«А она попивает!» – подумал Маркиз, взглянув, как лихо Варвара опрокинула рюмку.
Они заказали ассорти итальянских закусок, Варвара – пасту с морепродуктами, а Маркиз – телячью печень по-венециански. К обеду Варвара выбрала домашнее красное вино.
Вино оказалось вполне приличным, еда – вкусной.
Варвара под столом как бы нечаянно задевала Леню коленом и бросала на него томные взгляды из-под ресниц.
– Так все же, – проговорила она, когда с закусками было покончено, – мы с вами не могли бы как-то договориться, чтобы сумма иска стала не такой большой? Понимаете, для меня это очень важно… Мой редактор будет в бешенстве, он выгонит меня из газеты…
При этих словах Варвара положила ладонь на Лёнину руку и снова невзначай задела его коленом.
Леня сделал вид, что не заметил ее маневров, и проговорил сочувственно:
– Неужели для вас так важна работа в этой второразрядной газетенке? Я уверен, что вы с вашими данными, с вашим талантом легко могли бы найти работу в более престижном издании!
– Легко сказать! – фыркнула Варвара и подлила себе еще вина. – Вы не представляете, Леонид, какие нравы царят в журналистике! Журналистов развелось слишком много, а особенно – журналисток! И каждый год появляются новые, молодые и беспринципные, готовые на все, лишь бы попасть в популярный журнал или газету! Каждый год только журфак университета выпускает несколько десятков, а ведь есть еще и другие институты, а кроме того, в журналистику лезут и вовсе посторонние, вплоть до филологов и учителей… И все они готовы на что угодно, все лезут в кровать к главным редакторам, лишь бы сделать себе имя! Или ищут богатого спонсора, который надавит на газету или журнал при помощи рекламного бюджета…
Видимо, Варвара говорила сейчас о наболевшем, потому что глаза ее пылали, как два угля, а голос стал таким громким, что на нее стали оглядываться посетители ресторана. Кроме того, Маркиз заметил, что она слишком разрумянилась, и понял, что журналистка малость перебрала спиртного. Впрочем, это было в его интересах, и Маркиз подлил вина в ее бокал.
– Но вы-то не новичок, – проговорил он, осторожно направляя разговор в нужное русло. – Я ознакомился с вашими публикациями и вижу, что ваши материалы появляются не только в «Сплетнике», но и в других, более популярных изданиях. Особенно много я встречал ваших статей о бизнесмене Иване Орехове… Кстати, вы с ним наверняка хорошо знакомы, так, может быть, он посодействует вам с трудоустройством? Вы же только что говорили о спонсорах и рекламном бюджете…
– Пф! – резко выдохнула Варвара. – Орехов!
Она потянулась к своему бокалу и с удивлением заметила, что он пуст. Леня быстро подлил ей вина.
Он внимательно следил за состоянием своей собеседницы: ему было нужно, чтобы под действием алкоголя язык у нее развязался, но в то же время чтобы она не слишком перебрала и не отключилась прежде, чем выложит нужную информацию.
– Орехов! – повторила Варвара, и взгляд ее затуманился. – Мы ведь с ним практически в одном дворе выросли… Вместе в детстве на санках катались, в снежки играли, летом раков ловили, в реке наперегонки плавали…
– Вы с ним из одного города? – заинтересовался Маркиз.
– Ну да, из Сангарска… Старый сибирский город, у нас там дома еще восемнадцатого века сохранились. Деревянные, между прочим, дома по двести лет стоят. И не только дома – люди тоже долго живут, если, конечно, не сопьются. А что, у нас климат здоровый. Зимой такие морозы – ух! Плевок на лету замерзает! Так вот, мы с Ванькой Ореховым в соседних домах жили, потом в одной школе учились. Ну, после школы я в Красноярск учиться уехала, на журналиста. Как отучилась, приехала в родной город и снова встретила Ваньку…
Глаза Варвары затуманились – то ли от воспоминаний, то ли от выпитого. Она поймала за локоть проходившую мимо официантку и попросила у нее чашку кофе.
– Покрепче! – потребовала Варвара. – Двойной ристретто!
– И рюмку лимончеллы к нему! – добавил Маркиз, которому хотелось, чтобы Варвара продолжила вечер воспоминаний. – И что Орехов? – напомнил он, как только официантка отошла от стола.
– А что Орехов? – повторила Варвара. – А Орехов, пока меня не было, неплохо устроился. Его Матвей Егорович Коровин к себе взял. То ли помощником, то ли ассистентом, то ли секретарем – в общем, мальчиком на побегушках. Так-то должность собачья, но Коровин к нему очень хорошо относился, прямо как к сыну…
– А кто это – Коровин? – спросил Маркиз.
Варвара удивленно посмотрела на него, потом усмехнулась:
– Ах, ну да, вы же не из тех мест… У нас-то Матвея Егоровича не то что каждая собака – каждая курица во дворе, каждый кот уличный знал! Самый богатый человек в Сангарске и на тысячу верст от него! Прииски у него золотые и еще много чего было… А еще у него жена была, Глафира Сергеевна…
– Вы сказали – много чего было? – ухватился Маркиз за слова Варвары. – Стало быть, с тех пор что-то изменилось?
– Все с тех пор изменилось! – Варвара мрачно огляделась по сторонам. – Где там мой кофе?
– Варят, наверное. Так все же, что там случилось?
– Случилось… – повторила Варвара, и глаза ее снова затуманились.
Маркиз было подумал, что она вот-вот отключится, но Варвара продолжила:
– Охотиться любил Матвей Егорович. Ну а кто в наших местах не любит охотиться? У нас леса бескрайние и какой только в них нет живности! И жена его, Глафира, тоже любила охотиться и всегда вместе с ним на охоту выбиралась. И вот как-то раз отправились они на охоту – Матвей Егорович, Глафира и Ванька Орехов. Отправились втроем, а вернулись вдвоем. Матвей Егорович утонул.
– Утонул? – переспросил Маркиз. – Они же вроде на охоту, а не на рыбалку отправились.
– Ну да, только у нас расстояния большие, и нужно было часть пути на лодке проплыть. Ну, а лодка-то на стремнине перевернулась. Дело было поздней осенью, вода ледяная. Ванька выплыл и Глафиру вытащил, а Матвея Егоровича течением на быстрину унесло, и нашли его только на третий день, верст на десять ниже по течению. – Варвара быстро взглянула на Маркиза и добавила: – Многие на этот счет сомневались. Матвей Егорович – коренной сибиряк, крепкий, как дуб, и плавал хорошо. Но все же возраст – ему прилично за пятьдесят было, и сердце уже не то. Было, конечно, расследование, но Иван с Глафирой показания дали одинаковые, все сошлось, и расследование закрыли.
– И кому же достались коровинские миллионы? – поинтересовался Маркиз.
– Вот-вот, в самый корень смотрите! – усмехнулась Варвара. – Коровин оставил завещание, по которому все отошло Глафире. У него ведь первая жена была, и дочка от нее, но тут вдруг оказалось, что тот первый брак был не зарегистрирован, и Глафира очень ловкого адвоката наняла, который сумел так дело повернуть, что оказалось, дочка вообще не от Коровина. Вроде как по датам получилось, что когда та жена… или не жена с Коровиным познакомилась, она уже была беременная. Сперва, правда, первой жене что-то постановили выделить, но тут она как раз умерла…