– Я понимаю. – Заломов принял чашку с жиденьким кофе из рук подполковника, благодарственно кивнул. – Но это все объясняет.
– Это обвинение ведь может быть и клеветой, – предостерег его Данилов, усаживаясь на место.
– А вот это вряд ли, – снисходительно улыбнулся Заломов.
Он подержал в руке чайную ложечку, посмотрел вокруг, куда бы ее положить, постеснялся опустить ее на полированную тумбочку и со вздохом вернул обратно в чашку.
– Вряд ли мои слова окажутся клеветой, подполковник. – прищурив один глаз, в который почти упиралась торчавшая из чашки ложка, Заломов шумно отхлебнул. – Просто вам надо все хорошо обдумать, опросить свидетелей.
– Спасибо, что учите нас работать! – со злостью фыркнул Сергей, приложив руку к груди и раскланиваясь в разные стороны. – Мы же не опрашивали никого! Не входила в день убийства в подъезд к своему деду Воронцова! Не была она там. Весь день просидела дома! Ее из квартиры потом на место преступления знакомый привел. Хозяин магазинчика, что напротив ее подъезда. У Воронцовой алиби на момент убийства, – скрипнул зубами Сергей, проклиная себя за то, что вынужден говорить об этом вслух. Об этом даже думать было кощунственно. – И у нее, простите, алиби на момент отравления ваших сотрудников.
– Да помилуйте, Сергей Игнатьевич, – вдруг вспомнил его имя-отчество Заломов. – Я не говорю, что она сделала это! Я говорю, что она не могла не знать! И вам ведь должно быть уже известно, что из всей нашей конторы у Воронцовой единственной у кого химическое образование. Я тут побывал в Интернете, почитал. Знаете, смешать отраву не так уж сложно. Важно знать пропорции. Ну и, разумеется, то, что с чем мешать. Воронцова спокойно могла приготовить яд. И могла не воспротивиться тому, что ее возлюбленный пристрелит старика, который зажился на этом свете. И, конечно, могла спрятать диск в своей сумочке, чтобы отвести от возлюбленного-вора подозрения. Кто же знал тогда, что будут рыться даже в личных вещах?..
Эта старая сволочь отравила Данилову весь день. Заломов явился сюда с обвинениями в адрес Горячева. И так это умело своим мерзким языком замарал и Сашу, что не появиться сомнениям было сложно.
Сергей выпроводил Заломова и позвонил Игорю Мишину, которого еще с вечера озадачил, велев поутру отправляться в Заславский район. Там раньше проживали и работали в одной из клиник супруги Лопушины. Правда, людская молва утверждала, что прежде они были Верещагиными. Вот пускай Мишин и проверяет, под какой фамилией они жили в том районе и под какой трудились в клинике.
Правда, теперь может оказаться так, что копаться в их прошлом и нужды уже нет. Если, не дай бог, Заломов окажется прав…
– Да, Сергей Игнатьевич, – отозвался Игорек сразу, будто ждал звонка начальника.
– Ты на адресе?
– Я там уже побывал, – вздохнул Игорек.
Ясно – пустышка. Но все равно спросил:
– И что там?
– Те, кто купили у Лопушиных квартиру, уже уехали. Те, кто перекупили, их совсем не знают.
– Ты по соседям, по соседям пройдись.
– Пройдусь, – пообещал Игорек без особого энтузиазма.
Поквартирный обход он ненавидел. Он лучше будет сидеть и в бумагах копаться, сопоставлять показания из протоколов, чирикать карандашиком разные схемки, перечеркивать их, рассуждать вслух и доводить Данилова до бешенства.
Сергей, напротив, считал, что ничего нет ценнее личного контакта. И тут же решил, что, если Игорек явится ни с чем, он сам отправится в Заславский район и пропесочит всех соседей. Узнает все или почти все о прошлом Лопушиных. Он же должен точно знать, есть у них враги или нет? А до тех пор он не станет рассматривать Сашу Воронцову как злодейку. Не станет! Пусть катится ко всем чертям этот зализанный Заломов, явившийся сюда только с одной целью – очистить свой зад!
– Короче, идешь по соседям, собираешь информацию. – строго, почти грубо, приказал он Мишину. – Потом едешь в клинику, находишь самых старых сотрудников. На молодежь можешь время не расходовать, – предостерег он, заранее зная, как любит Мишин молоденьких хорошеньких сестричек милосердия. – Находишь сотрудников с солидным стажем и допрашиваешь их.
– Допрашиваю? – изумился Игорек.
– Да, Игорек, да, допрашиваешь! Не просто просишь их вспомнить, а заставляешь, твою мать, сотрудничать со следствием! Все понял?!
– Так точно, – перепуганным голосом ответил Мишин. – Разрешите приступить?
– Валяй…
Данилов отключил телефон, приложил его ребром к щеке и задумался.
Если окажется, что в прошлом Лопушиных нет ни единого темного пятнышка либо тени этого пятнышка, тогда жесть! Тогда придется разрабатывать Горячева. А с ним за компанию автоматом идет и его девушка Саша.
Это плохо!
Внутренний телефон слабо крякнул раз-другой и тут же зазвонил. Кто-то из своих, понял Данилов, снимая трубку. Тут же мысленно взмолился: лишь бы не генерал. Хоть бы ему не было до него дела, хоть бы его вызвали куда-нибудь. Или тот увлекся разговором со своей женой, которую, по слухам, просто обожал.
Сейчас начнет приставать, трясти с него версии, информацию. А он что скажет? Что к нему только что приходил ценный свидетель и предложил проверить Александра Горячева и его девушку на предмет их преступного сговора? И этот умник – Заломов Василий Васильевич – считает, что все три преступления: кража коммерческих тайн, отравление, тройное убийство – это их рук дело? Что нечего огород городить Данилову и искать бандитский след в случившейся стрельбе. Все достаточно прозаично. Этой сладкой парочке нужны деньги. Много денег! Они сначала крадут информацию, продавая ее конкурентам, потом пытаются отравить директора фирмы, вышедшей на след Горячева. А когда это не удается и красть тайны стало совершенно невозможно, а стало быть, нет и приличного заработка, они решаются на более тяжкое преступление. Они совершают убийство Лопушиных, инсценируют самоубийство Воронцова с одной-единственной целью – завладеть недвижимостью старика, который зажился на этом свете.
Об этом он должен будет доложить генералу, так, что ли?!
– Подполковник Данилов, – отрапортовал он в трубку внутреннего телефона.
– Чего это ты, Серега, так строго? – хихикнул Володя Хромов, который два последних дня занимался его записями с камер наружного наблюдения ломовского магазина. Был он в звании полковника и давно уже вышел на пенсию, но продолжал работать. – Серчаешь?
– Осерчаешь тут, – вздохнул Сергей, заглянул в пустую кружку из-под кофе – срочно требовалась добавка. – Ну? Что там у тебя?
– У меня полный порядок. Можешь приходить и забирать. Я тебе на два диска все сбросил, информация весит много. По три дня на каждом, устроит?
– Спрашиваешь!