– Твой муж ведет себя глупо, – перебив подругу, поморщилась Зина. – Сейчас без Интернета просто никуда.
– Знаешь, какие твари в Сети водятся?! – возмутилась Света. – Там педофилы, порнография! Смотрела фильм «Белая коза» про домохозяек, которые в свободное время подрабатывали порнозвездами?! Подобного в Интернете полно. Естественно, есть и еще похуже. Егор не хочет, чтобы нашего мальчика развратили. Для учебы у Саши есть ноутбук в кабинете у отца, Гоша тщательно следит за тем, куда сын заходил. Электронными играми, которые мозг рушат, сын не балуется. Айпада-айфона у него нет, одна беда от этих устройств, Саша пользуется обычным телефоном, без выхода в Интернет.
– Но он очень хочет иметь свое «яблоко», – усмехнулась Зина.
– К сожалению, да, – поскучнела Светлана. – Около года назад сын подошел ко мне и сказал: «Даже у бабки Горской суперкомп, а вы мне приличный не хотите купить. И роутер ей такой поставили, что закачаешься». Я удивилась, откуда ему это известно, принялась сына расспрашивать и узнала вот что. Саша на большой перемене – он ведь учится в Москве – пошел в магазин около гимназии – сын туда, оказывается, регулярно бегает, чтобы на технику полюбоваться, – и увидел соседку по поселку. Ирине Леонидовне в тот момент отдавали покупку, компьютер, о котором Саня мечтает. Дело под Новый год было, мальчик домой таким расстроенным приехал, ну и не выдержал, упрекнул меня.
– Давай оставим Горскую в покое, – поморщилась Калинина. – Не наше дело, где она деньги добывает. Начали Лампе про ее дом рассказывать, а свернули не туда!
Я подперла щеку кулаком и постаралась не пропустить из рассказа кондитерши ни слова.
…Особняк, который мы с Максом купили, был построен Андреем Николаевичем Кутузовым, единственным из руководителей «НИИгосстройгоротоннеля», которому после развала предприятия удалось не только удержаться на плаву, но и стать богатым человеком. Кутузов кардинально сменил поле деятельности – открыл зоомагазин и жил припеваючи. Он женился на Юле, у них родилась дочка, все звали ее Кутей. Нет, конечно, родители дали ей при рождении нормальное имя, которое очень скоро все позабыли, потому что малышка представлялась только как Кутя и не отзывалась, если к ней обращались иначе.
Став подростком, Кутя из симпатичной девочки, одетой по вкусу мамы, превратилась в странное существо. Она связалась с компанией детей из неблагополучных семей, остригла русые косы, выкрасила оставшийся «ежик» в черный цвет, проколола губу, ноздрю, пупок, обвесилась цепями, сильно напоминавшими те, на которых деревенские жители держат здоровенных дворовых полканов, начала курить и ругаться матом. Где домашний ребенок, посещавший частную гимназию, нашел неподходящих друзей? Нет ответа на вопрос.
Мать понимала, что у нее гормональная буря, поэтому решила не давить на дочку. Вероятно, большинство детских психологов признали бы правоту Юли. Многие тинейджеры безобразничают из желания насолить «шнуркам», а когда предки говорят что-нибудь вроде: «Красивая у тебя серьга в носу. Может, и мне такую воткнуть?», – тут же вытаскивают «гвоздик».
Но с Кутей такая тактика не сработала. Девочка прогуливала уроки, получала двойки, хамила матери. Юля скрывала от мужа большинство подвигов дочери, а отец, занятый бизнесом, не часто общался с Кутей и полагал, что проблема только в прическе и одежде.
Потом девочка забеременела невесть от кого, и Юля тайком отвезла ее на аборт. Мужу, она по обыкновению, ничего не сказала. Операцию произвели по просьбе Кути. Мать-то ей сказала:
– Если решишь оставить малыша, мы с папой поможем его вырастить, ты можешь всегда на нас рассчитывать.
– Охренела? Не нужен он мне, – высказалась дочурка. – Ненавижу детей! Они только орут и гадят!
