В школе бабушке удалось изолировать меня от представителей мужского пола настолько, что я утвердилась в своей внешней непривлекательности. Но понять, почему это так, не могла. Я подходила к зеркалу и смотрела – вроде бы в порядке. Выходила на улицу – никто ко мне внимания не проявляет. Неясно. Но как только я вырвалась из-под бабкиного ока, начала наверстывать.

Я представляла, как из меня исходят лучики и флюиды обаяния – я ощущала это! Отрабатывала улыбку перед зеркалом, изучила свою внешность теоретически, училась одеваться и пользоваться макияжем так, чтобы видны были только достоинства. А все ради того, чтобы, открыв утром дверь комнаты, улыбаться каждому мужчине так, чтобы он остолбенел. (В принципе неплохо. И Сократ советовал почаще смотреться в зеркало. Если доволен своей внешностью, то не обезобразь ее дурными деяниями. Если недоволен, то облагородь благородными поступками. – М.Л.)

Перечитываю и удивляюсь, как меня не насиловали по два раза на день. Всех ухажеров я коллекционировала. К нам в комнату на чай приходили по 2–3 моих ухажера, от которых я принимала знаки внимания в виде цветов, пирожных, любовных объяснений (соседка по комнате шутила, когда у нас кончались у всех деньги к концу месяца: чтобы я позвала мальчиков в гости на чай – они бы приперли кучу еды). Мысленно объявляла тендер на то, кого из них попросить, чтобы встретил тяжелый багаж с продуктами от бабушки из Шахт. С каждым ходила в кино, ездила на какие-то рыбалки, сидела на каких-то лавочках при луне, слушала стихи в свою честь (от одного и такое было. Правда, они мне не нравились, но вслух я восхищалась). Никому не говорила ни да ни нет. Была недоступной, ну и, по-видимому, желанной. Даже не целовалась. Один раз, когда в кинотеатре шел какой-то хороший фильм, я повесила на общажной нашей двери в комнату объявление: «Хочу в кино». И вечером уже шла в кино с двумя сопровождающими. Вела себя как королева со своими вассалами. МЫСЛЬ: в общем – стерва хорошая. А не насиловали потому, что, несмотря на мое равнодушие к физике и другим техническим предметам (кроме математики, которую я обожала, хотя и по остальным предметам у меня чуть-чуть красный диплом не вышел), факультет у нас был чудесный. Отсутствие конкурса при поступлении объяснялось следующим: полная свобода посещения лекций в семестре и преподаватели, которые интересовались только наукой. Тогда они мне казались чудаками из-за своего отрешенного взгляда и полного равнодушия к одежде и комфортной стороне жизни. Поэтому как вывод на экзаменах с нас три шкуры драли. В первую сессию отсеялось больше половины, а до конца доучилось (в зависимости от специализации) десять – двадцать процентов от первоначального состава. Студенты делились тоже на две категории. Первая, которая казалась мне жутко скучной, – такие же увлеченные мальчики, которые и ночевали на факультете. А вторая – это люди с высокими способностями, но с основным желанием хорошо провести время, то есть культурно-развлекательная группа. Но объединяло их то, что все были из интеллигентных семей и изнасиловать не могли. Хотя, может, и надо было – поумнела бы скорее.

