Майя немного помолчала, блуждая взглядом по сторонам:
– Даже не так. В нашем мире они не могут иметь большой власти – без желания человека войти в их мир они бессильны. Поэтому они просто открыли перед тобой все двери, и ты с радостью вломился в них, как медведь в малину! А потом дверцы захлопнулись. А поскольку ты не знал, что уже находишься в чужой реальности, то шел все дальше и дальше. И отдалился от входа уже так далеко, что чужой мир стал диктовать тебе свои законы, и ты решил не возвращаться.
Майя прильнула ко мне и горячо стала шептать мне в ухо. Наверное, в постели это было бы эротично, но сейчас ее слова наводили на меня ужас:
– Как же! Тебе ведь было хорошо! И ты, конечно, не понимал, что, прежде всего, тебя лишили энергии, жизненной силы, чтобы ты стал легкой добычей! Питанием! Кормом! Только и всего! – как Майя не пыталась сдержаться, у нее в голосе проскальзывали истерические нотки.
– Да, ты на минуту выплыл – все-таки ты принадлежишь нашему миру, и твоя физическая оболочка не желает умирать просто так, но без моей помощи ты был бы обречен! И мне пришлось задействовать все мое умение и призвать на помощь не только силу, но и эгрегор, чтобы уберечь тебя. Ну, и призвать к тебе боль, само собой! В качестве раздражающего фактора!
– Кстати, – она мило улыбнулась и захлопала глазками, мгновенно превратившись в очаровательную глупенькую блондинку, – ранку нужно смазать либо перекисью водорода, либо йодом, а то мои зубки страсть какие ядовитые!
– Йодом! Бу-га-га! Ты прямо клоун в цирке! – ладонь невыносимо болела, – да твоими укусами можно любую кобру на тот свет отправить!
– Сам виноват! – отрезала Майя, – я хотела, чтобы ты просто посмотрел на намерение жены относительно тебя! А для этого не нужно было так глубоко нырять! Но нет – Остапа понесло, да так, что бедный комбинатор чуть не утонул! Вот бросила бы тебя здесь волкам на корм! И нет, чтобы встать на одно колено и признаться мне в вечной любви за спасение собственной жизни, так он еще и змеей называет!
– Все, все! Прошу пощады! – я миротворчески поднял руки вверх и, давясь смехом от накатившего на меня внезапного облегчения, проговорил замогильным голосом, – отныне и навсегда возлюблю тебя, как вишню в сладком соке, и буду носить на руках – и особенно в постель!
– То-то же, cher ami! – Майя игриво спустила руку вниз и попыталась нашарить моего скакуна под плащом, – тьфу ты, сто одежек, сто застежек! Так и до золотого ключика не доберешься! – переход от смертельной (по ее словам опасности) к эротическим играм был внезапным, но недолгим:
– Ну, если так, то ладно! Будет еще возможность! И впредь – чтобы сделать девушке приятное, носи такие же короткие курточки, как и я! И стринги!
– Да ты просто crazy! – у меня не было слов передать эмоции. Зато невыносимо хотелось нагнуть Майю прямо здесь и войти в нее сзади. Невыносимо!
– У нас еще дела! А времени нет! – минутка эротики была закончена, что Майя и продемонстрировала самым серьезным тоном и пошла вперед. Вот так-то!
– Ты еще не забыл, что нам нужно смотреть квартиру? – вопрос глупый. Само собой, не забыл!
– Кстати, я тут подумала: тебе следует кое-что знать. Пока ты пытался покинуть наш мир, я времени тоже не теряла и смотрела на намерение твоей жены относительно тебя!
– Ну, и?
– Что, ну и? Когда ты уже научишься разговаривать, как и положено воспитанному выпускнику университета? А то привык к своим лошадиным повадкам, двух слов связать не можешь!
– Ладно, ладно! – я оставался спокойным, – уроки Майи были очень наглядными, и единственным от них спасением было не очень-то обращать на них внимания, – Ваша милость, не изволите ли Вы сообщить мне, что же Вы такого высмотрели – в Ваших путешествиях к звездам?
– Вот, совсем другое дело! Чувствуется положительное влияние культурной девушки с высоким художественным вкусом! А посему – прощаю! Теперь слушай:
– Тебе стоит хорошенько уяснить: ей на тебя плевать. Т. е. в прямом смысле слова – ты для нее никогда ничего не значил, и большую часть вашей совместной жизни она задавалась вопросом, что ты делаешь рядом с ней. За тебя она, конечно, держаться не будет. Другое дело, что с тобой ей было комфортно – статус, деньги, отпуск на море за границей, плюс почти совершенно ничем неограниченная свобода и возможность крутить хвостом направо и налево. Подтверди!
Я подтвердил – а именно покачал головой. А потом сморщился, как наморщенная греческая смоковница. Наверное, я впадаю в маразм, я беспрекословно выполняю команды, словно собачка в цирке!
Нет – все не так просто! Разум все еще не до конца мне повинуется, так что сначала я действую, а только потом – сомневаюсь!
– Отлично киваешь! Из тебя явно будет толк! – Майя ласкового потрепала меня по загривку – точь-в-точь, как любимого домашнего питомца, потом немного отстранилась и задумчиво произнесла, – конечно, пуделя из тебя не выйдет, но вот сенбернар – в самый раз!
– Сама ты пудель сенбернарский! – я наконец не выдержал – не стоит так надо мной глумиться (это подлинное безобразие с ее стороны), – говори дальше, а то как дам в лоб!
– А ведь и вправду дашь! Ты можешь! – Майя примирительно улыбнулась, дескать: «Проехали», и продолжила, – итак, на чем мы остановились? А остановились мы на том, что единственное, что интересует твою жену – это крепкие мужские объятия и, даже не побоюсь этого слова, крепкие мужские члены. И можно сразу два, и одновременно!
– Хватит, хватит! Я уже понял, давай дальше! – время шло, а мы все еще толкли воду в ступе!
– Ну, если тебе не интересно слушать, в каких позах ее имели, то и не надо! Знай же, о принц, что твоя жена падка до славы (которой у нее нет) и до денег (которых у нее не будет с твоим уходом). Поэтому даже если она не сможет помешать тебе уйти, то постарается максимально забрать у тебя все. В том числе и машину. И, кстати, она уже подумывает – не выставить ли рядом с ней круглосуточный пост. Мне так кажется!
– И это все ты увидела своим внутренним взором? – я не мог спокойно воспринимать ее нравоучительный тон. Мне ужасно хотелось с ней поспорить, и нужна была только причина, чтобы сорвать на Майе мое совершенно испортившееся настроение.
Я чувствовал, что она права. Я знал: все именно так и обстоит, только убедил себя, что ошибаюсь. Мне было удобно думать, что моя жена испытывает ко мне хоть какие-то человеческие чувства помимо заинтересованности в деньгах! А неприкрытая правда, прозвучавшая в словах Майи, резала меня, как ножом, и мне стоило большого труда молча выслушать все, что она пытается сказать.
Я был зол. Я крикнул Майе: «Стоп!», отошел от нее на несколько шагов, нанес десяток ударов ногой в пах невидимому противнику и немного успокоился.
– Все! Идем забирать машину, и ноги моей больше не будет в ее доме! – во мне бушевал огонь, я жаждал обрести долгожданную свободу. И, кроме того, я хотел найти женщину, которая будет воспринимать меня не просто как поганую «лимиту» и механическое устройство для зарабатывания денег, но и как личность!