Вот честное слово, не ожидал я от него такого экспромта. Видимо, всю ночь бедняга маялся, меня выискивая, или страдал, не зная, как поступить. А тут вдруг прорвало. Да ещё как! Прямо чирей на голом месте. И ведь могли мы с ним остаться друзьями, могли. Ну, набил бы я ему разок морду за то, что он когда-то дал приказ скормить мне три Первых Щита. Ну, отдал бы я ему потом в жёны Катерину, пусть радуется. Но сейчас-то он зачем не в своё дело лезет? Или решил, что честь невесты для него превыше всего? Так я могу и расстроить это грядущее супружество всего несколькими словами.
О чём и попытался намекнуть:
– Миурти, не слишком ли ты рано уверовал, что станешь зятем императрицы?
Он всё равно не понял. Или уже не хотел ничего понимать:
– Бери шпагу! Трус! – Ну и насколько я помнил правила дуэлей мира Трёх Щитов, после таких слов мне уже никак было не отвертеться от поединка. Но убивать наследника соседнего государства только по вине его некоторой тупости или ущербности? Политически неверно. Поэтому я начал с напоминания:
– Как вызываемая сторона имею право на выбор оружия…
– Я готов любым сражаться! – выпалил парень, не дослушав меня.
– …или без оного, – продолжил я с полным спокойствием. – Поэтому я выбираю на кулаках. До второй крови, потери сознания или до первого перелома.
– Что-о-о?! – взревел мой оппонент. – Ты осмелился предложить принцу древней крови сражаться руками?!
Я пожал плечами и апеллировал к принцессе:
– У-у-у!.. Больной неизлечим! – после чего уставился Миурти в глаза: – Так значит, ты боишься на кулаках?.. Трус!
Тут уже и ему отступать стало некуда. И принц стал снимать с себя пояс со шпагой и кинжалом.
Больше всего над происходящим потешалась Вера, которая в преддверии предстоящего мордобоя даже похлопала в ладоши:
– Ой, как здорово! Сейчас мой будущий супруг будет вполне официально и справедливо избивать моего будущего зятя. Какая жалость, что нет Катеньки! Мы бы с ней сделали ставки.
Такое нагловатое и нескромное заявление ошарашило всех, включая и меня. Верка, пройдоха, решила так форсировать события, что все и в самом деле подумают, что у нас уже «всё было». И возрази я сейчас хоть словечком, она может и ляпнуть: «Мы ведь только что с тобой целовались! И собрались отправиться в мою спальню!»
И хоть частично, пусть и сильно формально, будет права.
А уж принц тем более растерялся:
– Так получается, что Платон…
– Ну да! Имеет все права будущего супруга иногда со мной и с моими сёстрами поругаться. Что в этом такого? В семье разное случается.
С этой точки зрения парень, видимо, подслушанную ругань не рассматривал. И, судя по его бегающим глазкам, уже готов был пойти на попятную. А то и извиниться передо мной. Я бы ему простил. Не всё, но хоть нынешнее поведение. Но неуёмные амбиции всё-таки перебороли здравый рассудок, и принц вышел со мной на кулачный бой.
Потом уже было неинтересно. Ну что он мог сделать Светозарному? Даже надумай тот поддаваться? Да и я с ним не стал миндальничать, бил долго, расчётливо и с давно сдерживаемым, взлелеянным удовольствием. Старался сразу ничего не рассечь и тем более не сломать. То по печени заеду, то по почкам пробегусь. Ну и прямо по лбу ему кулаком раз за разом прикладывался. Естественно, что силу при этом сдерживал невероятно. Однако уже через три минуты Миурти не мог дышать от колик, плохо соображал от лёгкого сотрясения мозга, и неважно видел из-за вздувшегося, покрасневшего лба и опухших, налившихся кровью бровей. Завтра, а потом ещё десять дней, ему только и придётся, что в чёрных очках на люди появляться или женскую шляпку с тройной вуалью использовать.
А вот будет знать, как над слабосильными инвалидами-недоростками издеваться! Не то чтобы я настолько злопамятен, но уже сколько месяцев мечтал проучить своего обидчика. А тут такой случай упустить?.. Ни за что!
В конце концов Миурти Холмский рухнул после удара в солнечное сплетение и больше подняться не смог. Новый паж, его сопровождавший, помог принцу подняться, да так и собрался его практически тащить на себе. Потому что остальные присутствующие явно не собирались помогать без особого распоряжения. А давать подобное распоряжение её высочество и не думала.
Казалось бы, инцидент исчерпан, пора расходиться…
Но тут со своей немаленькой свитой примчалась императрица. С ходу оценив пострадавшего, обратилась за разъяснениями к самой старшей по титулу:
– Сестра, что здесь произошло?
– Честная рыцарская дуэль! – заявила та с восторгом и заложила принца с потрохами: – Миурти затеял поединок, решив, что может вмешиваться в чужие семейные дела. Ему показалось, что мой будущий супруг, Платон Когуярский, повысил голос на нашу младшую сестру и не слишком притязательно высказывался об умственных способностях твоего императорского величества. Вот за это и получил от экселенса.
О том, что её тоже обзывали дурой, она и намёком не вспомнила. Но не это почему-то взбесило Марию. И не факт, что о супружестве принцессы она узнаёт в последнюю очередь. И не кандидатура будущего принца, которого она тоже неоднократно обзывала «плебеем». Как ни странно, она взъелась на пострадавшего зачинщика дуэли:
– Твоё высочество нарушил законы военного времени, запрещающие любые поединки без моего высочайшего соизволения. Поэтому приказываю тебе покинуть дворец в течение часа, а впоследствии – удалиться с пространств империи Герчери. Как раз в Леснавское царство отправляется консул с курьерами, ты должен отправиться не позже их. В противном случае тебя с позором вышвырнут из Лордина.
Да уж! Суровое получилось наказание! Никто такого не ожидал от императрицы. А ведь тут нет Катерины. Как она отнесётся к изгнанию своего суженого? Всё-таки подобное действие – это перебор. Могут и политические осложнения возникнуть, да и вообще… Ну подрались два мужика, ну выяснили между собой отношения, но зачем же сразу так резко и строго наказывать? Как по мне, то я не согласен.
Наверное, все эти размышления прочитались на моём лице, потому что Мария опалила меня особенным взглядом и многозначительно добавила:
– Кто не хочет отправиться следом за Миурти, пусть хорошенько думает над каждым сказанным словом. – С кривой улыбкой проследила за уходящим леснавским принцем и вновь уставилась на меня: – Господин атрегут, жду тебя в своём кабинете через полчаса для подробного доклада.
Развернулась и величественно удалилась. Хоть и вызывала во мне досаду и раздражение чрезмерным пафосом и снобизмом, но красиво у неё всё получалось. Научилась себя нести, этого у Машки не отнять.
За ней ушли все остальные, в том числе и отосланные жестом принцессы её телохранители. Ну и когда мы вновь остались с Верой наедине, я решил с ней поговорить откровенно: