Почему же Джулиан отправил талисман именно сюда? Связан ли он как-то с кристаллами, аурами или энергетическими полями?
Как только я доел сэндвич, юный официант снова появился у меня за спиной и предложил кофе с десертом. Я отказался, но тут же подумал, как же сильно этот юноша напоминает Луиса. Почему-то показалось: чем бы этот парень ни занялся в будущем, он станет все делать успешно и с энтузиазмом.
Заплатив по счету, я вышел из ресторана и направился к своей машине. Пора было отправляться дальше – для встречи с Ронни Бэгай. Согласно информации Джулиана, жила она примерно в сотне миль севернее Финикса.
Проехав несколько минут по автостраде, я опустил стекла. Сухой воздух пустыни приятно обдувал мне лицо – не то что в душном Шанхае. Загудел телефон, но отвечать я не стал, решив, что лучше будет следить за дорогой.
Сообщений из офиса было все меньше: Тесса вообще перестала писать, но и от Наванг ничего не было. Вчера она еще извинилась за молчание: «Извини, что не держу тебя в курсе, но тут творится что-то невообразимое. Последние пару дней Люк, Кэтрин и Свен прячутся в переговорной вместе с группой неизвестных мне мужчин и женщин. Ходят слухи, будто к концу дня или завтра будет что-то объявлено. Слияние сейчас в самом разгаре, но все стараются понять: то ли нас покупают, то ли покупаем мы. Дэвид просто с ума сходит. Он убежден, что его собираются уволить в любом случае».
Я попытался не радоваться этому сообщению – Аямэ не понравилось бы такое злорадство.
«Я не знаю, что и подумать о своей и твоей позиции», – писала Наванг.
Я понял, что неопределенность меня вовсе не тревожит.
Неизбежная реорганизация на работе не была для меня угрозой. Наоборот, это был мой шанс. Если получу выходное пособие, то смогу жить на него, пока буду искать подходящую для себя должность в какой-нибудь компании. Если же после преобразований меня решат оставить, то постараюсь узнать, есть ли для меня другие позиции. После смерти Джуана открылась вакансия в отделе разработки. Возможно, мне следует подумать о ней. В любом случае перестройку в компании можно будет использовать в свою пользу, и я почувствовал некое вдохновение от грядущих перемен.
Это было что-то новенькое – без страха воспринимать изменения. Или не совсем без страха, но мирясь с ним, а такое всегда сопутствовало подъемам в моей жизни. Видимо, я становлюсь все больше похожим на свою сестру Киру.
Если я всегда выбирал безопасные простейшие пути, то Кира постоянно изобретала что-то новенькое и необычное. После школы она проработала с полгода, а потом решила принять участие в специальной программе обмена для молодежи, включающей работу волонтером в приютах для сирот. Окончив колледж, она объездила весь мир, побывав в удивительных местах: от Малайзии, Бали и Новой Зеландии до Швеции, Эстонии и России, – работая то там, то тут, чтобы иметь средства к существованию. Во время одного из таких путешествий она посетила женское кооперативное предприятие в Гватемале и сильно впечатлилась производимыми там вещами. Это были подушки и постельное белье, искусно вышитое тамошними мужественными и усердными женщинами. Вернувшись, Кира объявила, что станет искать рынок для этих товаров. И через несколько лет она уже управляла невероятно успешным взаимовыгодным предприятием по импорту, располагавшим складами в полудюжине крупнейших городов Северной Америки. Когда родились ее двойняшки, она решила продать дело одному из партнеров, чтобы пару лет посидеть дома, а потом взяться за новую затею. Когда я удивился всему этому, Кира рассмеялась:
– Я не собираюсь проживать один и тот же день снова и снова, называя это жизнью.
Джулиан очень понятно объяснил маршрут, и я часа через полтора свернул с шоссе на дорожку, по которой добрался до жилья. Это были передвижные фургоны с пристроенными верандами и навесами. Однако меж фургонами виднелись небольшие приземистые бунгало. Некоторые были с сетчатыми оградами. Небольшие участки с пожелтевшей травой окружали дома, но казалось, пустыня подбирается к самому их краю, простираясь на мили вокруг. Наконец, я заметил номер дома на почтовом ящике, стоящем перед аккуратным коричневого цвета строением. Я заехал на покрытую гравием подъездную аллею и припарковался рядом с серым пикапом, стоящим перед небольшим гаражом. Пока выбирался из машины в полуденный зной, я заметил, что двор усыпан разноцветными детскими игрушками. Видимо, хруст гравия оповестил Ронни о моем прибытии, и она, стоило мне только подняться на крыльцо, распахнула переднюю дверь.
– Джонатан! – воскликнула она, словно мы были старыми приятелями.
Ронни было около шестидесяти. В ее седых волосах было несколько темных прядей. На загорелом лице были заметны морщинки, но при этом оно не выглядело старческим. Когда Ронни рассмеялась, складки у глаз и рта словно затанцевали.
Ронни проводила меня в гостиную, предупредив, что нужно смотреть под ноги, дабы не наткнуться на раскиданные по полу игрушки.
– Поверите ли, сегодня утром я наводила здесь порядок! – засмеялась она.
– У меня самого шестилетний сын, – сказал я. – Так что я вас понимаю.
Ронни прошла на кухню и выглянула в окно. Я проследил за ее взглядом. На заднем дворе полдюжины детей разных возрастов играли с большим надувным мячом. Ронни сказала, что это ее внуки и внучатые племянники.
Внуки приехали в гости на вечер, а вот внучатые племянники жили здесь постоянно.
– Моя племянница, – сказала Ронни как бы невзначай. – Она всегда ввязывается во всевозможные неприятности. Ее отец был тот еще кадр, да и мама никогда не была в порядке. Несколько лет назад ситуация накалилась до предела. Дело шло к тому, что у нее хотели отнять детей.
Ронни открыла окно и прокричала:
– Роуз, следи, чтобы очередь дошла и до Сэмми, хорошо?
Потом она обернулась ко мне:
– Из наших родственников только у нас с Жозе были место и средства, чтобы взять детей к себе. – Ронни положила руку на грудь, словно держась за сердце. – Лучшее решение, которое я приняла в жизни.
Она подошла к холодильнику и вынула оттуда огромный кувшин:
– Хотите холодного чая?
Я кивнул. Она наполнила два бокала и протянула один мне. Второй она оставила на месте и направилась к задней двери.
– Извините, – сказала она, – я обещала дать ребятам перекусить, и это надо сделать сейчас, чтобы они успели проголодаться до обеда.
Ронни вышла во двор. Я наблюдал сквозь жалюзи, как она направляется в гараж. Несколько минут спустя она вернулась с огромным арбузом. Когда дети заметили его, они побежали на кухню с воплями, скандируя, словно на рок-концерте:
– Арбуз, арбуз, арбуз!
– Первый в этом году, – сказала мне Ронни. – В магазине такой можно купить в любое время года, но я покупаю арбузы, когда наступает настоящая жара. В эту пору они кажутся гораздо вкуснее.
Она приказала детям идти на улицу – к скамейкам для пикника и пообещала, что принесет им поесть, когда все будет готово.