Насколько честным был поединок – это спорный вопрос. Оба соперника были высокими и сходного сложения. Но Холмс, несомненно, был моложе и в лучшей форме. Мориарти же мог противопоставить этому свое отчаянье. Ему нечего было терять, и он готов был рискнуть всем в этой последней схватке.
Узкая тропинка, на которой им предстояло сражаться, скользкая от брызг и пены, не давала шансов на превосходство ни одному из них. Было делом случая, кто первым поскользнется и упадет за край пропасти. Но даже на таком ограниченном и опасном пространстве у Холмса было явное преимущество перед Мориарти. Он владел баритсу [57] , японским видом борьбы, при которой используются приемы сохранения равновесия.
Когда Мориарти ринулся вперед и схватил Холмса за руки, тому удалось вырваться, в результате чего его противник потерял равновесие. Через несколько секунд Мориарти, как мильтоновский Сатана, с воплем рухнул в пропасть.
Человек – это неразрешимая загадка.
Холмс, «Знак четырех»
Можно лишь догадываться о том, что испытывал Холмс, когда наблюдал, как Мориарти летит вниз, в пропасть у подножия Рейхенбахского водопада. Должно быть, огромное облегчение оттого, что не он, а его смертельный враг проиграл финальную битву. Смерть Мориарти была его полным триумфом, кульминацией дела всей жизни, посвященной борьбе с преступлениями. Но, судя по его дальнейшим действиям, чувство выполненного долга и ликование умерялись другими, менее радостными чувствами.
Теперь, когда Мориарти был мертв, ничто не мешало Холмсу направиться по тропинке, которая привела сюда, и вернуться в Мейринген. Там он встретился бы с Уотсоном, который, естественно, поспешит обратно, обнаружив, что письмо, которое передал швейцарский юнец, – фальшивка. Вместо этого Холмс решил инсценировать свою смерть и исчезнуть.
Впоследствии он скажет Уотсону, что эта идея осенила его в считанные доли секунды, когда тело Мориарти еще не успело долететь до дна ущелья. Однако его объяснение мотивов, которые привели к такому решению (как и извинения, когда он притворился смертельно больным в рассказе «Шерлок Холмс при смерти»), не особенно вразумительно. По словам Холмса, он знал, что три члена организации Мориарти все еще на свободе и поклялись его убить. Несомненно, они не колеблясь отомстят ему, как только узнают о смерти Мориарти. Но если бандиты поверят, что Холмс также погиб в Рейхенбахском водопаде, они начнут действовать более открыто и ему будет легче выследить их и отдать в руки правосудия.
Но ведь в то время, когда Холмс принял это решение, он еще не мог знать, что три члена банды Мориарти избежали ареста. В телеграмме, присланной ему в Страсбург Скотленд-Ярдом, было сказано, что все люди Мориарти были схвачены. Холмс даже не был в курсе того, что полковник Моран не только на свободе, но в эту самую минуту занял позицию над Рейхенбахским водопадом, с тем чтобы убить его, если он уцелеет в схватке с Мориарти. Присутствие там полковника Морана, как впоследствии признает Холмс, было для него полной неожиданностью.
Таким образом, Холмс узнал, что три члена шайки сбежали, несколько позже. Тогда-то ему и пришло в голову использовать эту информацию, чтобы объяснить мгновенное решение, которое он якобы принял, когда тело Мориарти летело в пропасть. Кроме того, он вскоре столкнулся с Мораном и понял: полковник знает, что он жив, и известит об этом своих сообщников. Уже по одной этой причине слова Холмса звучат неправдоподобно. На самом деле реальные мотивы, по которым Холмс решил инсценировать свою смерть и исчезнуть, более сложны, нежели туманное объяснение, которое он впоследствии дал Уотсону.
Как мы видели, Холмс переживал в тот период психологический стресс. Еще до схватки с Мориарти у Рейхенбахского водопада он серьезно подумывал о том, чтобы закончить карьеру сыщика ради спокойной частной жизни и заняться химическими исследованиями. И только постоянная угроза обществу, которую представлял Мориарти, мешала ему уйти в отставку. Смерть Мориарти устранила это препятствие. Почему же тогда Холмс не вернулся в Англию и не осуществил задуманное? Почему вместо этого решил заставить всех поверить, будто он умер?
Представляется весьма вероятным, что смерть Мориарти оказалась бо́льшим эмоциональным потрясением, нежели сознавал или готов был признать Холмс. В конце концов, он посвятил не менее трех лет сбору улик против этого человека и его организации. Это стало главной целью его существования, к которой сходились все планы и устремления, – чуть ли не смыслом жизни. А теперь ничего этого больше не было.
Возможно, наблюдая, как тело Мориарти летит в пропасть, в забвение, Холмс испытывал ощущение потери, а то и тяжелой утраты. Когда умер Мориарти, обладатель могучего интеллекта, в живых не осталось никого, с кем Холмс мог померяться силами. По сравнению с покойным профессором все остальные противники казались ему недостойными усилий. Жизнь действительно стала скучной и заурядной.
Не следует также забывать, что, когда Холмс стоял на тропинке над водопадом лицом к лицу с Мориарти, он психологически был готов к смерти. Хотя он почувствовал облегчение, оставшись в живых, не исключено, что у него появилось какое-то извращенное ощущение, будто его обманули.
Мысль о собственной смерти приходила ему на ум и до схватки у Рейхенбахского водопада. Он уже играл с этой идеей в рассказе «Шерлок Холмс при смерти», используя театральный грим, чтобы придать себе вид умирающего. Хотя это частично объясняется любовью Холмса к театральности, за такой маскировкой вполне могли стоять и более мрачные мотивы. Поскольку у Холмса бывали периоды маниакальной депрессии, возможно, мысль «а каково это – умереть?» уже посещала его прежде. Правда, это не говорит о том, что он подумывал о самоубийстве. В деле о «Квартирантке под вуалью» он отвечает Юджинии Рондер, когда она угрожает убить себя, такими словами: «Ваша жизнь не принадлежит вам. Не поднимайте на нее руку». Это свидетельствует о том, что Холмс был против самоубийства [58] . Однако идея инсценировать свою смерть и исчезнуть, сменив имя и начав новую жизнь, теперь, когда он потерял Мориарти, скорее всего, оказалась непреодолимой.
Сам Холмс мог и не подозревать о том, какие сложные эмоции подсказали такое решение. Что касается исчезновения, то тут нет ничего необычного. Стремление исчезнуть свойственно многим людям, страдающим от стресса, и связано с необходимостью убежать от действительности с ее неразрешимыми проблемами, однако тут может иметь место и более глубокое, неосознанное желание уйти от себя и стать кем-то другим.
С практической точки зрения ничто не мешало Холмсу осуществить его решение. У него не было иждивенцев, а перед тем, как покинуть Англию, он договорился с Майкрофтом о том, как распорядиться его имуществом в случае его смерти. По-видимому, у Холмса было при себе достаточно денег, чтобы оплатить продолжительное пребывание на континенте.