Ночью Гай никак не мог заснуть. Извинившись, он выбрался из их теплой постели и вышел на веранду. В темном саду мелькали светляки.
Господь дает, и Господь забирает, думал он. Не уйти от Его хитроумного возмездия. Ты-то надеялся, что спрячешь голову в песок и сможешь сбежать от своих обязательств, так, Гай Кантрелл? Подумай хорошенько. Много цыплят спешат нынче устроиться в твоем курятнике. Так ты уж лучше возведи забор попрочней либо уж впусти их. Выбор за тобой.
* * *
Сельма и Лайза допивали бутылку вина, перечитывая письмо Шери снова и снова – отбирая друг у дружки и читая по очереди. Корабль, на котором плыл жених Лайзы, пропал без вести в Тихом океане. Она места себе не находила в тревоге, и Сельма временно переселилась к подруге, чтобы как-то ее поддержать. Но теперь ей самой требовалось утешение.
– Ну как же она могла так поступить со мной – вот так взять и выйти за первого встречного! Какой-то деревенский увалень из какого-то Хиксвилла! Никогда не слышала в Шарлэнде ни о каких Вестах…
Фотография была зернистой, на лицо жениха падала тень. Трудно было разобрать, как он выглядит – просто обычный молоденький солдатик, ничего особенного. Отчего ж они не подождали? О нет, только не это… Хотя о вязании пинеток вроде бы в письме не сообщается? Современные девушки более благоразумные, но сгоряча взять и выскочить замуж…
И вдруг она расхохоталась.
– Вот черт! Ну ты подумай! Теперь-то я понимаю, что почувствовала моя мама, когда прочла письмо от меня тогда! Лайза, да она же поступила точно так, как и я когда-то, ну просто копия я! Но вот если она думает, что мы тут сейчас приготовим упитанного тельца в ее честь, то, боюсь, я ее горько разочарую…
– Ты несправедлива, и сама это понимаешь. Шери – умная девчушка, и сердце у нее любящее. Она ведь видела молодых ребят в колледже. Это не первый встречный. Поверь, она не с бухты-барахты так поступила, не импульсивно, – отвечала ей Лайза.
– А если она все-таки ждет ребенка?
– Ну а если и так? Ты же ведь как-то справилась? Потому вы и поженились тогда. Я подсчитала кое-что, когда Шери родилась. И ни капельки она не была недоношенной! – Лайза подмигнула подруге.
– Тогда отчего же такая спешка? – спросила Сельма.
– Почему спешка? Ох, ну сама подумай… Открыли Второй фронт. Шери хочет подарить ему надежду – у человека должно быть что-то, за что он сражается. Я так жалею, что мы с Патриком не успели пожениться. Все осторожничали, а теперь вот… – Лайза расплакалась. – А если он никогда не вернется? Как я буду жить?
– Мы что-нибудь придумаем. Ты привыкнешь, но это чертовски больно.
– Слушай, а может быть, и тебе пора найти себе жениха? – улыбнулась Лайза, меняя тему, но Сельма покачала головой.
– Это глупо, я понимаю, но я всегда думала, что Джейми вернется и останется с нами или что Шери вернется домой и мы снова будем семьей. А теперь и она уехала. А я уже слишком стара для всего этого.
– Чушь! Заняться своей жизнью никогда не поздно!
– О, кто бы говорил!
– Со мной все иначе. Пока человек жив, всегда есть надежда…
– Я знаю, прости, я слишком много выпила. Новости Шери меня взбаламутили. Надо же, семья ее мужа из той же местности, что и я. Поразительно. Не знаю почему, но мне кажется, мне было бы спокойнее, если бы сперва я сама познакомилась с ним. Как-то слишком тесно переплелось все, беспокойно мне. Не могу объяснить. Наверное, мне надо написать ее родителям. Элементарная вежливость этого требует, коли мы стали родственниками, правда? Господи, только что же рассказать-то им, чтобы хорошее впечатление произвести? Разведенка, снимается в Голливуде в эпизодах – вряд ли это чей-то идеал тещи.
– Да ну, Сельма, не сгущай краски, не накручивай себя. Ты очень сильная. Могу поспорить, они-то не уезжали на другой конец света, не доводилось им так вот начинать новую жизнь, строить карьеру с нуля, в одиночку растить такого чудесного ребенка – а наша Шери несказанное чудо! – причем без всякой форы вроде образования в их распрекрасной Шарлэндской школе… Стыдиться тебе абсолютно нечего. Ты родилась и выросла в Йоркшире – это же Господом благословленная земля, ты сама здесь всем об этом рассказываешь! Спой им свою песню кузнеца и покажи закаленный характер. Ты ничем не хуже других. И ты можешь устроить для Шери и Чарли замечательный праздник, когда они вернутся. Укрась тут все желтыми ленточками [28] . Возможно, ты и теряешь дочь, зато обретаешь сына, а там, глядишь, и большая семья народится! Просто будь благодарна тому, что есть, – Лайза мягко коснулась ее руки.
Сельма, слушая Лайзу, заулыбалась. Что может быть лучше верного старого друга? Ну кто еще поможет распутать запутавшиеся чувства и мысли? И правда, она просто злится, только о себе и думает! Да какое у нее вообще право на что-то жаловаться? Ее родная мать так и не увидела внучки. Не успела навестить их в Америке. Отчего же ей так бесприютно – словно свадьба Шери разворошила что-то в ее собственном прошлом, заставила ее ощутить свежий укол безмужнего одиночества, в каком она прожила все последние годы?
Ее дочь теперь ждет писем, тревожится о молодом муже – так же, как она сама когда-то тревожилась о своих братьях и о Гае Кантрелле. А теперь все прежние чувства опять всколыхнулись – все воспоминания о совершенной несправедливости, печальные телеграммы с плохими известиями, черные повязки на рукавах, траурные ленты на окнах…
Шери нужны ее материнская любовь и поддержка, а не назидания и упреки. Жизнь слишком коротка. Что она может сделать, кроме как помочь дочери?
Может быть, немного подготовить почву – написать Вестам письмо? Или, еще лучше, поехать к ним на Восточное побережье и познакомиться с ними? В конце концов, они ведь теперь одна большая семья…
* * *
Под Рождество ремонтный батальон Чарли оказался в Арденнах – колючий ветер наметал сугробы, под ногами лед. Сразу стало понятно, что о каникулах в Альпах речи нет – через жидкий лесок их тут же обстреляла немецкая батарея, скашивая стволы деревьев, будто траву. То тут, то там вдруг мелькали фигуры штурмовиков, пробиравшихся дальше на запад – в специальном камуфляже, почти неразличимые на снегу, словно привидения окружали они 106-ю пехотную дивизию, сея неразбериху, суматоху, страх, подталкивая к отступлению.
Атаковали их внезапно, и каждому пришлось стоять за себя. Боеприпасы быстро стали заканчиваться, а сгустившийся туман лишил их поддержки с воздуха. В середине декабря сражение подошло к городу на вершине холма – Бастони. Чарли понимал, что, если они не удержат город, сражение будет проиграно.
Он уже немало прошагал по Европе и достаточно насмотрелся кровавых боев, чтобы понимать, чего ожидать. Но теперь их застали врасплох, во сне, они-то решили, что враг безропотно отступает домой, на восток. И они точно обезумели. Никогда не недооценивайте солдата, загнанного к стене; если же их двое, то игра еще не проиграна. Быть может, их бригада – и не отборные войска с передовой, а всего лишь повара да механики, но их тоже не отбросить одной левой.