В какой-то момент между 27 декабря 1889 года (предположительная дата дела о «Голубом карбункуле») и октябрем 1890 года (общепризнанная дата расследования «Союза рыжих») Уотсон продал свою практику в Паддингтоне и переехал в Кенсингтон. Правда, неизвестно, когда именно это произошло. Сам Уотсон мимоходом упоминает о перемене адреса в «Союзе рыжих». В своей лаконичной манере он роняет, что едет домой в Кенсингтон. Его дом находился возле Черч-стрит: в рассказе «Пустой дом» Холмс, переодетый старым букинистом, сообщает, что он сосед Уотсона, поскольку его магазин находится на углу Черч-стрит. Помимо этого эпизода, а также информации, что у Уотсона имеется «услужливый сосед» по фамилии Анструзер, мало что известно об этом. Даже точный адрес замаскирован. В «Последнем деле Холмса», которое будет подробнее рассмотрено в следующей главе, Уотсон описывает, как Холмс перелез через стену сада прямо на Мортимер-стрит, где остановил кэб. Однако поскольку в Кенсингтоне нет и никогда не было Мортимер-стрит, можно предположить, что Уотсон намеренно дал ложный адрес, чтобы скрыть настоящий. Так же он поступал и с другими фактами, например с личными именами и точным местоположением дома 221b по Бейкер-стрит.
В течение 1890 года было только три дела, отчеты о которых Уотсон записал. Хотя исследователи расходятся насчет того, что это за расследования, скорее всего, это были (согласно хронологии, приведенной ранее в этой главе) «Тайна Боскомской долины», «Союз рыжих» и «Шерлок Холмс при смерти». Последние два дела имели место после переезда Уотсона в Кенсингтон [53] .
Уменьшение числа дел Холмса, в которых принимал участие Уотсон, могло быть вызвано сменой адреса. Кенсингтон находился в двух милях от Бейкер-стрит – вдвое дальше, чем Паддингтон. Поэтому Уотсону было не так легко заскочить в свою бывшую квартиру, как он делал это в предыдущем, 1889 году. Хотя его новая практика была меньше, чем в Паддингтоне, он был очень занят. В «Тайне Боскомской долины» Уотсон говорит, что у него «очень много пациентов».
Как мы увидим в следующей главе, Холмс был также занят одним расследованием, которое отнимало у него много времени и требовало внимания в последней части этого периода.
Очевидно, Холмс не навещал Уотсонов в течение 1890 года. Уотсон участвовал в трех его делах, причем в двух случаях его вызывал Холмс – один раз телеграммой («Тайна Боскомской долины»), второй раз – через миссис Хадсон. Она взялась зайти к Уотсону, когда Холмс был болен («Шерлок Холмс при смерти»). Однако из ее слов ясно, что просьба о визите Уотсона исходила от самого Холмса. Вначале он отказывался от медицинской помощи, но наконец нехотя согласился, добавив: «В таком случае, позовите Уотсона».
Единственное дело, в котором Уотсон участвовал по собственной инициативе, – «Союз рыжих». Он «зашел на минутку» на Бейкер-стрит – единственный зафиксированный случай за весь 1890 год. По-видимому, в это время у него было мало пациентов, так как он говорит Холмсу: «Сегодня я свободен». И добавляет: «Моя практика вообще отнимает у меня не слишком много времени». Последнюю фразу, пожалуй, не следует понимать слишком буквально. Вероятно, таким образом Уотсон успокаивает свою профессиональную совесть. Правда, не исключено, что ему наскучила ежедневная рутина. В конце концов, ему было лет тридцать семь – тридцать восемь, и первая вспышка энтузиазма при возвращении в медицинскую профессию несколько угасла. Итак, когда образовалось свободное время, Уотсон почувствовал, что ему нужно как-то разнообразить жизнь, и отправился к Холмсу.
До «Тайны Боскомской долины» он был занят по горло, так что даже колебался, принимать ли приглашение Холмса ехать в Хирфордшир и расследовать дело. Только поддавшись на уговоры жены, Уотсон согласился. «Анструзер примет их вместо тебя. Последнее время у тебя очень утомленный вид. Я думаю, что перемена обстановки пойдет тебе на пользу», – уверяет она, тем самым выражая и понимание отношений между Уотсоном и Холмсом, и беспокойство заботливой жены о здоровье мужа.
Фактически к концу этого периода друзья медленно отдаляются друг от друга, все более поглощенные своей собственной жизнью. Уотсон это сознавал: он выражает чувство нарастающего разрыва в рассказе «Последнее дело Холмса».
«Тесная дружба», связывавшая Уотсона и Холмса, по словам доктора, «приобрела несколько иной характер». Между ноябрем 1890 года (дата дела «Шерлок Холмс при смерти») и ранней весной 1891 года Уотсон не видится с Холмсом и узнает о деятельности своего старого друга только из газет. Таким образом ему стало известно, что Холмс по просьбе французского правительства занимается каким-то делом чрезвычайной важности. Из двух коротких писем, которые Холмс прислал Уотсону из Нарбонна и Нима, стало ясно, что Холмс пробудет во Франции длительное время.
Поэтому Уотсон был совершенно не в курсе того факта, что Холмс также был занят еще более важным делом, которое в случае удачи стало бы его величайшим триумфом.
В тот день, Уотсон, когда я увенчаю свою карьеру поимкой или уничтожением самого опасного и самого талантливого преступника в Европе, вашим мемуарам придет конец.
Холмс, «Последнее дело Холмса»
Нет ничего удивительного в том, что Уотсон не знал, что в период с 1888 года (примерная дата дела о «Долине страха») по апрель 1891-го Холмс продолжал заниматься расследованием преступной деятельности профессора Мориарти. Холмс умышленно держал его в неведении и прежде, когда расследовал гораздо менее значительные дела. А поскольку в данном случае расследование было связано с секретной работой и тайным сбором информации, никакие подробности этого дела не должны были просочиться наружу. Причина была не в том, что Холмс не доверял Уотсону, – его друг не раз доказывал, что на его умение молчать можно положиться.
Молчание Холмса было отчасти обусловлено врожденной скрытностью, которая, как мы видели, была важным свойством его характера. Но главная причина заключалась в том, что это предприятие было сопряжено с опасностями. Мориарти, у банды которого было на счету более сорока убийств, вполне мог отдать приказ убить Уотсона, если бы заподозрил, что тот активно участвует в расследованиях Холмса. Что касается опасности, угрожавшей его собственной жизни, Холмс был готов рисковать. Очевидно не желая навлекать на Уотсона неприятности, Холмс с ноября 1890 года (дата дела «Шерлок Холмс при смерти») не предпринимал попыток связаться с другом. Правда, как нам известно, основную часть этого времени Холмс провел во Франции, работая по заданию французского правительства.