– Ты не понял, малыш? – уже более твердо произнесла я. – Я же сказала, что мои планы изменились.
Он еще что-то мычал, потом, когда я его отпустила, прокричал ругательства в мой адрес, но я уже быстрым шагом спешила к своей «девятке».
Сев в машину, я потихоньку тронулась. Итак, алиби Юры подтвердилось, хотя при желании и подобное можно организовать, но я не стала слишком придираться и анализировать. Мое чутье при общении с Юрой подсказывало, что он тут ни при чем. Все выглядело достаточно правдоподобно, и я не видела причин копать глубже в этом направлении.
Кинув взгляд на часы, я убедилась, что время еще совсем не позднее. Поэтому решала заняться вторым фигурантом среди подозреваемых. Это был некий Ваня, который проживал в свое время у своей бабки. Вот к ней я и направилась, благо ехать особо далеко не надо было – на улицу Бережную, находящуюся тут же в Ленинском районе.
Номер дома и квартиры мне сказал Гена – их он помнил наизусть, а вот имя бабки, хоть убей, не мог вспомнить. Ну и не страшно, разберусь с этим на месте. Припарковавшись у нужного дома, я подошла к подъезду, где, по моим расчетам, располагалась нужная мне квартира. Еще при выходе из машины я заметила, что у подъезда сидят три пожилые женщины, обмахиваясь ветками, видимо, от мошки. Решив, что нужная мне персона может находиться среди них, я подошла к ним и поздоровалась.
– Здравствуйте! Скажите, квартира двадцать первая в этом подъезде?
Старушки переглянулись, затем две из них остановили свои взгляды на одной. Та, сухонькая старушка с чернявыми волосами, поджала свои и без того тонкие губы, затем спросила:
– А кто тебе нужен из этой квартиры, милая?
– Мне нужен Ваня! Сказали, что он тут живет, – ответила я.
– Кто энто тебе сказал? – спросила старушка и прищурила свои глазки.
– Его друзья. А вы, наверное, его бабушка? – спросила я и в упор глянула на пожилую женщину.
Она сразу не ответила, еще подозрительнее посмотрела на меня.
– Да, я его бабка, – наконец ответила она. – А ты кто будешь, милая?
– Понимаете, я с его работы. Ваня куда-то пропал, телефон его недоступен, вот мы и стали волноваться, – стала сочинять я на ходу, решив пока не представляться ни сотрудником правоохранительных органов, ни частным детективом.
Две доселе молчавшие старушки ахнули, но ничего не произнесли, только с большим любопытством глянули на свою собеседницу по лавочке.
– Так, пойдем-ка! – сказала та и слишком уж резво для ее возраста направилась в сторону подъезда.
Я пошла следом за ней. Поднявшись на третий этаж, а сделали мы это достаточно быстро, старушка и впрямь оказалась очень шустрой, – она пригласила меня в квартиру. Сразу напротив входа располагалась маленькая кухонька, куда мне и указали.
– Рассказывай, милая! С какой ты такой работы? И как звать тебя?
– Татьяна. А вас?
– Клавдия Федоровна.
– Понимаете, Клавдия Федоровна, Ваня куда-то пропал, будто испарился…
– Да слышала я это уже, – перебила меня старушка, – ты с какой его работы-то? Он за месяц уже не знаю сколько их поменял.
– Ну как с какой? – я старалась изобразить удивление и растерянность на лице. – С его основной работы. Из трамвайного депо.
– Как? – по-моему, старушка удивилась не хуже меня, причем искренне. – Он же давно собирался уходить от вас, наверное, больше месяца?
– Да? – я и не старалась скрыть свою растерянность. – А вот мы этого не знали. Он нам ничего не говорил. Значит, решил молча уйти, и все! Ну кто ж так делает!
– Вот мой Ваня так и делает, – развела она руками в стороны.
– Ясно. Но может, вы скажете хотя бы номер его сотового.
– Дык я его сама не знаю. Я ему звонила последний раз недели две назад, там в трубке говорят, что он… не может ответить.
– Недоступен, – поправила я.
– Да, недоступен. Ну, я больше и не стала звонить. Знаете, я не больно-то с внуком лажу, поэтому умотал, не хочет отвечать, ну и ладно! – старушка насупилась и скрестила руки на груди.
– И что? Он вот так молча ушел, ничего вам не сказал, и вы даже его не искали?
– Ну как не искала, искала, конечно! Но он тоже хорош – молча ушел, и все! Я родителям звонить, они сказали, что был у них, вроде как собирался на новую работу, а то и совсем из города уехать. Ну, я и успокоилась: жив-здоров – и ладно! Пусть сам как хочет. Сколько можно у бабки на шее висеть? Из того, что зарабатывал, так мне ничего не давал, даже за квартиру! Зачем мне нужен такой трутень, я так и сказала: не будешь платить за комнату – уходи! Мне такой внук не нужен. Я его приняла, он в городе рад до смерти жить, а от самого толку никакого! А теперь вот комната свободна, я уже квартирантку нашла, студентку, хорошая такая, из деревни. С осени у меня жить будет.
– Скажите, Клавдия Федоровна, а вам родители Вани не сказали, куда он собирается уехать?
– Кажись, в Самару! А ты чего это интересуешься так? – старушка снова сузила свои и без того маленькие глазки и буквально просверлила меня ими.
– Понимаете, мы с Ваней хорошо общались, друзьями были. Вот я и волнуюсь, куда это он пропал и даже мне ничего не сообщил. Хотелось бы его найти, повидаться.
– А-а, ну это дело молодое. Только если он в Самару уехал, как его родители сказали, то ты что, туда, что ль, поедешь?
– Ну, в Самару я вряд ли поеду, но, по крайней мере, буду знать, что в Тарасове его нет. Кстати, а где живут его родители?
– В Балаково они живут. Неужели туда поедешь?
– А почему бы и нет? У меня там подруга живет, заодно бы и ее повидала. А вдруг Ваня сейчас у родителей? Или они мне скажут, где он точно находится. Вдруг он еще тут?
Старушка все это время продолжала буравить меня своими глазами-щелками. Надо сказать, весьма подозрительная старушка, с меркантильными взглядами на жизнь и по отношению к окружающим, и к родственникам тоже. За все время мне не предложила не то что чая, а даже стакана воды. А когда я спросила, может, надо что-то передать родне в Балаково, то та только скривилась и отмахнулась, мол, еще чего. Но зато я узнала адрес родителей Вани, что мне, в принципе, и надо было. Больше от этой пожилой женщины, как я поняла, мне ничего интересного не добиться.
Выйдя из подъезда и сев в машину, я призадумалась. С этим Ваней пока все непонятно и туманно. Чтобы окончательно прояснить ситуацию, мне придется ехать в Балаково. Я глянула на часы, время – половина шестого. На дорогу у меня уйдет максимум часа два, а то и меньше, если буду мчаться на всех парах. Или, может, завтра отправиться в путь, примерно часикам к двенадцати? А что я тогда буду делать сегодня? Так, решено, еду в Балаково сейчас. Приеду как раз к ужину, вся семья будет дома, а днем кто их знает, разбегутся по делам.