Ольга поморщилась – рассказ давался ей с трудом, но все же продолжила.
– Мама наконец поведала отцу про все мои закидоны, а тот на нее наорал: «Следить за девкой надо было!» Мать спохватилась, принялась меня воспитывать изо всех сил. Представляете, расписание составила и учла в нем даже время на походы в туалет! Сейчас-то я понимаю, что с таким ребенком, как я, следовало с пеленок строгость проявлять, но тогда я просто возненавидела мать, ведь она у меня в комнате спала и лишала общения с теми, кого я считала друзьями. В школе вообще невыносимо стало, надо мной даже первоклашки ржали – мамаша моя сидит на всех уроках. Цирк в огнях! Мне казалось, что все против меня ополчились – учителя, директор, отец, мать, даже Тата. Единственное, что мне разрешалось делать в одиночестве, это один час гулять во дворе. Забор ведь высокий, перелезть через него я точно не смогу. Хожу как-то раз по участку, рыдаю. Неожиданно слышу голос Горской: «Солнышко, что случилось?» Ирина Леонидовна подошла к туям, которые наши территории разделяют, и так участливо на меня посмотрела… Я к ней кинулась, давай свои беды выплескивать. Горская меня обняла. «Детонька, я помогу тебе, поговорю с Юлей. Шатнуло твою маму из одной крайности в другую. Положись на тетю Иру, я твой лучший друг».
– Карга! Хитрая дрянь! – в сердцах воскликнула, прервав Олю, Тамара Федоровна. – Извини, Кутя, продолжай.
– Соседка решительно к нашему дому направилась, я за ней, но в особняк не пошла, испугалась, вдруг скандал разгорится. Топчусь у крыльца, слышу из холла – дверь входная не плотно была закрыта – ее голос: «Мне тебе кое-что объяснить надо по секрету». Я поняла, что они с мамой сейчас выйдут, и в кусты шмыгнула. Так интересно стало, о чем болтать будут! Ясно, обо мне, но что скажут?
Я, не отрываясь, смотрела на Олю. Мда… Взрослые люди должны хорошо уяснить, что большинство детей часто подслушивают разговоры старших. А девушка продолжала рассказ…
Юля и Ирина Леонидовна вышли из дома Кутузова и пошли на участок Горской. Им не пришло в голову проверить, не следит ли за ними Кутя, она же, крадучись, следовала за ними. Женщины скрылись в маленьком домике, и Кутя удивилась. Она знала, что там кабинет дантиста, где дядя Миша пару раз ставил ей пломбы. Оля вошла в прихожую, до ее слуха долетел скрип, затем возглас мамы:
– Боже! Это что?
– Сейчас узнаешь, – рассмеялась Горская.
Наступила тишина.
Кутя терпеливо ждала продолжения беседы, но из закрытого кабинета более не доносилось ни звука. Девочка простояла долго, прежде чем решилась осторожно заглянуть в щелку между створкой и косяком. Та часть кабинета, которая была ей видна, оказалась пустой. Не решаясь войти внутрь, она переминалась с ноги на ногу в коридоре, не понимая, что происходит, отчего тетя Ира и мама словно воды в рот набрали. В конце концов любопытство пересилило страх, Кутя слегка толкнула дверь, та приоткрылась шире. В кабинете никого не было. Вот уж удивление! Кутя, разинув рот, от растерянности заглянула под бормашину, приблизилась к подоконнику и по ровному слою пыли на нем сообразила: никто окно давным-давно не открывал. Да и зачем взрослым тетям вылезать таким путем наружу?
В полнейшем недоумении она вернулась домой. Тамара Федоровна уехала за продуктами, мама отсутствовала… Кутя села за уроки и вскоре услышала отчаянный крик со двора. Девочка бросилась на улицу, и ее взгляду открылась странная картина: на дорожке стоит Тата с перекошенным лицом, у ее ног валяются пакеты, из них высыпались покупки. Кутя хотела подбежать к ней, но тут появилась Ирина Леонидовна в халате, с волосами, закрученными на бигуди. Она закричала: «Господи! Упала!!!»
