— Нет, не ко мне, — ответил Микки. — Ты ведь знаешь, я теперь живу в Брайтоне.

— Значит, ко мне, — кивнула Мэриголд. — Ладно, понятно. Мы ведь и так сколько времени были вместе… Ох, Микки, просто поверить не могу, что мы с тобой снова нашли друг друга! Теперь будем веселиться, веселиться, веселиться!

Не знаю, кого она хотела одурачить. Разве что себя? Вряд ли. Всю дорогу домой она непрерывно болтала, пела, смеялась, но руки у нее дрожали, а в глазах плескалось отчаяние. Микки явно оттягивал неизбежное до последней минуты — наверное, решил сначала доставить нас домой. И заговорил только, когда мы вылезли из машины.

— Мне пора домой. Денек и вправду получился что надо. А очень скоро я вернусь.

Он небрежно похлопал меня по плечу, потом смущенно поцеловал Стар в щеку и повернулся к Мэриголд. Он беспомощно топтался перед ней, не зная, что сказать. И тут она принялась плакать.

— Нет, нет, никаких слез, детка. Я скоро приеду, обещаю, — пробормотал он, поцеловав ее в щеку, словно она тоже была маленькой девочкой, как мы.

А потом он прыгнул в свою машину и умчался. Я бросила взгляд на Стар. Она следила за сверкающим автомобилем, пока тот не скрылся из виду. Нет, Стар не плакала, как Мэриголд. Лицо ее было спокойным, но глаза сияли, как звезды.

Глаз

От Микки каждый день приходили подарки. И не только для Стар. И для меня тоже. И для Мэриголд. Некоторые представляли собой просто забавные пустячки — вроде изящных носовых платочков для нас со Стар и гигантского, просто чудовищных размеров платка в ярко-красный горох для Мэриголд, чтобы та могла осушить свои слезы. А порой это было что-то нужное. Например, он прислал нам сотовый телефон, когда узнал, что наш собственный отключили за неуплату. Некоторые из подарков были довольно дорогие, как, например, элегантные колье, змейками свернувшиеся в черных, обитых внутри бархатом кожаных футлярах. Я получила крошечного серебряного дельфина на серебряной цепочке. И невольно подумала, что начинаю уже потихоньку уставать от всех этих дельфинов. Мэриголд получила нитку янтаря — в точности такого же огненного оттенка, как ее волосы. А Стар прыгала от радости, когда увидела круглый черный сияющий камень, который вспыхивал, как звезда, как только на него падал свет. Он висел на тоненькой черной бархотке.

— Черный оникс, — сказала Мэриголд.

— Нет, не оникс. Это звездчатый сапфир.

— Не говори глупости. Сапфиры же синие. Это всем известно, — вмешалась я.

— А звездчатые сапфиры — нет! Они всегда черные, и кажется, что у них внутри звезда. Это Микки мне рассказал, — заявила Стар.

Похоже, решила я, в тот день им удалось поговорить о многом. Мобильник Стар украдкой сунула в свой школьный портфель, улучив момент, когда Мэриголд еще спала. Мне даже показалось, что она нисколько не удивилась, когда рано утром в субботу прямо на дом прибыл еще один подарок. Это были два детских билета до Брайтона. На них стояла сегодняшняя дата.

— Это еще что? — тупо спросила я.

— Ой, Дол, вставай! Да пошевеливайся же, не то опоздаем. И не забудь прихватить свою ночную рубашку, мы там заночуем. Ох, нет, лучше не надо, по-моему, она недостаточно чистая. Будешь спать в трусиках и в маечке. Так, теперь зубную щетку, расческу, чистое белье…

Странное дело — все это, уже собранное, чистое и отглаженное, оказалось под рукой. Все ясно, решила я. Выходит, Стар знала заранее.

— А где еще один билет? — спросила я, заглядывая в конверт.

— Да они оба тут. И еще записка от Микки, — отмахнулась Стар.

— Да нет, я имею в виду третий билет. Для Мэриголд.

— Для меня? — переспросила Мэриголд, неуверенной походкой вваливаясь к нам в комнату. Выглядела она ужасно. С прошлой субботы она много пила, а напившись, непрерывно говорила о Микки. И с ним тоже — стоило ей только отобрать у Стар телефон.

Стар отрицательно покачала головой. Побелев как простыня, Мэриголд стремглав кинулась в ванную. Мы услышали, как ее рвет.

— Ты ее расстроила… — вздохнула я.

— Пить надо меньше, — отрезала Стар. — Прошу тебя, Дол, поторопись. Нам же будет проще уйти прямо сейчас. А с вокзала Виктория позвоним Микки, скажем, на какой поезд мы успеваем, и тогда он нас встретит.

— Но мы же не можем бросить ее одну! — возмутилась я.

— Еще как можем! Она же нас бросала! — отрезала Стар.

Это была чистая правда, и я это знала. Но было нестерпимо страшно — вот так просто бросить ее одну и уйти.

Когда наконец Мэриголд выползла из ванной, выглядела она отвратительно. Ее била крупная дрожь. Обхватив себя руками, чтобы согреться, она вся тряслась в своем тоненьком халатике, уставившись мутным взглядом на Стар, которая торопливо запихивала в рюкзак последние вещи.

— Мы уезжаем в Брайтон на уикенд, — объявила Стар. — Микки пригласил нас по телефону. Только Дол и я, — добавила она. Голос ее дрожал, хотя на лице была написана твердая решимость.

— И я, — обрадовалась Мэриголд. — Ух ты, здорово! Не обращайте внимания, что я немного расклеилась. Что-то живот слегка прихватило. Впрочем, все это ерунда. Классно! Бегу собираться и приводить себя в порядок…

— Здесь только два билета, Мэриголд. Один — для Дол, и один — для меня, — перебила ее Стар.

— О! — осеклась Мэриголд. Схватив со стола конверт, она принялась рыться в нем, даже разорвала пополам, убедившись, что он пуст. — Ну и ладно, ничего страшного. Не разорюсь — куплю за свои.

— Мэриголд, он пригласил только нас с Дол. Я думала, Микки тебе все объяснил.

— Объяснил что? — вмешалась я.

— Что мы останемся у него.

— Ну и отлично, я тоже останусь! — просияла Мэриголд.

Стар тяжело вздохнула. Сжала кулаки. С трудом проглотила вставший в горле комок.

— Там будет его девушка.

— Его девушка? — вздрогнула я.

— Но ведь я — его девушка! — возмутилась Мэриголд. Запустив пальцы в волосы, она попыталась кое-как их пригладить.

— Он живет с другой девушкой, Мэриголд. Ее зовут Сиан.

— Сиан? — выплюнула Мэриголд с таким видом, будто это было какое-то неприличное ругательство.

— Он сказал, что говорил тебе о ней.

— Да, что-то такое говорил… о какой-то девушке. Но ведь он единственный парень, которого я по-настоящему любила, и мне нет никакого дела до того, были ли у него другие. Были, конечно. Он ведь нормальный мужчина. Но он все время искал меня. Ведь это я — мать его ребенка. Конечно, мне тоже нужно поехать. К тому же должна же я присмотреть, чтобы с вами все было в порядке…