Зная мой страх перед уколами, мама не предупреждала ни меня, ни брата и сестру о том, что мы идем к врачу делать прививки. Когда мне было около двенадцати лет, такой поход превратился в событие, достойное семейной летописи. Мама сказала, что мы идем на обычный школьный «медосмотр». Я еще в приемной почувствовал неладное. Мы увидели, как маленькая девочка примерно моего возраста входит в кабинет, а потом услышали ее плач после укола.
«Вы это слышали? — спросил я у Аарона и Мишель, — Они сделают нам уколы!» Страх мой был непреодолим. Я впал в панику рыдал и визжал, кричал, что не хочу уколов, что это слишком больно, что я хочу домой. Поскольку я был старшим ребенком в семье, младшие последовали моему примеру, тоже начали рыдать и проситься домой.
Мама наша сама была ветераном шприцевой войны и поэтому не испытывала к нам никакого сочувствия. Она выдержала свою долю завываний, ляганий и царапаний в медицинском кабинете. По выдержке она не уступала закаленному морпеху.
Видя, что рыдания и мольбы действия не возымели, я перешел к переговорам с семейным врачом:
— Может быть, я лучше что-нибудь выпью?
— Вряд ли это возможно, сынок, — ответил доктор.
Пришлось переходить к плану В: я повернулся к Аарону и попросил его помочь мне сбежать. Я все спланировал заранее. Аарон должен был отвлечь врачей, упав со смотрового стола, и тогда я смог бы развернуть свое кресло и выкатиться из комнаты. Мама мне помешала. Но хитрющая сестрица успела-таки выскочить из комнаты. Проходящая мимо медсестра поймала ее в коридоре. Тогда Мишель уперлась руками и ногами в дверной проем, и ее никак не удавалось втащить в кабинет. Моя героиня!
Нашу истерику слышала вся клиника. Врачи сбежались посмотреть, в чем дело, потому что мы орали как резаные. К сожалению, вскоре в кабинет прибыло подкрепление. Двое держали меня, а третий делал укол. Я завывал, как заправский баньши (фигура ирландского фольклора, женщина, которая, согласно поверьям, является возле дома обреченного на смерть человека и своими характерными стонами и рыданиями оповещает, что час его кончины близок. — Прим.ред.).
Когда они пытались воткнуть иголку мне в попу, я так извивался, что укол пришлось делать несколько раз! А от моих криков на парковке даже сработала сигнализация у нескольких машин. Не знаю, как нам — мне с cестрой и братом, нашей маме и сотрудникам клиники — удалось пережить тот день. Мы рыдали всю дорогу домой.
Из-за страха боль оказывалась сильнее, чем могла бы быть, если бы я спокойно позволил сделать себе укол. Я сам усиливал боль, потому что не мог справиться со страхом. В результате у меня все болело целых два дня вместо одного.
Запомните эту маленькую историю из моего детства: когда вы позволяете страхам управлять вашими действиями, то получаете лишнюю боль в заднице!
Как вы можете догадаться, у меня долгая и печальная история детских падений. Я падал со столов, высоких стульев, кроватей, лестниц и пандусов. У меня не было рук, чтобы удержаться. Обычно я разбивал себе подбородок, нос и лоб. Много раз я разбивался довольно серьезно.
Но я никогда не падал духом. Есть японская пословица, которая лучше всего описывает мою формулу успеха: «Упади семь раз — поднимись восемь».
Неудачи знакомы всем, даже лучшим из нас. Те, кто никогда не переживал поражения, первое же воспринимают как последнее. Мы должны запомнить: жизнь — не экзамен, который можно сдать или не сдать, но путь проб и ошибок. Те, кто добивается успеха, учатся на собственных ошибках. Они считают неудачи временными и учатся на них. Все успешные люди, которых я знаю, совершали ошибки. Но они говорят, что без этого успехов не было бы. Падая, они не сдавались. Признавали существование проблем, начинали работать еще более упорно и находили творческие решения. Если они терпели неудачу пять раз, то старались в пять раз больше. Уинстон Черчилль очень точно сказал: «Успех — это способность шагать от одной неудачи к другой, не теряя энтузиазма».
Если вы не можете преодолеть свои неудачи, то, возможно, это объясняется тем, что вы их персонализируете. Неудача не делает вас неудачником, точно так же, как промах не делает великого футболиста заурядным. Пока вы в игре и продолжаете бороться, вы будете победителем. Если же вы не хотите сделать то, что нужно, ваша проблема не в проигрыше, а в вас самом. Чтобы добиться успеха, необходимо почувствовать себя достойным его и работать ради этого.
Выступая, я часто демонстрирую мою философию неудачи: падаю на живот и продолжаю общаться со слушателями из такого положения. Учитывая то, что у меня нет ни рук, ни ног, можно предположить, что самостоятельно подняться я не в состоянии. Слушатели тоже часто так думают.
Родители говорят, что я научился подниматься из горизонтального положения еще в раннем детстве. Они раскладывали повсюду подушки, чтобы я мог опираться на них. Но я все делал по-своему — хотя и непросто. Я подползал к стене, креслу или дивану, упирался лбом и постепенно поднимался в вертикальное положение.
Это было нелегко. Попробуйте, если захотите. Лягте на живот и попытайтесь подняться на колени без помощи рук и ног. Не очень комфортно, правда? Но что лучше — подняться или остаться лежать? Вы не приспособлены ползать по земле. Человек должен снова и снова подниматься, чтобы полностью реализовать свой потенциал.
Когда во время своих выступлений я показываю, как поднимаюсь, то порой наталкиваюсь на неожиданные препятствия. Обычно я выступаю с приподнятой платформы, со сцены или даже со стола, установленного в классе или конференц-зале. Во время одного выступления в школе я упал, потому что кто-то с самыми добрыми намерениями тщательно отполировал поверхность стола перед моим выступлением. Поверхность была скользкой, как олимпийский каток. Я попытался найти хоть какой-нибудь уголок, не натертый полиролью, но безуспешно. Возник неловкий момент, потому что мне пришлось прерваться и попросить о помощи: «Кто-нибудь, дайте мне руку, пожалуйста!»
В другой раз я выступал на благотворительном вечере в Хьюстоне перед весьма солидной публикой. Среди слушателей были бывший губернатор Флориды Джеб Буш с женой. Я собирался говорить о том, что никогда нельзя сдаваться, и, как всегда, упал на живот. Публика, как обычно, замолчала.
— Все мы время от времени падаем, — сказал я, — Неудача подобна падению. Вы должны продолжать бороться и никогда не сдаваться, не забывать о своих мечтах.
Слушатели внимательно смотрели на меня. Но прежде, чем я сумел показать, что подняться могу даже я, незнакомая женщина бросилась ко мне из заднего ряда.
— Позвольте мне помочь вам, — сказала она.
— Но мне не нужна помощь, — прошептал я сквозь зубы. — Это часть моего выступления.
— Не глупите, — настаивала она, — Позвольте мне помочь вам.
— Мэм, мне не нужна помощь. Уйдите, ради Бога.
Я должен продолжать выступление.