– Чтобы заманить сюда некоего хромого и чернобородого джентльмена, – начал Холмс.
Тут моего друга прервал настоящий мистер Абрахамс, который до того стоял на пороге и, наслаждаясь моим замешательством, кудахтал от смеха, потирая немощные руки. Неожиданно улыбка пропала с лица старика, и оно исказилось от страха – совсем как в первый раз, когда я увидел его. Издав пронзительный вопль, он поднял дрожащий палец и указал на дверь.
Повернувшись и глянув в том направлении, я с ужасом увидел, как к дверному стеклу прижался лицом какой-то бородач, злобно взиравший на нас. Вид у него был грозным и пугающим: кустистые брови сведены, в глазах сверкает ненависть.
– Холмс! – вскричал я, желая предостеречь друга, поскольку он, казалось, совершенно не обратил внимания на незнакомца.
Услышав мой вопль, великий сыщик кинул на бородача небрежный взгляд. С невозмутимым видом Холмс открыл дверь и любезно промолвил:
– Ну вот и вы, Ханнифорд! Благодарю вас, дружище, вы как раз вовремя. Прошу вас, заходите! Мистера Абрахамса вы, разумеется, уже знаете, а вот свести знакомство с моим коллегой доктором Уотсоном у вас еще возможности не было. Уотсон, позвольте представить вам Джорджа Ханнифорда, бывшего инспектора Скотленд-Ярда, который в настоящее время – как, собственно, и я – занимается частным сыском.
– Вы льстите мне, мистер Холмс, – проговорил бородач и, подскочив поближе, энергично пожал мою руку. – Куда мне до вас! Хотел бы я обладать хоть сотой долей ваших талантов и славы. – Разглядев выражение моего лица, мистер Ханнифорд широко улыбнулся. – Простите, доктор Уотсон, если встревожил вас. Мистер Холмс предложил разыграть перед вами маленькое представление. Искренне надеюсь, что вы поймете нас правильно.
– Ну, разумеется, – чуть поджав губы, ответил я, в глубине души задетый тем, что меня выставили на посмешище.
Однако долго злиться на двух сыщиков у меня не получилось, учитывая их искреннюю радость и веселье. Холмс в особенности счел мое положение забавным.
– Простите, дружище, – с хохотом промолвил он, хлопнув меня по плечу. – Соблазн был непреодолим. Впрочем, мы только что воссоздали перед вами события, происходившие в то время, когда вы находились в Лозанне. Позвольте мне кое-что вам объяснить.
Рассказав все, что мне было известно, инспектору Лестрейду и передав ему шкатулку с перстнем, я разработал маленький план, чтобы при его содействии заманить в ловушку загадочного бородача. Не забывайте, что в тот момент незнакомец являлся главным подозреваемым в убийстве неизвестного молодого человека, принесшего ларец в лавку мистера Абрахамса.
Перстень мы вынули из тайника и оставили на хранение в Скотленд-Ярде, где ему предстояло дожидаться законного владельца. А вот шкатулку Лестрейд согласился вернуть мне. Приняв обличье мистера Абрахамса, я выставил ларец в витрину, на самое видное место, как раз туда, где вы его сегодня узрели, после чего сел дожидаться возвращения подозреваемого. На всякий случай полиция выделила мне в помощь сержанта, который спрятался в задней комнате.
В течение дня бородач несколько раз попадался мне на глаза. Он ходил взад-вперед по улице, стараясь привлекать к себе как можно меньше внимания. Одним словом, вел себя крайне подозрительно – вы уж меня простите, мистер Ханнифорд, за эту критику ваших методов работы.
Частный детектив никогда не должен красться: подобное поведение выделяет его среди прочих прохожих, приковывая к нему взгляд и возбуждая неизбежные опасения. Когда ведешь слежку, надо держаться как можно более естественно. Лишь тогда вы сможете затеряться в толпе.
Прими вы образ обычного горожанина, направляющегося куда-то по своим делам, не напугали бы насмерть мистера Абрахамса. Кстати, любезный, снимите, наконец, эту нелепую бороду. Сразу видно, что она накладная. Вы в ней не проведете и ребенка.
