых таксистов вылез!..
— Даже так?! — Для Льва Ивановича этот факт был новостью.
— Да! — Кирилл как-то сразу расслабился, откинулся на спинку стула. — Он еще сопливым был, таксовал по Москве сразу после армии. Как-то подвез с банкета до дома бабенку одну подпитую, лет этак сорока, помог ей подняться на этаж. Попутно узнал, что ее папаша какой-то начальник из Мосгорисполкома. Остался с нею, приласкал ее. Бабенке понравилось. Она сошлась с ним, бросила мужа и детей. Ее папаша куда-то его пристроил, наподобие банно-прачечного треста. Лет пять он там покрутился, дорос до заместителя генерального директора. Потом нашел бабу покруче. Ушел к той, стал директором крупной продуктовой базы. Лет через восемь-десять еще раз женился и возглавил отделение коммерческого банка. Ну а как стал зятьком Пустожарова — сразу в министерство пролез. Так вот верхи наши новыми кадрами и пополняются. Кругом блат. Все у нас так, через одно место!..
Выйдя из кафе, Гуров набрал номер капитана Жаворонкова и попросил его взять информацию обо всех ДТП по Москве и области за минувшие сутки, в первую очередь таких, где погибали люди, сгорали в момент аварии. Кроме того, он сообщил капитану телефонный номер эксперта, бравшего отпечатки пальцев в кабинетах «Ноу-Хау-Вест», и поручил ему через базу данных определить их подлинную принадлежность.
Теперь полковник ехал на улицу Некрасова, чтобы там встретиться с инженером Токаревым, который получил отказ во внедрении сберегающей системы подачи тепловой энергии от котельных к жилым и производственным объектам. Как явствовало из заявки на внедрение этого новшества, система Токарева Виталия Алексеевича позволяла на семьдесят процентов предотвратить потери тепла при транзите теплоносителя. Тем не менее в левом верхнем углу было выведено женственным округлым почерком: «Отказать ввиду явной неэффективности и неработоспособности данной системы». Ниже стояли дата и подпись.
Лев Иванович позвонил в дверь и увидел перед собой худощавого, но вполне крепкого мужчину лет шестидесяти, который недоуменно взирал на нежданного гостя. Гуров объяснил суть своего визита, прошел следом за хозяином и оказался в квартире, увешанной свидетельствами об изобретениях и уставленной моделями каких-то устройств. Они сели в кресла у небольшого столика, заваленного технической периодикой, и за чаем обсудили особенности внедрения всяческих новшеств в условиях современной России.
Как оказалось, творческий путь современных Кулибиных не менее, а порой и более тернист, нежели у великого русского изобретателя прошлых веков.
— Я уже как-то подсчитал, что если была бы внедрена хотя бы половина моих разработок, то наша казна имела бы триллионные прибыли, — грустно констатировал хозяин квартиры.
— Да и вы были бы пусть и не миллионером, то — уж точно — состоятельным человеком, — продолжил его мысль Гуров.
Токарев вздохнул и безнадежно махнул рукой.
— Знаете, я еще старой, советской закваски, когда главный девиз был «жила бы страна родная». Я был бы доволен, если бы мои разработки послужили России. В этом я полностью солидарен с Михаилом Тимофеевичем Калашниковым. Но немалая часть наших чиновников — как бы не большинство! — категорически настроена против любого технического прогресса. Им выгоден избыток ручного труда. Почему? Только на этом они способны паразитировать. Вот недавно я предложил универсальный автокомбайн по уходу за улицами. Он один заменяет сотню дворников как летом, так и зимой. После его работы наши улицы стали бы как вымытые. Разве это плохо? Нет! Не пропустили! Дескать, нужны заключения каких-то особых технических экспертов. А они, вроде того, есть только за границей. Мне, оказывается, за свой счет надо сделать действующий образец, вызвать тех экспертов, оплатить им испытания и получить заключение. Уж тогда бы они подумали, а стоит ли внедрять.
— Да-а, интересные запросы, — согласился Гуров.
— Но ведь за этим кроется элементарный шкурный интерес нашей коммунальной мафии! — Виталий Токарев развел руками. — Наняв несколько десятков гастарбайтеров, коммунальная верхушка за год наварит на них сотни тысяч рублей. По стране — миллиарды. Хотя эти же деньги могли бы пойти на восстановление коммунальных сетей, которые мы используем еще с советских времен. Вот они, деньги на коммунальную реформу! Но черта с два это докажешь!
— То есть торможение очень мощное, — задумчиво констатировал Лев Иванович.
Он сделал вывод о том, что этот человек — по-настоящему интеллигентный, увлеченный, настроенный на позитив, на творчество — убийцей быть никак не может. Даже с учетом того, сколь непорядочно и скверно поступили с ним министерские инноваторы и технологи.
— Знаете, Лев Иванович, в сложившейся ситуации и это не самое подлое. Вот недавно читаю в Интернете заметку на одном из англоязычных сайтов — язык я знаю отлично. И что я там вижу? Новое изобретение западных специалистов — автокомбайн для уборки улиц. Причем один в один моя разработка. Как она могла туда попасть? Только из этого гребаного Министерства инноваций и технологий. Я им предоставил всю документацию, расчеты, а они это скопировали и продали за рубеж. Мне дали отписку: «Отказать ввиду неэффективности и дороговизны производства». Какая чушь! Заводская стоимость моего комбайна была невелика. Окупается за год! Нет. У нас — нельзя. Там — можно. И где найти управу на этих тварей?!