Но во время первых переговоров понял, что можно вырвать больше, чем одну шестую или одну пятую. Когуяры могли твёрдо претендовать на одну третью Шартики! Для их малого количества (хорошо, если треть из обитающих в Иярте сюда переберётся!) – и этого предостаточно. Тем более что и за людей здешнего мира я не переживал: места хватит всем. Некогда мёртвое царство будут заселять не один век.
Под конец совещания последовал вопрос от Катерины:
– И когда мы сможем увидеть первого ешкуна?
– Как я и обещал, постараюсь пригласить хотя бы нескольких наших собратьев по разуму уже к моменту прибытия делегации из Моррейди. Для этого не пожалею использовать предоставленный мне любезно отпуск и максимум завтра утром отправлюсь в путь.
– Да уж! Изволь постараться, экселенс! – не удержалась Машка от некоторой язвительности. Но когда уже все стали расходиться, оказалась рядом со мной в узком коридоре и прошипела: – Пояса с груанами сдай выбранным людям! Нечего ими просто так красоваться, пусть действуют на благо империи! И ещё… Разве стоило поднимать такую бучу? Почему со мной вначале не переговорил? – чувствовалось, что она еле сдерживается, её маска холодности и высокомерия трещала по швам.
– Когда я мог это сделать? – стараясь не раскрывать рта, шептал я под взглядами придворных, толпящихся в отдалении. – Если при всех попытках общения с тобой наедине ты меня свирепо отталкивала, не гнушаясь подлыми попытками членовредительства?
– А ты, значит, привык, чтобы все шлюхи перед тобой падали на спину и сразу ножки задирали?! – уже не скрывала своего бешенства подруга.
– Все? А ты что, тоже шлюха? – не удержался я от встречной колкости.
Нас от драки спасла возникшая рядом Грозовая, постаравшаяся втиснуться между нами:
– Твоё величество ждут на обед! – сказала она с многозначительными интонациями «племяннице». А когда Машка фыркнула и отправилась дальше, повернулась ко мне и еле слышно пробормотала: – Ну и дурак ты, экселенс! Старый, но глупый и наивный дурак!
– Это кто ещё старый?! – попытался я её остановить и хоть что-то выпытать, но воительница и не подумала останавливаться, поспешила вслед за императрицей. Получалось, что я только на возраст обиделся, а с остальным как?
«Да просто! – убедил сам себя. – Раз не дурак – не касается!»
Ну и мне оставалось лишь поспешить к себе, обдумывая, как, с кем и когда отправляться в Иярту. Это не считая иных, накопившихся, но до сих пор не реализованных намерений. Чувствую, что поспать мне сегодня в любом случае не удастся.
Вроде месть свершилась. Настроение Машке испортил, все её планы порушил, спесивость с неё сбил. Можно и позлорадствовать. Но пока добрался в свои апартаменты, настроение упало ниже плинтуса. С какой-то стати захотелось опять напиться, да так, чтобы вновь ничего не помнить.
Благо что здравый рассудок не позволил это сделать, ещё и напугал:
«Всё, дружок! Или, иначе говоря: алкоголик ярый, силу воли потерявший и опустившийся! Пора тебе посещать психотерапевта и наркологический диспансер. Лечение по максимуму. Самыми кардинальными мерами!» Совесть тоже проснулась: «Не стыдно только алкоголем проблемы решать? Что, других способов не существует?»
Возражать ей, что в нирване хмельных угаров жить весело и беззаботно, я не стал, всё равно не поймёт. Зато осознал, что надо срочно, жестко загрузить себя работой. Или немедля отправляться на Дно. Иначе хандра заест. Чего-то я в здешней обстановке и в отношении ко мне недопонимал, что-то важное упустил. Не мог свести подспудные догадки в кучу, как ни напрягался, а потому и злился в первую очередь на самого себя.
Ещё и это распоряжение наглое, отдать оба неиспользуемых пока пояса кандидатам в Светозарные. Откуда такая уверенность, что я распоряжение выполню? Изначально груаны предназначались мною родителям и деду Назару. Итак пришлось третий отдать Грозовой.
«Так что теперь всё равно придётся на охоту с вимлачом отправляться. По сути, эту пару можно, и в самом деле отдать, пусть пользу приносят. Но неужели попросить нельзя было? У-у-у, наглая овца!..»
Но ругайся, не ругайся, а старая подруга права. И я бросился по дворцу, развив активную деятельность по своим прямым обязанностям, а попутно присматриваясь и прикидывая, кого из списка инициировать первым.
Попался мне для этого Юлиан Некрут. Главный воевода эйтранов, как раз отправлялся на фронт с небольшим отрядом, и с ним находился один из офицеров, внесённых в список. Случай мне представился самым удачным, и я обоих, отведя на полчасика в подвалы, наградил поясами, инициировал и прочитал краткую инструкцию о появившихся у рыцарей возможностях. Сказать, что они были ошарашены и счастливы – это значит ничего не сказать. Поэтому мне чудом удалось взять с них клятву не говорить об инициации остальным коллегам по рангу. Даже от Апаши Грозовой это пока временно скрыть.
На что Юлиан мне многозначительно пообещал:
– Раз она от меня скрывала значение своего пояса до сих пор, значит, и я промолчу. Тем более что ближайшие дни мы с ней не увидимся.
– Тогда удачи, побед над врагами, и в добрый путь!
Отряд умчался на боевые подвиги, а я продолжил наводить шорох по всему дворцовому комплексу. Всё-таки кое-какие порядки следовало внести, кое-где сделать косметический ремонт, некоторые крылья, где размещались самые удобные порталы – перекрыть наглухо. Да и проконтролировать подготовку гостевых покоев.
Была бы просто делегация, так фиг с ней, лягут, где им постелят. А тут сама Ваташа Дивная, крупнейшая фигура всего мира Трёх Щитов прибывала. И хоть хитрющая, зараза, да непредсказуемая, но мы вроде с ней общались довольно дружески, с взаимным уважением. Да и родственники мои живут на окраине Рушатрона, под самым носом у императрицы поморов. Так что портить с ней отношения не хотелось и не следовало.
Но именно эти рассуждения в какой-то момент заставили меня замереть на месте и задуматься:
«Тоже странно! Родители мои в Рушатроне, с Машкой я вроде рассорился окончательно и семьи у меня с ней не получится. Жить в империи Герчери, скорее всего, я не стану. Порталы в иные миры я могу отыскать и в иных местах. Тогда спрашивается: почему я так стараюсь и лезу из кожи для блага здешнего государства? Неужели мне настолько понравилось быть у власти и чувствовать себя настолько уважаемым экселенсом? Или я подспудно ещё надеюсь, что Машка всё-таки одумается и примет меня под настоящим именем Бориса в свои объятия? Но тогда получается, что я в эту разгульную сучку влюблён без ума и готов на всё ради близости с ней?..»
О, как сложно оказалось разобраться в самом себе! И посоветоваться толком не с кем. Да и вообще, я почувствовал, что долго скрывать своё инкогнито не смогу. Хотелось уже окончательно определиться, выяснить отношение других, расставить, как говорится, все точки над «i». А потому дал себе твёрдое слово: