– Ну, я же объясняла, что она говорила! – в отчаянии тряхнула руками Полина.
– И что? Лично я не услышала ни одного веского доказательства, – спокойно возразила бабуля. – Что Клим не полетел в Германию? Докажи. Что жил с какими-то женщинами? А почему нет, он нормальный здоровый мужчина, что ему, целибат объявлять, что ли? Ну, жил, и что? Что расстался с ними? Так и слава богу, тебе вот достался. А как расстался и почему, уверена, этой немецкой курице неизвестно. Что есть у него какие-то записи? Есть и должны быть, он же берет заказы и наверняка имеет дело с хозяйками домов и записывает сроки или еще что-то. Да даже если имена бывших любовниц, к тебе это какое имеет отношение? Чтобы ты проверила его паспорт? Ну хорошо, предположим, ты проверишь, возьмешь на себя такую грязь, унизишь, оскорбишь его, и что ты увидишь? Шенгенскую визу? У него клиенты и покупатели и за границей, в том числе и в Германии. И если ты вот так спокойно и без истерики проанализируешь все, что она сказала, то поймешь, что это обычная женская вонючая месть. И ничего более. Желание навредить твоему Ставрову.
– Но она же… – постепенно осознавая аргументы бабули, попыталась что-то еще доказать Поля.
– Что? – строго спросила Анна Викторовна. – Знает твое имя, сама приехала, чтобы предупредить? Ты много помнишь «добрых намерений», которыми руководствовались твои знакомые девочки и женщины? И чем это оборачивалось? И потом, если она так уверена, что Клим расстанется с тобой и всегда будет ее мужем, и это у них такая своеобразная жизнь, чего ей тогда беспокоиться и тащиться в Москву, куда она больше года не ездила, а из Москвы так вообще к вам в село, утруждать себя разговорами с тобой? Сидела бы в своей Германии и спокойно ждала, когда муж расстанется с очередной своей дамочкой. Из чего я делаю вывод, что рассчитана эта атака была именно на такую реакцию недалекой молодой девчонки, что ты сбежишь и порвешь с Климом всякие отношения. А она в полном шоколаде и при так нужном статусе жены.
Бабуля поднялась со стула, подошла к Полине, обняла внучку и прижала ее голову к своему животу, погладила по голове и спине, отстранила, посмотрела сверху вниз и улыбнулась:
– Обычно ты всегда… как ты это там говоришь? – задумалась она и усмехнулась, вспомнив, – «просекаешь», точно: просекаешь такие женские пакостные штучки сразу и безошибочно. Но сейчас ты любишь, совсем не знаешь, как жить с мужчиной и насколько ему можно верить, и боишься верить, поэтому и попалась на эту гнусность.
– Ба, – смотрела на нее страдальческими глазами Полина, – но как, как можно вот так, без всякой оглядки и тени сомнения, зажмурившись верить и ничего не бояться?
– Не знаю, – снова погладила ее бабушка. – Но без этого не будет ни сильной любви, ни семьи настоящей, ни полного счастья. То есть до донышка. – Она наклонилась, поцеловала девушку в макушку, распрямилась и задорно улыбнулась. – Но насколько я могу судить из твоего рассказа об этом Климе, в ближайшие же часы он приедет сюда и найдет тебя здесь.
– Может, ба! – подскочила с места Полина. – И что делать?
– А чего ты хочешь? – хмыкнула бабушка. – Чтобы он тебя нашел и догнал? Или спрятаться и все обдумать?
– Все обдумать! – тут же выбрала второй вариант Полинка и повторила: – Мне надо все-все очень хорошо обдумать.
– В таком случае тебе лучше уехать куда-нибудь и не говорить мне, куда, – посоветовала бабушка и более строгим тоном потребовала: – Но обязательно позвонить утром и доложить, что жива-здорова.
– А почему не говорить? – удивилась Полина.
Бабуля наклонилась поближе к ушку и, довольно улыбаясь, доверительно прошептала:
– Потому что я тебя сдам за милую душу, мне твой Ставров нравится.
– Ба! – возмутилась внучка.
– А что делать, – развела руки бабуля бессильным жестом, продолжая улыбаться. – На войне все средства хороши. А я воюю за счастье моей единственной внучки.
– Ба, но Ставров может оказаться совсем не таким хорошим, как себя позиционирует и ведет, – осторожно напомнила Поля.
– Может, – кивнула Анна Викторовна. – Вполне. Но мы посмотрим, а время покажет. – Бабушка притянула Полину к себе, обняла и посоветовала: – Главное, ты не бойся ничего: не бойся ошибиться и разочароваться, это все равно жизнь, и не бойся доверять, даже если обожжешься. Перестань наконец бояться и просто живи. Жизнь такая короткая, детка, и пролетает мгновенно, а если ее еще и бояться, то и вовсе не заметишь, была ли она у тебя вообще и жила ли ты, или так и просидела в своем хрустальном замке. – Бабушка отстранила Полю от себя и распорядилась строгой барыней: – А теперь мотай отсюда, пока твой принц не прискакал!
Принц не прискакал. Имея собственных таких же двух божьих одуванчиков в лице непростых бабушек со всякого рода болезнями и хлипкими нервами, Ставров решил предварительно позвонить и предупредить о своем визите и его цели.
– Алло? – ответили ему на звонок.
– Здравствуйте, Анна Викторовна, – мягенько обратился он к пожилой женщине. – Меня зовут Клим Ставров, я близкий друг вашей внучки.
– Да, она меня уведомила, что переехала жить к вам, – ответила старушка.
«Полинка была права, – усмехнулся про себя Клим, – бабушка у нее с претензией на аристократизм – «уведомила»!»
– И по какому поводу вы мне звоните, Клим? – выясняла аристократическая бабушка.
– Скажите, пожалуйста, Анна Викторовна, а Полина сейчас у вас? – вкрадчиво поинтересовался Клим.
– Нет, – однозначно отрезала старушка, и Ставров подумал, что придется все-таки ехать, почему-то не сильно поверив этому ее «нет», но после продолжительной паузы бабушка вдруг расширила ответ: – Она была у меня сегодня, но уехала, и я не знаю, где она сейчас. Может, в гостинице, а может, у каких-нибудь друзей. С подругами у нее полный провал, а вот друзей хватает.
– С Полиной все в порядке? – быстро спросил Ставров.
– Физически она здорова, – поясняла пожилая дама строгим тоном. – Она не находится ни под каким… как это у вас говорят? Ах да, «наездом». Вот под ним она не находится и совершенно свободна в своих решениях. Я говорю вам это потому, что от вас она сбежала, насколько я понимаю.
– Сбежала, – подтвердил он и спросил: – Полина рассказала, что произошло?
– Да, рассказала, – призналась бабуля. – Но вам открывать причину ее поспешного побега я не стану. Пусть она сама все объяснит.
– Но она сбежала, – напомнил Клим, как забывчивому больному.
– Ну, рано или поздно объявится, тогда и объяснитесь. Тем более у вас у обоих есть обязательства перед Алиной. Так что объявится, не сомневайтесь, – хмыкнула ушлая старушка. – А вам, Клим, я бы посоветовала отдохнуть и просто дождаться, когда Поленька разберется в себе и выйдет из подполья.
– Но с ней что-то случилось, и я не знаю что! И не знаю, как могу ей помочь, – напомнил напряженным тоном Ставров.