— Они все испробовали, чтобы выбить меня из колеи. Прошел даже слух, что вы умерли, а поскольку я была вашей любовницей, я подделала вашу подпись на документах, чтобы захватить власть.
— Пусть говорят — а вам я желаю куда более блистательных любовников. Важны только факты, и, пожалуйста, обращайтесь к мистеру Бендерфорду за правовой поддержкой.
— У нас есть шансы выиграть отличный тендер, объявленный шведской фирмой. Мастера говорят, что, если мы выйдем на этот рынок, надо будет частично обновить оборудование.
— Подготовьте заказ, распланируйте с цехом поставки, но не спешите подписывать контракт, чтобы стимулировать покупку. У вас возникали проблемы с ценой на сталь?
— У нас были кое-какие запасы. Мы задействовали их в ожидании, когда цены вновь станут приемлемыми. Конечно, возникнут трудности в конце года, тем более что в оборотные средства надо заложить декабрьские премиальные.
— Не давайте ничего Эддинсону и его присным.
— Можете не сомневаться. Кстати, мистер Блейк, спасибо, что увеличили мне зарплату.
— А как же, забот-то у вас прибавилось!
— Когда вы вернетесь?
— Не знаю, Хизер, и даже, когда вернусь, не уверен, что займусь прежним делом. Вы уже никогда не будете моей помощницей. Я надеюсь, что теперь-то вы обрели уверенность в себе?
— Не вполне.
— Хочу попросить вас, Хизер, о маленькой услуге.
— Я вас слушаю.
— Мне бы хотелось, чтобы вы навели справки об одной французской строительной компании. Называется она «Вандермель».
— Вы собираетесь заняться строительством?
— Скорее наоборот. Разузнайте о них как можно больше: балансы, счета, обучение руководящего состава, текущие проекты — словом, все, что сможете.
— Хорошо, мистер Блейк. А как мне сообщить вам результаты?
— Я сам с вами свяжусь. И не беспокойтесь обо мне, Хизер. У меня все в порядке.
— Голос у вас и в самом деле бодрый. Бодрей, чем прежде.
— Мне пора, Хизер. Думаю, надзиратели меня уже засекли. До скорого.
Еще одно письмо из банка мадам Бовилье сунула в ящик стола. Она продолжила без особого интереса листать каталог, на обложке которого красовалась рождественская елка, украшенная гирляндами и разноцветными шарами; рядом с елкой стоял веселый кругленький снеговик. Задержав взгляд на потешной фигуре с морковкой вместо носа и котелком на голове, мадам Бовилье отложила каталог в сторону. Судя по всему, настроение у нее было на нуле. Взяв следующее письмо, она вздохнула. Зеленый конверт, написанный от руки адрес. Такой конверт и почерк Эндрю уже видел около месяца назад. Не задумываясь, мадам Бовилье сунула его в шредер, который превратил его в тонкие полоски.
— Сегодня урожай невелик… — сказала она, имея в виду, что больше нечего распечатывать.
— Вы чем-то озабочены, — отметил Эндрю.
— Не тревожьтесь, месье Блейк. Это не входит в ваши обязанности. Это мои проблемы.
Мадам отвела взгляд, будто опасаясь, что Эндрю прочтет в нем совсем не то, что она сказала. Эндрю не настаивал и заговорил о другом:
— Если вы можете уделить мне еще минуту, я бы хотел обсудить с вами некоторые хозяйственные вопросы.
— Я вас слушаю.
— Я предложил Одиль сделать котоход в той двери, что выходит в сад, для Мефистофеля. Стоить это не будет ничего. Вы не возражаете?
— Если это будет способствовать тому, что она перестанет истошно кричать при виде дохлых мышей, то я вас благословляю.
Блейк слегка откашлялся, прежде чем продолжить: следующий вопрос был щекотлив.
— Еще я хотел бы узнать, не позволите ли вы мне устроиться в библиотеке и там заниматься ответами на письма. Своего письменного стола у меня нет, а секретарская работа требует более приспособленного места, чем обеденный стол на кухне.
— Я не хочу, чтобы кто-то входил в эту комнату.
— Я знаю, и все же это самое удобное место для той работы, которую я должен делать. Да и книгам вашего мужа будет от этого только лучше. Всегда в темноте, без притока свежего воздуха, без уборки — это для них не идеальные условия.
Мадам Бовилье опустила глаза, точно собиралась сложить оружие.
— Я должна подумать. Вы получите ответ завтра.
— Хорошо, мадам. Последний вопрос более личного характера…
— Уж не собираетесь ли вы опять вмешиваться в мои дела?
— Всего-навсего позаботиться о вас. Мы с Одиль видим, что в последнее время у вас утомленный вид. Мы считаем, что вам необходимо проконсультироваться с врачом…
— Разумеется, нет. Для чего? Чтобы они пичкали меня лекарствами, которые одно лечат, а другое калечат? Меня очень трогает ваша забота, но я взрослая девочка и могу сама о себе позаботиться. Что-нибудь еще?
— Нет, мадам.
— Тогда я попрошу вас меня оставить.
— Вы кого-нибудь ждете в ближайшие дни?
— Нет, никого не жду. Вы будете вовремя предупреждены, спасибо.
Прежде чем уйти, Эндрю еще раз взглянул на мадам Бовилье. Лицо у нее было напряженное. При первом же удобном случае он постарается выяснить почему, заглянув вглубь платяного шкафа. Похоже, там находятся ответы на многие вопросы.
— Это так мило с вашей стороны — пригласить меня на обед, — сказала Манон, опускаясь на стул.
— Немного развеешься, — сказала Одиль. — И потом, у нас будет время поговорить, что не так часто случается.
Блейк поставил в центр стола приправы и сел напротив молодой женщины. Глаза у Манон ввалились, выглядела она измученной. Когда она увидела, что из-под скатерти выглядывает кот, сидящий рядом с ней на стуле, ее лицо просияло и она принялась легонько ласкать его кончиками пальцев. Кот и усом не повел.
— Красивый. Вчера я видела его на четвертом этаже. Он так и ходил везде за мной.
— Кстати, — заговорил Блейк, — завтра или в пятницу придет Манье поменять свой домофон, и заодно мы сделаем котоход.
Одиль согласно кивнула — без особого энтузиазма. Она была согласна сделать лазейку для кота, но гораздо меньше ей нравилась идея восстановить связь с домиком управляющего. Одиль открыла дверцу духовки.
— Готово, давайте тарелки.
Блейк поднялся, чтобы подавать тарелки. Кухарка объявила:
— Филе окуня, запеченное с маринованными овощами. Манон никак не отреагировала, когда Эндрю поставил перед ней тарелку с блюдом. Она смотрела куда-то в пустоту.
— Одиль, это великолепно, — прокомментировал Эндрю. — Это наслаждение не только для вкуса, но и для зрения и обоняния.