– Мне требовалось срочно как-то замаскироваться. Ничего лучшего я в спешке не придумал, – с виноватым видом ответил Ханнифорд, срывая черную бороду и накладные бакенбарды. Гладковыбритое лицо его оказалось открытым и веселым.
– Ну вот, так гораздо лучше! – объявил Холмс. – Однако я продолжаю. В четверг, примерно в обеденные часы, мое терпение наконец было вознаграждено. В лавку зашел бородач, вытащил девять пенсов и объявил, что желает купить шкатулку. Тут же из задней комнаты выскочил сержант и арестовал незнакомца по подозрению в ограблении и убийстве.
К моему величайшему сожалению, Уотсон, мы не смогли воспроизвести для вас этот эпизод. Инспектор Лестрейд не обладает вашим чувством юмора и потому отказался снова выделить мне в помощь сержанта, заявив, что участие полицейского в подобном спектакле порочит честь мундира. Таким образом, мне ничего более не остается, кроме как просить вас нарисовать себе эту сцену в воображении.
Бородач возмущался, кричал, что невиновен, но все напрасно. На него надели наручники, посадили в кэб и отправили в Скотленд-Ярд. Разоблачившись и смыв грим, я оставил лавку на попечение настоящего мистера Абрахамса, а сам поспешил в полицию, где присоединился к следователям. Там задержанный, который уже успел рассказать, кто он такой на самом деле, поведал нам весьма удивительную историю. Вам хочется узнать, в чем ее суть? В таком случае позвольте предоставить слово самому мистеру Ханнифорду.
– Спасибо, мистер Холмс, – кивнул частный сыщик. – Сперва мне хотелось бы сказать несколько слов о себе. Я вышел в отставку два года назад, после того как упал с крыши склада, когда преследовал известного преступника – Берта Моррисона, знаменитого своей ловкостью взломщика. Подробнее я остановлюсь на нем чуть позже. Приземлился я очень неудачно – сломал ногу сразу в двух местах. После этого продолжать службу в полиции было невозможно, и я поневоле подал в отставку, хотя пенсии еще не выслужил. У жены имелись родственники в графстве Сомерсет, вот мы и решили переехать туда и открыть маленький пансион в городе Йовил. Все шло прекрасно, но вскоре я заскучал по жизни, полной опасностей, по борьбе, которую вел с лондонскими преступниками. «К чему зря опыту пропадать?» – подумал я, вот и поместил объявление в местной газете, предложив свои услуги частного сыщика. Должен признаться, на такой поступок меня в первую очередь подтолкнул успех мистера Холмса, подвизавшегося на этом поприще.
Не буду углубляться в детали, скажу только, что клиентов поначалу у меня было мало, в основном ко мне обращались местные лавочники с жалобами на мелкие кражи. И вдруг, три месяца назад, я получил письмо от мистера Хораса Морпета. В этом послании он представился дворецким леди Фартингдейл, владелицы поместья Уитчет-мэнор. Не могу ли я, как только представится возможность, наведаться к ним, чтобы заняться расследованием кражи? Несколько дней назад в поместье побывал вор. Леди Фартингдейл уже обращалась в полицию, но расследование зашло в тупик, а ее светлость очень хочет вернуть украденное.
Что ж, вот эта задачка куда больше пришлась мне по вкусу. Это вам не приказчик, стянувший из кассы шиллинг-другой, и не браконьер, подстреливший пару фазанов! В тот же день я взял напрокат двуколку и отправился в Уитчет-мэнор. Ну и странное же это место, доложу я вам, доктор Уотсон! Представьте себе старый особняк эпохи Тюдоров с потрескавшейся гипсовой лепниной, расположенный в глухом месте, вдали от дороги, в окружении давно одичавших садов. Изнутри резиденция леди Фартингдейл выглядела не лучше, чем снаружи. Я так думаю, что дом долгие годы не знал ни половой тряпки, ни веника. Повсюду висела паутина, а слой пыли достигал такой толщины, что хоть автограф на нем оставляй.