– Об этом не может быть и речи! – запротестовал Маркиз. – Я так часто обращаюсь к вам за советом и консультацией, что считаю себя вашим должником и буду только рад, если смогу чем-то отплатить вам! Тем более что работа предстоит пустяковая – заглянуть в кладбищенский склеп и проверить, на месте ли собачий ошейник…
– Нет-нет, – возразил в свою очередь ювелир. – То, о чем я вас прошу, – серьезная работа, а за работу я всегда плачу. Кроме того, это не так просто, как кажется на первый взгляд. Кладбище, где похоронен Персиваль, очень хорошо охраняется, и посторонних туда не пускают.
– Ладно, мы как-нибудь решим этот вопрос, – отмахнулся Маркиз. – А сейчас я был бы весьма вам признателен, если бы вы показали мне хорошую фотографию камня.
Миллер был готов к этой просьбе. Он выдвинул верхний ящик стола и положил перед Маркизом крупную и отчетливую фотографию изумруда в изящной золотой оправе.
Леня присвистнул – камень и правда был удивительно красив, по цвету он напоминал морскую воду, пронизанную полуденными солнечными лучами.
«Вот бы Лолка посмотрела…» – невольно подумал Маркиз. Его напарница, как и любая женщина, была неравнодушна к драгоценным камням. Но Леня тут же опомнился – лучше не надо Лоле видеть этот снимок. Начнет ныть, канючить, жаловаться, что никто ей не покупает драгоценностей и вообще не любит. Не бросается исполнять каждое ее желание (еще не хватало!), не утешает и не носит на руках. А от этих мыслей перейдет к другим: как бы найти такого человека, который сможет все это делать. На Леню в этом смысле она рассчитывать не может, сама знает. Иными словами, на Лолку найдет блажь, а именно – она в очередной раз захочет замуж. И тогда начнется у Маркиза веселая жизнь. Пару раз он сумел ее отговорить от этой мысли, причем с огромным трудом и то только потому, что не было никого подходящего в ближайшем окружении. А если встретится ей какой-нибудь богатый хмырь? Было уже раз такое с банкиром Ангеловым, Лолка тогда продержалась дней десять, а потом вернулась, потому что ей стало невыносимо скучно [1] . И Маркиз никогда в жизни ей не признается, что те десять дней были не самыми лучшими в его жизни. Так что лучше Лоле не знать про камень и вообще не говорить про просьбу Миллера.
Сердечно распрощавшись с Иваном Францевичем и пожелав здоровья кавказской овчарке Шторму, Леня закрыл за собой бронированную дверь квартиры ювелира.
Подумав немного, он решил ковать железо, что называется, не отходя от кассы и съездить на разведку прямо сейчас. Для этого Маркиз произвел кое-какие действия: достал из багажника наклейку «Доставка цветов», затем поменял пиджак на скромную немаркую куртку и нахлобучил на голову плоскую кепочку, называемую в народе «плевком».
Кладбище домашних любимцев «Тенистый уголок» располагалось к северу от города, неподалеку от поселка Осиновая Роща. Леня свернул с Выборгского шоссе на широкую подъездную дорогу и проехал по ней несколько километров, когда увидел впереди высокие глухие ворота с будкой охраны сбоку. Ворота выглядели весьма внушительно, и он не стал рисковать раньше времени, решив для начала издали обследовать это неприступное заведение.
К счастью, в километре от ворот кладбища находилась заброшенная стройка – несколько недостроенных домов и котлован для еще одного, наполненный грязной глинистой водой. Видимо, этот квартал начали строить во время строительного бума пятилетней давности, а потом застройщик разорился.
Леня свернул на стройплощадку по разбитой автомобильной колее, поставил машину рядом с одним из недостроенных домов. Лестница в этом доме имелась, правда, без намека на перила, и Леня смог подняться по ней на верхний, десятый этаж. Отсюда открывался прекрасный вид на окрестности – с одной стороны виднелось черное, недавно убранное поле, с другой – лиственная роща в красно-золотом убранстве. Но Леню интересовал вид с третьей стороны – там, где находилось обнесенное высокой стеной кладбище домашних любимцев.
Сверху кладбище хорошо просматривалось – узкие аккуратные дорожки, вдоль них – ряды внушительных надгробий. Действительно, как и говорил Иван Францевич, здесь были уменьшенные копии самых знаменитых построек мира – маленький Тадж-Махал и пирамида Хеопса, собор Святого Петра и Пантеон, Шартрский собор и московский Мавзолей… Наконец среди этих архитектурных шедевров далекого и не очень далекого прошлого Леня заметил копию афинского Парфенона, в которой, по словам Миллера, покоился Персиваль.
Леня вооружился биноклем, навел резкость и еще раз осмотрел кладбище. Теперь ему были видны даже мелкие детали роскошных склепов, поздние цветы, аккуратно высаженные вдоль дорожек. По одной из дорожек на электромобиле ехал смотритель кладбища, который, вероятно, был и садовником.
Маркиз перевел бинокль на стену и увидел рассыпанное по ней битое стекло и расставленные через каждые десять метров камеры видеонаблюдения.
– Серьезная организация! – проговорил Леня, наводя бинокль на резкость. – Такое впечатление, что тут не мертвые собачки и кошечки, а золотой запас страны хранится!
Проведя первичный осмотр территории, он спустился на грешную землю и подъехал к воротам кладбища.
Остановившись возле них, посигналил. Открылась боковая дверца, из нее неторопливой походкой вышел мужчина средних лет в камуфляжном комбинезоне, подошел к Лёниной машине.
– Чего гудишь? – проговорил он недовольно. – Чего сигналишь? Чего тишину нарушаешь? Тут не какой-нибудь шалман, извиняюсь за выражение, тут место последнего упокоения, так что имей уважение!
– Открывай, служивый, мне сюда цветы доставить надо, на могилу собачки… – Леня достал из кармана квитанцию и добавил: – Перси… Персиваль! Участок номер…
– А пропуск у тебя имеется? – осведомился охранник, недоверчиво разглядывая посетителя.
– Какой еще пропуск? – спросил Леня, разыгрывая искреннее удивление. – Это же собачье кладбище, а не режимный объект и не банковское хранилище!
– Что ты понимаешь! – хмыкнул охранник. – Надо же, сказал – собачье кладбище!
– А что же еще? – переспросил Леня удивленно. – Вот, у меня накладная имеется – доставить цветы на могилу собачки…
– Без пропуска я тебя пропустить не могу! – строго проговорил охранник. – Потому как здесь очень высокая степень охраны. Пропускаем только лично владельцев участков или их доверенных лиц по специальному документу. А у тебя, как я понимаю, никакого такого документа нет, поэтому я тебя пропустить никак не могу! Здесь, знаешь, какие большие люди своих этих… домашних любимцев хоронят?! – И он поднял глаза к небу, давая Лёне понять, в каких высоких сферах вращаются владельцы здешних участков.
– Так чего же мне делать? – вздохнул Леня. – У меня сегодня еще три доставки, а если я вовремя не развезу – цветы завянут и мне их из своего кармана оплачивать придется!
– Надо было сперва разузнать, как и что! – нравоучительно проговорил охранник. – Ну ладно, оставь мне свой букет, я его потом смотрителю передам, он положит куда надо.