– Как папа? – спросила девушка. – Он, наверное, места себе не находит?
Холмс подошел поближе к кровати и, склонившись над девушкой, произнес:
– Ваш отец вне себя от горя и волнения, но ему станет легче, когда мы скажем, что с вами хорошо обращаются. Вас прилично кормят?
– Здесь, конечно, не «Савой», но есть можно, – ответила Софи.
– А как насчет одеяла? – поинтересовался Холмс.
– Мне его приносят каждый вечер, – сообщила пленница.
– Получается, вас держат здесь с субботы? – уточнил мой друг.
– Да, с этого дня я не выходила за пределы комнаты.
– Ладно, хватит! – рявкнул Дик. – Чё те надо, а? Чтоб она тебе всю жизнь пересказала, с рождения? – Ткнув Холмса под ребра, он прорычал: – Все, пошли, свиданка закончилась. – Злодей вытолкал нас из комнаты и запер за собой дверь.
– Не отчаивайтесь, Софи, все будет хорошо! – крикнул я уже в коридоре.
После того как мы спустились обратно на первый этаж, Дик снова достал черные ленты.
– Давай, доктор, чё стоишь? – Жестом он показал, что я должен завязать глаза Холмсу.
После того как я справился с заданием, верзила проделал ту же операцию со мной. Я всерьез обдумывал, не попробовать ли пустить в ход револьвер, однако, учитывая, что по дому где-то ходил Джон и жизни Софи угрожала опасность, я счел за лучшее воздержаться от столь рискованного поступка. Нас снова отвели в кэб, поджидавший снаружи дома, и затолкали внутрь.
Когда экипаж тронулся с места, Дик произнес:
– Ладно, можете снять повязки. Но, чур, шторки на окнах не трогать. А то еще шмальну вас. Случайно.
– Вы заплатите за это злодейство, – гневно заявил я.
– Не думаю, – язвительно расхохотался Дик.
Верзила то и дело проверял, где мы находимся, заглядывая под шторку. Наконец он постучал по крыше экипажа.
– Тпр-р-ру! – крикнул кучер, и лошадь, фыркая, остановилась.
– Доброй ночи, джентльмены, – промолвил Дик, открыв нам дверь. – Не пытайтесь следить за нами, а то… – Он многозначительно потряс пистолетом.
Мы с Холмсом вышли из экипажа, и кэб, грохоча, скрылся в тумане. Оглянувшись, я понял, что нас доставили обратно к месту встречи.
– Слушайте, старина, – повернулся я к другу, – мне кажется, что Джон, ну, тот, что поменьше, практически наверняка работал на заводе. У меня было несколько пациентов с заводов, которые разговаривали точно такими же хриплыми голосами.
– Сильно сомневаюсь, что Джон вообще когда-нибудь бывал на заводе, – сухо рассмеялся Холмс и взмахом руки остановил проезжавший мимо кэб. – Нам надо торопиться обратно в Молдет-холл. У нас очень много дел.
Несколько мгновений спустя мы уже неслись галопом в Ричмонд. Холмс сидел, погрузившись в свои мысли, и, как я ни старался, мне ровным счетом ничего не удалось из него вытянуть. Наконец мы остановились у особняка. Навстречу нам вышел Джефферсон:
– Джентльмены, сэр Чарлз ожидает вас в библиотеке. Прошу за мной.
Сэр Чарлз нетерпеливо ходил из угла в угол.
– Холмс! Уотсон! Слава богу, вы оба живы! – повернувшись к нам, воскликнул он. – Ну же, не молчите! Какие у вас новости?
– Новости хорошие, – ответил я. – Мисс Софи цела и невредима.
– Слава Господу! – выдохнул сэр Чарлз.
– Есть и дурные новости, – добавил Холмс. – Должен вас сразу предупредить, вы можете очень многое потерять, но при этом нет никакой гарантии, что вы вернете дочь.
– Да, я понимаю, мистер Холмс, нам еще предстоит долгий путь, – кивнул сэр Чарлз. – Однако, думаю, вы согласитесь, что первый этап операции прошел более чем успешно. Что будем делать дальше?
– Предлагаю вернуться в Ислингтон и снова повидаться с Диком и Джоном.
Мы с сэром Чарлзом в изумлении воззрились на Холмса.
– Что вы такое говорите? – воскликнул я. – Как, во имя всего святого, мы их отыщем?
– Уотсон, вы ведь вроде меня знаете не первый день. Неужели вы думаете, что я действительно уснул в экипаже преступников? Сквозь щель в шторке я считал фонари и, таким образом, составил в уме карту нашего маршрута. На восток по Оксфорд-стрит – семь фонарей, затем на север – четыре фонаря, ну и так далее. Если память меня не подведет, мы сможем отыскать дом, где держат мисс Софи.
– Браво, Холмс! – воскликнул я. – Вы настоящее сокровище!
Сэр Чарлз был потрясен не меньше меня.
– Вы не устаете меня удивлять, мистер Холмс, – покачал он головой.
– Погодите меня хвалить, – поднял руку Холмс, – давайте сначала найдем нужный дом. Вы можете вызвать нам кэб, сэр Чарлз?
– У меня есть кое-что получше, – ответил хозяин дома, дернув за шнур. – Я прикажу снарядить свой личный экипаж.
Крайтон велел передать конюху, чтобы тот немедленно готовил карету, после чего повернулся к нам:
– Надо немедленно связаться с полицией, мистер Холмс, чтобы мерзавцев схватили прямо на месте преступления.
Холмс лишь покачал головой:
– Сэр Чарлз, если мне не изменяет память, вы говорили, что полностью мне доверяете. Если это действительно так, примите мой совет – не торопитесь обращаться в полицию. Потом вы поймете почему.
Крайтон удивился, но спорить не стал:
– Ладно, мистер Холмс, будь по-вашему.
Вскоре мы уже сидели в карете сэра Чарлза и на всех парах неслись к перекрестку, на котором состоялась встреча с преступниками. Когда мы туда приехали, Холмс пересел, расположившись в том же углу, где он находился в кэбе у злоумышленников:
– Езжайте на восток, – распорядился он, – а потом, когда я вам скажу, свернете налево.
Кучер подчинился.
– Теперь снова налево, – подсказал Холмс, – но будьте готовы вскоре повернуть направо.
Так мы ехали некоторое время, пока наконец Холмс не приказал:
– Довольно. Остановите здесь.
Мы находились в бедном районе города, застроенном старыми домами и дышащими на ладан фабриками.
– Если я ничего не напутал, – произнес Холмс, – чтобы добраться до искомого дома, нам надо повернуть налево и пройти еще два фонарных столба.
Сэр Чарлз велел кучеру никуда не уезжать, и мы двинулись вслед за Холмсом. Чтобы чувствовать себя увереннее, я взялся за рукоять револьвера. Через некоторое время Холмс предостерегающе поднял руку и показал на покрытую гравием дорожку, которая вела к виднеющемуся впереди особняку. В маленьком дворике стоял указатель с табличкой «Продается». Особняк был погружен во тьму, равно как и другие дома вокруг него, и казался совершенно необитаемым. Стояла гробовая тишина, которую периодически нарушал лишь доносившийся издалека лай собаки.