Действительно, движение, перемещение очень помогают вызвать удивление и тем самым удержать внимание слушателей. Когда я рассказываю о психологии судьбы, о позициях комплекса «Я, ВЫ, ОНИ, ТРУД», то становлюсь в аудитории на стул с четырьмя ножками. Тогда видно, что неполноценность или отсутствие одной из них делает человека зацикленным на своих межличностных проблемах. Все силы уходят на удерживание равновесия. На продуктивную деятельность их уже не хватает. Демонстрируя переход от низкого стиля к высокому, когда аудитория уже завоевана, можно подняться и на стол. Я это продемонстрировал во время подготовки к проведению избирательной кампании кандидатов в депутаты. При этом я заявил, что, выступая перед толпой, необходимо быть выше всех. Ленин ведь тоже в свое время стоял на броневике. Дело было в 1990 г., а место проведения — зал заседаний бывшего Ростовского областного совета. Газеты тогда писали, что деревянная душа этого парадного стола возмущалась подобным обращением. Просто она молчала, потому что не могла говорить.
Можно моделировать эмоции с помощью самой речи. Главное — избегать банальностей. Расскажу об одном своем выступлении в застойные времена.
На одним из совещаний в обществе «Знание» поднимался вопрос, как лучше вести агитацию и пропаганду. Высказывалось мнение, что мало наглядной агитации и надо увеличить количество схем и плакатов. Тогда, дескать, усвояемость идей будет выше. Я выступил и сказал примерно следующее: «Если бы я работал в ЦРУ и проводил идеологическую диверсию против СССР, то своих агентов внедрял бы в учебные учреждения на должность преподавателей общественных наук. Они должны были бы выполнять все инструкции наших руководителей, но с единственным условием — проводить занятия скучно. Тогда автоматически будут усвоены прямо противоположные идеи. Скучных преподавателей я назвал бесплатными наемниками империализма. Через несколько дней со мной беседовал сотрудник КГБ. Но он оказался умным человеком. Кроме того, мне помог наш классик. Через неделю я читал в КГБ лекцию о психологии общения. Значит, не всякий аппаратчик виноват, что он аппаратчик.
А теперь процитирую классика, а вы попытайтесь угадать, кто это.
«Слог профессора должен быть увлекательный, огненный. Он должен в высочайшей степени овладеть вниманием слушателей. Если хоть один из них может предаться во время лекции посторонним мыслям, то вся вина падает на профессора: он не умел быть так занимателен, чтобы покорить своей воле даже мысли(здесь и далее выделено мною. — МЛ.) слушателей. Нельзя вообразить, не испытавши, какое вредное влияние происходит от того, если слог профессора вял, сух и не имеет той живости, которая не дает мыслям ни на минуту рассыпаться. Тогда не спасет самая ученость — его не будут слушать; тогда никакие истины не произведут на слушателей влияния, потому что их возраст есть возраст энтузиазма и сильных потрясений; тогда происходит то, что самые ложные мысли, слышимые ими стороною, но выраженные блестящим и привлекательным языком, мгновенно увлекут их и дадут им совершенно ложное направление…
Рассказ профессора должен делаться по временам возвышен, должен сыпать и возбуждать высокие мысли, но вместе с тем должен быть прост и приятен для всякого. Он не должен довольствоваться тем, что его понимают некоторые; его должны понимать все. Чтобы быть доступнее, он не должен быть скуп на сравнения. Как часто понятное еще более поясняется сравнением! И поэтому эти сравнения он должен всегда брать из предметов, самых знакомых слушателям. Тогда и идеальное и отвлеченное становится понятным».
Это цитата Н. В. Гоголя, а фраза, которую я выделил, позволила сотруднику из КГБ отстоять меня.
Сейчас мы проведем небольшой семинар. Представьте себя студентами медицинского университета пятого курса. Вы пришли к нам на кафедру психиатрии и медицинской психологии и слушаете вводную лекцию. Начало имеет определенное значение для дальнейших контактов. Каждый профессионал хочет иметь способных учеников, пытается привлечь к занятиям своей специальностью наиболее достойных. Сейчас прочитайте два варианта вводной лекции и ответьте на три вопроса:
1. В каком стиле читались лекции?
2. Какие эмоциональные и интеллектуальные реакции при этом вызывались?
3. При каком варианте у вас возник интерес к этой дисциплине?
I вариант
«Дорогие коллеги! Я рад приветствовать вас на нашей кафедре. Вы пришли изучать необычную медицинскую специальность — психиатрию, науку, которая изучает клинику, профилактику и лечение психических заболевании. Сама наука имеет ряд трудностей. Во-первых, совершенно необычная терминология, с которой вам придется познакомиться; во-вторых, отсутствие четких критериев для диагностики; в-третьих, необычное поведение наших больных и их необычные реакции. Обследуя больного, все время следует помнить об этом. Если вы будете печальны, он решит, что у него асе очень плохо. Если будете веселы, он подумает, что вы смеетесь над ним. Если будете смотреть пристально, он решит, что вы что-то против него замышляете. Но я думаю, то вы преодолеете эти трудности и успешно сдадите экзамены. Может быть, кто-нибудь захочет стать психиатром. Мы это будем приветствовать, а у меня вы найдете поддержку».
II вариант
«Дорогие коллеги! Я рад приветствовать вас на нашей кафедре. Ходят слухи, что психиатрия трудная наука… Так вы не верьте атому! Конечно, есть некоторые сложности в овладении терминологией. Но эти сложности меркнут, если вспомнить анатомию (изучая одну только височную кость, надо было запомнить около ста терминов). Да и память особенно напрягать не нужно. Психиатрия изучает клинику, лечение и профилактику психических заболеваний, и переживания больных ничем по качеству не отличаются от наших. Мы так же, как и они, бываем веселы и грустны, беспечны и подозрительны, активны и пассивны. Отличие только одно. У нас все это имеет видимые причины, длится недолго, и тяжесть проявлений соответствует обстоятельствам. Не будете же вы месяцами грустить, если завалите экзамен, и неделями радоваться после покупки какой-либо вещи? У психически больных все эти реакции и нарушения поведения или вообще не имеют причин, или выраженность их не соответствует поводу. Но все-таки одна трудность есть: необходимо все время думать, но зато тогда можно почти не читать учебников. Не верите? Давайте попробуем!
У больного зрительные галлюцинации, т. е. он видит то, чего на самом деле нет, например, чудовищ, которые хотят на него напасть. Но он их видит так же реально, как сейчас вы видите меня.
А теперь подумайте, какие мысли у него будут при этом возникать? Правильно! Он будет убежден, что все эти чудовища существуют. А, переубедить его можно будет? Правильно, нельзя, хоть эта мысль и нелепа. А какие чувства при этом у него будут возникать? Правильно! Страх. Поведение при этом будет меняться? Конечно! Так вот, нелепые мысли, которые не поддаются коррекции и сопровождаются нелепым поведением, называются бредом. Страх так и будет называться страхом, а само бегство от чудовищ — психомоторным возбуждением. И последний вопрос. А будет ли больной ориентирован в окружающей обстановке? Будет ли он замечать, что делается вокруг? Конечно, нет! Этот симптом называется нарушением ориентировки в окружающей обстановке и относится к патологии сознания. Вот видите, вы без какой-либо подготовки точно описали одно из самых сложных психопатологических состояний — делирий, который встречается при алкогольных психозах. Так что я уверен, что наша встреча на экзаменах будет приятной, а может быть, кто-нибудь из вас захочет стать психиатром или психотерапевтом. Нам нужны умные люди!»