А через неделю после аборта Кутя сказала иное:
– А-а-а, у меня из-за тебя депрессия! Ты велела моего ребенка убить! Ненавижу вас всех!
Юля обомлела. А потом прибежала к Зине, ставшей ее лучшей подругой, расплакалась, рассказала всю правду и про аборт, и про хамство Кути.
– Распустила ты девчонку, – попеняла Калинина, – следовало ее ремнем драть.
– Хотела сохранить с дочкой хорошие отношения, – всхлипывала Юлечка.
– Некоторым людям нужен не мед, а розга, чтобы у них мозги на место встали, – нахмурилась Зинаида. – Заверни гайки, расскажи Андрею правду о дочке.
Но Юля не послушалась совета, опять попыталась уладить дело миром. А Кутя, почувствовав безнаказанность, перестала учиться, убегала по ночам, тусовалась с компанией себе подобных по подвалам и чердакам.
Во мраке происходящего было лишь одно светлое пятно – у Кути обнаружилась аллергия на любое спиртное, пару раз ей, приложившейся к бутылке, делалось очень плохо. Отвязная девица сообразила, что может умереть, и перестала пить, а к наркотикам она никогда не прикасалась. Зато все остальное попробовала в полной мере: беспорядочный секс, воровство в магазинах, драки, езду на угнанных машинах… Юлия была в панике, но по-прежнему не вводила мужа в курс дела, все еще надеясь, что Кутя возьмется за ум.
Но однажды девочке стало плохо ночью. Перепуганная Юля вызвала «Скорую», Андрей утешал дочь, которую нашел рыдающей в туалете – та никак не могла пописать.
– Отказали почки, – испуганно сказал Кутузов приехавшему врачу, – девочка совсем плоха.
Доктор осмотрел Кутю и живо поставил диагноз: банальная запущенная венерическая болезнь. Неприятно, но излечимо.
Услышав эти слова, Кутузов онемел, а потом налетел на жену. Юле пришлось открыть супругу правду.
После того как дочь выздоровела, Андрей Николаевич запер ее дома. Но она удрала в окно и вернулась через три дня в таком виде, что у Кутузова случился сердечный приступ. И началась война между родителями и девочкой, и шла она не один день. А потом случилось несчастье – супруга Кутузова выпала из окна угловой спальни на втором этаже гостевого домика.
Мне стало не по себе. Вот почему Марина Бородулина отговаривала меня спать в той комнате. Конечно, Рыба слышала, как погибла прежняя хозяйка. И не только она знает мрачную историю, весь поселок в курсе. Ясно теперь, почему цена на особняк с участком оказалась столь привлекательной. Максу продали недвижимость со значительной скидкой вовсе не из-за того, что хозяйка хорошая знакомая подруги моей свекрови. Интересно, матери Макса известно о трагической гибели Юлии? Вот вернется муж из командировки, пусть позвонит Капе и задаст ей этот вопрос!
Зинаида похлопала меня по руке.
– Лампа, не переживайте, самоубийства не было. Выяснилось, что Юля переборщила с каким-то успокаивающим лекарством, не помню его названия, приняла повышенную дозу.
– Таблетки вызвали головокружение, сонливость, – перебила ее Света, – Юля подошла к окошку, чтобы свежего воздуха глотнуть, и… выпала наружу. Подоконники там низкие.
– Юля никогда бы не лишила себя жизни, – продолжала Зинаида. – Мы с ней буквально накануне трагедии беседовали, и она мне сказала: «Я наконец-то поняла, что развратила девочку всепрощением, разбаловала ее. Теперь у нас все по-другому. Для начала я сходила к невропатологу и пью успокаивающие пилюли, они помогают. Я больше не рыдаю, не причитаю, слежу за дочерью во все глаза, одну ее никуда не отпускаю. Даже в школе на уроках вместе сидим и спим в одной комнате. Конечно, Куте новая жизнь не по вкусу, но… но я из нее человека сделаю! Я ее переломлю! Я от своего не отступлю! В субботу поеду к диетологу».