Так, а это что?.. За обложкой паспорта нашелся лист бумаги, испещренный странными символами. Волков сфотографировал их на телефон и продолжил осмотр. У задней стенки сейфа лежала завернутая в тряпочку небольшая, примерно с ладонь, статуэтка. Бородатый мужчина с трезубцем. Бог моря Посейдон. Случайный сувенир или нечто большее? Статуэтка не производила впечатления новой. Олег подержал ее в руках, ощущая странную тяжесть такой маленькой на вид вещицы. Неужели и вправду ритуальный идол? Может ли Посейдон быть тем самым проснувшимся богом? Да запросто. И здесь, и на Крите полным-полно воды, его царство. К тому же преследовавшая их ночью нечисть имела водное происхождение. Затем дождь… Все очень согласуется между собой. Так хорошо, что невольно начинает вызывать подозрения.
Олег задумчиво повертел статуэтку в руках, завернул в тряпочку и положил обратно, старясь ничем не нарушить существовавший в сейфе порядок.
Что еще?..
Волков подошел к кровати, раскрыл тумбочку и замер. Прямо перед ним лежала разбухшая, прекрасно знакомая ему Библия. Вот ведь черт! Касаться скукоженного переплета не хотелось, он казался Олегу чем-то вроде содранной с человека кожи, и все же, преодолевая отвращение, Волков протянул руку в перчатке и открыл книгу.
На форзаце красовался расплывшийся, но все же еще различимый знак… Знак трезубца.
Чего и следовало, в общем, ожидать.
Мерзкий, царапающий звук заставил Олега вздрогнуть и посмотреть в сторону балкона. На секунду парню показалось, что через пелену дождя на него смотрит чье-то лицо. Или, вернее, морда. Расплющенная белая ужасная морда с круглыми, лишенными радужки глазами и раззявленным, похожим на провал ртом. Но наблюдавшая за ним тварь то ли тут же скрылась, то ли вообще являлась лишь плодом больного воображения.
Разглядывать было некогда, да и вряд ли представлялось возможным из-за пелены дождя. Звякнул телефон. Условный сигнал, что пора уходить. Олег закрыл ящик и еще раз осмотрелся. Вроде все как было.
Он вышел и едва успел закрыть дверь, как увидел идущую по коридору Аню. Сердце глухо стукнуло в груди.
Девушка смотрела на Волкова крайне недружелюбно, но не сказала ни слова.
– Она даже не стала со мной разговаривать, – пожаловалась Алиса, поджидавшая Олега у лестницы. – Хорошо хоть хозяин гостиницы задержал ее со своим списком по компенсации. Она с ним минут десять ругалась… А ты… – нерешительно продолжила Панова, – что-то нашел? Мы не зря старались?
– Очень даже не зря. – Олег вздохнул. – И у нас теперь есть кандидат на роль проснувшегося бога. Идеальный кандидат, как ни посмотри…
К вечеру они знали о Посейдоне то, что только смог найти Олег. То есть практически все.
Один из трех великих богов, олицетворяющий важную для греков стихию воды, Посейдон славился буйным нравом. Даже на фоне далеко не идеальных прочих богов он всегда казался слишком гневливым и необузданным. Впрочем, это и есть свойство моря, где спокойствие сменяет ураган, а отступить и спрятаться негде. В море корабль оказывается заложником милости этого самого не слишком милосердного бога. Он неохотно признавал первенство своего брата Зевса, провозглашенного верховным богом, и пользовался любым случаем, чтобы ему насолить, действуя напористо и грубовато. Интересный факт, что изначально Посейдон считался богом землетрясений, был связан с культом плодородия земли и иногда представал в облике коня или быка. По одной из версий, критский Минотавр тоже являлся его сыном.
– И что из этого всего следует? – спросила Алиса.
Они сидели рядом в номере Олега. За окном стремительно темнело – серый день переходил в такую же унылую ночь.
– Вот и я не понимаю. – Олег покачал головой. – Многие детали идеально ложатся в нашу историю, однако есть и то, что меня смущает… – Он помолчал, вертя в руке трость с головой грифона. – Понимаешь, негоже Посейдону, одному из великих, вести себя как мелкое проказливое божество. Такое, скорее, в духе Гермеса, а еще вернее, скандинавского Локки. Во всех мифах черты Посейдона – величие, сила и властность, а вовсе не насмешливость и склонность попугать кого-то.
– То есть ты считаешь, что нас направили по ложному следу? – уточнила девушка.
Волков ответил не сразу, серьезно обдумав ее слова.
– Я бы не спешил пока с выводами, – изрек он, – слишком по многим фактам он подходит на роль проснувшегося бога. И море, и Крит, и землетрясение, предрекаемое утонувшим пророком… Кто знает…
– Согласна, – кивнула Алиса, вспоминая уроки Криша, – а непохожесть характера может объясняться тем, что мифы не всегда соответствовали действительности или Посейдона изобразили таким, каким он хотел бы выглядеть в идеале. Знаешь же, что в те времена рисовали весьма условно и по канонам, поэтому цари, воины, жрецы зачастую были на одно лицо, узнать их по такому придворному портрету невозможно. Что, если и в мифах мы имеем дело с таким же придворным портретом?..
– Это сфера Криша, – заметил Олег, снова с интересом уставившись на ручку своей трости, – почему бы тебе не поговорить с ним? И вообще, я не понимаю, где инициаты. Время идет, но от них ни слуху ни духу. Может быть, они решили оставить нас на прокорм местным чудовищам?
– Но погода… – попыталась возразить девушка.
Олег снова покачал головой:
– Не настолько, чтобы нельзя было послать за нами вертолет… – Парень нервно стукнул тростью по полу. – Ненавижу вещие сны.
– Сны?.. – удивилась Алиса.
– Ну да, во сне, еще до того, как нам предложили награду, я видел странного типа, который впаривал мне путевку как раз на этот райский остров. Я тогда и названия Санторини не знал…
Алиса нахмурилась. Что-то слишком много в последнее время в их жизни связано со снами, и есть у всего этого весьма специфический и неприятный привкус. Девушка встала и подошла к балконной двери, за которой привычно лил дождь, похожий на надоевшую заставку на телефоне.
Что-то не так.
Ответ где-то совсем рядом… Мысль свербила где-то на периферии сознания, но никак не давалась в руки. Ключ к загадке рядом… скользит мимолетной тенью…
Но додумать девушка не успела, потому что в это самое мгновение гостиницу сотряс дикий крик.
Из разбитого окна тянуло холодом, пахло сыростью, тиной и еще чем-то неопределенным. «Страхом. Так пахнет страх», – подумалось Алисе.
Именно его тяжелый тошнотворный запах пропитал воздух, забрался в легкие и под кожу. Шутки закончились. А впрочем, были ли они, эти шутки? До шуток ли, если один за другим погибают люди?..
Американка рыдала, уткнувшись головой в свои пухлые руки. Ее муж нарезал круги по комнате, беспрестанно повторяя, что обратится в полицию, к своему адвокату и найдет на всех управу.
– Пусть лучше нашего сына найдут! – сквозь всхлипывания вмешалась его жена.