Ольга замолчала, у нее перехватило горло.
Тамара Федоровна встала, обняла ее и сказала:
– Я в тот момент ничего не соображала, мысли путались, и ступор долго не проходил. Я шла от ворот гаража и увидела на земле Юлю. Та лежала со странно вывернутыми руками-ногами, а окно второго этажа гостевого дома было открыто. Меня охватил животный ужас. Дальше лишь отрывки воспоминаний: Горская в халате не пускает Кутю к матери… девочка садится на траву… я уже в доме… врач укол ставит… Утром только в себя пришла, узнала, что Юля выпала из окна, а Кутю отправили в клинику неврозов. Естественно, я навещала там девочку, но она ничего про то, как подглядывала за мамой и Горской, про их таинственное исчезновение из кабинета Михаила никому, даже мне, не рассказала. Ребенок пребывал в шоке. После того как поняла, что мать умерла, Кутя неделю ни звука не произнесла.
Оля высвободилась из объятий Николаевой.
– Со мной работала психолог, милая женщина. Она сумела меня разговорить, и ей я выложила правду.
…На следующий день после откровенной беседы врач пришла к Оле в палату и защебетала:
– Оленька, я беседовала с Ириной Леонидовной и теперь понимаю, что у тебя из-за неправильного поведения взрослых возникла тяжелая депрессия. На фоне этой болезни возможно возникновение галлюцинаций. Понимаешь, ты очень хотела рассказать кому-то о своем состоянии, но близкого человека рядом не оказалось, поэтому ты приняла видения за действительность и случился приступ. Тебе показалось, что ты разговаривала с соседкой, поведала ей о своих бедах, а та сразу пообещала помощь. Оля, ничего этого на самом деле не было.
Девочка испугалась, пролепетала:
– Я не вру, честное слово. Но больше с вами откровенничать никогда не стану. Доверила вам тайну, как подслушивала и подсматривала за мамой и тетей Ирой, просила никому ничего не говорить, а вы к Горской побежали. Меня накажут за плохое поведение.
Врач возразила:
– Я тщательно храню тайну. Но – да, я беседовала с Ириной Леонидовной. Ведь для того, чтобы тебя вылечить, мне надо знать, что в тот день происходило. Я попросила Горскую изложить, где она была, чем занималась. О том, что я от тебя услышала, ей даже не намекнула. Так вот, твоя соседка уверяет: встречи с тобой не было, разговора тоже, так же как похода с твоей мамой к ней на участок. Дорогая, еще раз повторяю: ничего в действительности не происходило, тебе все показалось. Так проявилась тяжелая депрессия, которая у тебя случилась по вине взрослых. Вспомни гениальную книгу про Малыша и Карлсона. Одинокий, никем не понятый мальчик придумал себе друга и вроде общался с ним, а никто другой человечка с пропеллером не видел. С тобой произошло похожее. Ты не лжешь, просто тебе кажется, что ты беседовала с Ириной Леонидовной. Но соседка в то время, о котором ты говоришь, принимала душ. Она услышала крик твоей няни и выбежала во двор, накинув халат. Вот почему якобы «исчезли» из кабинета дантиста твоя мама и Горская: ты в состоянии трансового изменения сознания вошла в домик и вдруг очнулась.
– Я сумасшедшая? – испугалась поверившая врачихе девочка.
– Нет, это просто депрессия, – успокоила ее та. – Тебе надо изменить отношение к жизни, бросить неподходящих приятелей, тогда глюки никогда-никогда не вернутся.
Упаси вас бог отдать своего ребенка в лапы подобного психолога, пользы от него ноль, а вот вреда много. Кутя покинула клинику с глубокой уверенностью, что она псих, стала такой из-за своего гадкого поведения – курила, пила, грубила маме, убегала из дома, отвратительно училась, занималась сексом с разными мальчиками. Поэтому ее и настигла депрессия с видениями…