Наш факультет был из тех, где учиться было сложно. И не только мне. В школе я без усилий получала пятерки, а здесь уже в первый семестр начала думать, что я последняя идиотка. Резко взялась за себя. Времени не хватало. Начиталась Карнеги о навыках общения и сутками занималась всеми предметами – очень уж не хотелось быть дурой. Учила все подряд. Боялась что-то упустить и вылететь. Когда на втором курсе вместо ожидаемой пятерки получила четыре по общей физике, рыдала двое суток. Потом поняла, что оценка не показатель знаний, и успокоилась. Если первые два года я умирала от страха на экзаменах и стремилась получить пять, то потом настолько расслабилась, что после жутких прогулов, связанных с прекрасным времяпрепровождением в культурно-развлекательной группе, научилась сдавать экзамены по чужим конспектам. (Трусливая Львица пользуется моей классификацией неформальных групп. Их обычно в учебных и производственных коллективах бывает три: карьеристская, культурно-развлекательная и алкогольно-сексуальная. Карьеристская в студенческих коллективах крайне малочисленная. Эти студенты пропадают на кафедрах и делают из себя людей. Самая большая – культурно-развлекательная. Алкогольно-сексуальная группа в их вузе была малочисленной из-за строгого обучения. Их отчисляли. Кстати, карьеристы неплохо устраивали свои сексуальные дела, ибо в этих группах были и юноши и девушки. Карьеристы обычно были незаметны, но к концу обучения некоторые писали не только дипломы, но умудрялись оформить и кандидатские диссертации. Нетрудно понять, как это выгодно не только студенту, но и государству. – М.Л.) За свободное посещение и науку добывать знания я очень благодарна своему демократичному факультету. (Лучше бы она входила в карьеристскую группу. И с сексуальностью было бы лучше, да и материальная независимость наступила бы раньше. – М.Л.)

Я вела очень активный образ жизни. Записалась в парашютный кружок (совершила восемь прыжков, получив разряд), бальные танцы, потом увлеклась конным спортом. Но до конца увлечения не доводила. Очень жалко, что бросила танцы, у меня здорово получалось. Но потом партнер, который был физически совсем для меня непривлекателен, начал склонять к сожительству, а в семнадцать лет мне это было не нужно, и я бросила танцы. (Я думаю, что лучше было сменить партнера, чем бросать бальные танцы. Кстати, представители карьеристской группы все доводят до конца. – М.Л.)

Первый сексуальный опыт и «попадание» замуж

На тот момент я была полностью счастлива. Вокруг крутилось большое количество ухажеров. На одном из них, по словам бабушки, я отрабатывала свои чары. Этот мальчик ухаживал за мной с одиннадцатого класса до второго курса. В моем лице он видел идеальный образ возлюбленной, который сам себе нарисовал, а расхождения с реальностью просто игнорировал. Так как меня он добивался со щенячьим упорством, то на нем я невольно испробовала все возможные методы. Девчонки, с которыми я вместе жила, говорили: «Галя, ты его вроде и посылаешь вон, но так, что не вернуться он не может». После двух с половиной лет мытарств и публичной попытки так называемого самоубийства (пришел с пузырьком какой-то гадости и на глазах у всех хотел выпить) инцидент окончился комично – моя соседка побила его тапочком и сделала промывание желудка – я окончательно порвала с ним. Остальные ухажеры водили в кино, прогуливали, но как только дело доходило до пикантных ситуаций, спрашивали, можно ли меня поцеловать. Наверное, уже тогда своим поведением я пугала их. Я, конечно же, рявкала, что нет. И уже начала мечтать, чтобы меня совратили без лишних вопросов. Придумала себе сказочку, что переживу два-три красивых романа, а потом, попозже, выйду замуж за друга.

Кандидатура друга-мужа была рядом. Но когда решила проверить, получится ли у меня спать с этим другом, то стало физически неприятно, и процесс до конца доведен не был. Хотя во всем остальном это был очень хороший человек. Теперь-то я понимаю, что тогда устроила конкурс «Кто самый наглый». Самым наглым оказался мой будущий муж.

К 19 годам я носилась со своей девственностью, не зная, куда бы ее приткнуть. Уже столько лет, думала я, вокруг столько мужчин, а я как синий чулок! Но все вокруг были очень скромные и слишком почтительно относились ко мне, боялись, наверное. (Нет. Они не боялись. У нас очень многие юноши делят женщин на «мадонн» и «шлюх». Со «шлюхами» они ведут себя нагло, а «мадонн» даже поцеловать боятся. Трусливую Львицу из-за ее выдающейся внешности и интеллигентно-наглых манер принимали за «мадонну». – М.Л.)