– Легкое коричневое твидовое пальто, – уныло ответил адвокат.
– Не сомневаюсь, когда вы осмотрите пальто, то увидите, что одна из пуговиц отсутствует, – раздался знакомый голос.
За разговором мы не заметили, как к нам неслышно подошел Холмс, и теперь, обернувшись, обнаружили его прямо за собой.
– А была ли у Смита возможность убить двоюродного брата? – с улыбкой осведомился он у Лестрейда. – Вы об этом забыли упомянуть.
– Я как раз собирался к этому перейти, – ответил Лестрейд, – Я уже все прикинул. Поезд Смита прибыл в Фордэм без четверти четыре. До усадьбы полчаса ходьбы по полям. Однако, прибавив ходу, Смит вполне мог подкараулить Юджина Мортимера, когда тот шел со станции Бокстед. Несколько минут у него ушло на то, чтобы убить двоюродного брата и припрятать тело в канаве. Сделав дело, он поспешил в усадьбу. Вот почему он был взволнован и взъерошен, когда там появился.
В свете только что выявленных мной улик я предлагаю допросить Смита. Если пуговица действительно от его пальто, у меня не будет другого выхода, кроме как арестовать этого субъекта.
Инспектор Дженкс, я оставляю вас здесь. Организуйте отправку тела в морг. Также я хочу, чтобы вы отправили в поместье двуколку вместе с одним из ваших констеблей. Не исключено, что нам потребуется отконвоировать Смита в тюрьму. Остальным присутствующим, если у них есть такое желание, я предлагаю проследовать в поместье. Посмотрим, чт́о подозреваемый скажет в свою защиту.
II
Большое величественное поместье Вудсайд-Грейндж располагалось неподалеку, несколько в стороне от тропы. К усадьбе вела длинная подъездная дорога для экипажей.
Шагая по ней, мы миновали указатель на тропинку, ведущую в Фордэм. Она брала начало всего в пяти минутах ходьбы от прохода в живой изгороди, возле которого произошло убийство. Этот факт Лестрейд отметил не без удовольствия.
– Вот вам и еще одно доказательство того, что у Смита имелось время перехватить Мортимера по дороге в усадьбу и совершить преступление, – объявил он.
Холмс ничего не ответил инспектору. Мы как раз приблизились к усадьбе и с интересом ее разглядывали. Особенно ухоженными выглядели газоны и обсаженные кустарником аллеи перед главным входом.
После того как Беркиншоу подергал шнур звонка, нам открыла полная седая женщина в черном, впустившая нас в просторную переднюю залу. Адвокат представил нам эту почтенную особу, которая оказалась, как легко догадаться, миссис Дикин, экономкой покойного Франклина Мортимера.
Когда у домоправительницы спросили, где сейчас находится мистер Смит, она быстро ответила:
– В гостиной, – и повернулась было, видимо намереваясь нас туда отвести, но ее остановил Лестрейд.
– Одну секундочку, миссис Дикин, – промолвил он. – Скажите, когда мистер Смит приехал, он был в пальто?
– Да, сэр.
– Где оно?
– Я его повесила вон туда, сэр.
– Мне бы хотелось его осмотреть.
– Разумеется, сэр.
Экономка удалилась в дальний угол залы к большой вешалке и вернулась со светло-коричневым твидовым пальто, которое протянула инспектору. Беркиншоу знаком показал, что она может быть свободна, и миссис Дикин удалилась, напоследок окинув нас обеспокоенным взглядом.
Лестрейд с жадностью кинулся осматривать пальто. Вскоре он издал торжествующее восклицание, показав на манжету правого рукава, где отсутствовала пуговица.
– Ну вот и все, джентльмены! – с довольным видом провозгласил он. – Думаю, доказательств вины Смита более чем достаточно. Остальные пуговицы на пальто в точности такие же, как та, что я нашел возле тела.
Перекинув пальто через согнутую в локте руку, он понесся впереди нас в гостиную.
Гостиная потрясала пышностью. Она была великолепно обставлена. Однако мое внимание привлекли не картины на стенах, не серебро и не фарфор, а высокий мужчина, беспокойно меривший залу шагами и дымящий сигарой. Как только мы вошли, он вынул черуту изо рта и раздавил в пепельнице.
Телосложения Джонатан Смит был самого крепкого, а рост его, на мой взгляд, превышал шесть футов. Покрытое густым загаром лицо свидетельствовало, что он много времени проводит на открытом воздухе. Его отличала несколько грубоватая мужская красота. Когда Смит повернулся к Лестрейду, его глаза горели от нетерпения. Я понял, что злить этого здоровяка опасно: запросто может не сдержаться и напасть.
– Ну что, инспектор, – резко произнес Смит, будто бы больше никого не замечая, – надеюсь, ваше расследование закончено и с меня сняты все подозрения в том, что я причастен к исчезновению Юджина? Не понимаю, как вообще такая нелепость могла прийти вам в голову!
– Расследование и в самом деле закончено, – с мрачным видом ответил Лестрейд. – Только что в поле недалеко от усадьбы мы обнаружили тело вашего кузена.
– Так, значит, Юджин мертв? – отшатнувшись, воскликнул Смит. – Что произошло? Несчастный случай?
– Нет, мистер Смит. Его удавили. И у меня есть серьезные основания полагать, что вы причастны к его смерти. Властью, данной мне, я предъявляю вам обвинение в убийстве мистера Юджина Мортимера и предупреждаю, что все сказанное вами может быть использовано против вас, – с торжественным видом произнес инспектор.
Не успел Лестрейд закончить, как Холмс кинул на меня выразительный взгляд и кивнул в сторону двери. Когда мы тихонько выскользнули из гостиной, мой друг быстрым шагом пересек переднюю залу и двинулся по коридору, который вел в заднюю часть здания.
– Дружище, вы куда? – спросил я.
– Хочу отыскать миссис Дикин и задать ей пару вопросов, – ответил он.
– Вопросов? Но зачем? Ведь расследование закончено. Лестрейд арестовал Смита, и, на мой взгляд, правильно сделал. Все улики указывают на то, что Мортимер убит двоюродным братом.
– Я с вами согласен, Уотсон. Смит в отчаянном положении. Однако я всегда неукоснительно следую одному принципу: относиться ко всем уликам со здоровой долей скепсиса, особенно когда улики косвенные, как в данном случае [56] . Подход к анализу улик крайне важен. Они словно кусочки цветного стекла в детском калейдоскопе: тряхни его, и картинка изменится до неузнаваемости. А вот, должно быть, и комната экономки. Там кто-то разговаривает.
Холмс остановился и постучал в дверь. Женский голос предложил нам войти. Переступив порог, мы оказались в маленькой, уютно обставленной комнатке. Миссис Дикин сидела за столом в компании высокого бородача, которого представила нам как своего мужа.