– Может, на тебя так Россия подействовала?
– Может быть.
– Ладно. Как бы там ни было, твой единственный шанс – завтра. – Корн вздохнул. – После того, что мы там устроим, путь в «Специальное приглашение» будет тебе заказан.
И Стив с удовольствием отметил, что потный распорядитель косвенно подтвердил – его оставят в живых.
– Так что с барменом?
– Я его упустил.
– А хотел вскрыть?
– Ага. Перед камерой.
– Значит, придурку повезло.
– Завтра осечки не будет, – твёрдо произнёс Стив. – А шум, который устроит Лебененко, поможет мне проверить какого-нибудь охранника… Биологически.
– Удачи.
– Спасибо.
– Это я, – произнёс самый мерзкий голос, который когда-либо слышал Шарп. – Напоминаю: без имён и подробностей.
– А это – я, – раздраженно ответил наёмник, застрявший в неожиданной пробке на МКАД. – И не нужно мне ничего напоминать.
– Не груби, чел! – посерьёзнел Альфонсо да Вега. – Помни, с кем говоришь.
В общем, да – забывать не следовало, поскольку рыцарь по-прежнему числился в графе «источник неприятностей № 1», поэтому Шарп сбавил тон:
– Извините – тяжёлый день.
– Может, и тяжёлый, но пока я доволен: объект заливается слезами. Это хорошо.
Переживаемая Виолицием драма была серьёзным испытанием для совести наёмника, поэтому он лишь крякнул и промолчал.
– Видишь, чел, как просто на меня работать: в точности исполняй всё, что я говорю, и я буду доволен.
«Да уж, пожелание скромное и деликатное. Только я не золотая рыбка, чтобы исполнять всё, что тебе хочется…»
– Пусть те двое продолжают терзать объект, у них отлично получается, – приказал временно удовлетворённый чуд. И хихикнул: – Кстати, прямо сейчас объект буквально трясётся от страха.
Шарп понял, кого имеет в виду да Вега, и беззвучно выругался. Ну конечно, он же сам приказал Шапкам доставить Виолиция домой! Значит, Альфонсо и впрямь имеет возможность следить за ним. И, конечно, упивается этой возможностью, садист-неврастеник.
– Я рад, что вам понравилось. Буду продолжать в том же духе.
– Продолжай! – милостиво согласился да Вега. – Но никаких решений без меня! И в этой связи будь любезен объяснить: что произошло с мюзиклом?
«А сказал: без подробностей! – злорадно усмехнулся Шарп. – Да ты сам себя не контролируешь!»
– Понятия не имею, – честно ответил наёмник. – И никто не в состоянии ничего рассказать.
– Ты облажался.
– На тот случай, если вы не в курсе: я приехал после того, как всё закончилось.
– Ты должен быть в гуще событий. За что я тебе плачу?
– В таком случае указывайте, где будет гуща, и я буду в ней.
– То есть ты ничего не знаешь?
Можно было сказать: «Да, не знаю», и закончить на этом, но Шарпа и самого интересовало случившееся, поэтому он продолжил:
– С Шапками затеяли драку какие-то иностранцы…
– То есть Шапки решили взять на гоп-стоп каких-то иностранцев? – уточнил рыцарь.
– В том-то и дело, что нет. Шапки клянутся, что драку затеяли те, и я им верю.
– Почему веришь? – задал логичный вопрос да Вега. Зная дикарей, можно было предположить, что они сами решили «пощупать» жирных туристов, а получив отпор, принялись сочинять слезливую историю для Службы утилизации.
– Иностранцев прикрывал снайпер, – доложил Шарп. – Он помог им уйти.
– Любопытно… – протянул Альфонсо.
Блуждание вокруг его «объекта» подозрительных туристов явно не обрадовало да Вегу.
– Совершенно с вами согласен.
– Объект случайно не задел ничьих прав при постановке мюзикла?
– Не знаю.
– Тогда откуда снайпер?
– Думаете, его автор либретто прислал?
– Гхм… – Судя по голосу, рыцарь немного смутился. – Ладно, я разберусь.
«Неужели?»
– Что же касается тебя, то ты должен проявлять больший профессионализм и рвение. Подумай, что бывает с челами твоей профессии, если они не справляются.
– Их увольняют? – с надеждой спросил Шарп.
– Ну, можно и так сказать. – Да Вега не отказал себе в удовольствии хрипло посмеяться. – Если находят, конечно.
«Тонкий солдафонский юмор…»
– Чего молчишь?
– Я за рулём.
– Далеко собрался?
– Отдыхать.
– Смотри не надорвись.
– Постараюсь.
Альфонсо отключился.
* * *
В Москве была уже глубокая ночь, когда Шарп наконец-то добрался до нужного дома в Ясенево и бегом взбежал по лестнице. Дверь, как всегда, оказалась незапертой, а Колян – к этому наёмник начал привыкать – обнаружился в коридоре: могучий организм обессилел в момент расставания с уборной, что сказалось на внешнем виде. Трусы Колян натянуть успел, а вот любимые растянутые треники остались на уровне колен, в результате чего окружающим предлагалось любоваться на волосатые бёдра храпящего владельца недвижимости.
Поморщившись, Шарп решил пока не пытаться привести его в чувство и обыскать квартиру самостоятельно, благо мебели у Коляна было совсем немного. Первым делом наёмник прошел на кухню, где хозяин проводил большую часть жизни, и включил свет.
– Стоять!
– Что?
– Стоять, сказал, – менее уверенно произнёс тот же голос.
– Я стою.
– И не шевелитесь!
– Я и не шевелюсь.
Люстры или плафона на кухне не оказалось, после щелчка выключателя вспыхнула сильная лампочка, висящая на одиноком проводе, и яркий свет резанул наёмника по глазам. Теперь он проморгался и увидел прижавшегося к грязной стене юношу, выставившего перед собой старый кухонный нож.
– Вы кто такой?!
– А ты?
– А вы?
– Зови меня Шарп.
– Вы кто?
Юноша алкоголиком не выглядел: чистенький, ухоженный, в смешных узких джинсах, облепивших тоненькие ножки, и в толстовке. В левом ухе чернел пустотой здоровенный тоннель.
– Я – друг Коляна. А ты кто?
– А я проездом! Я родственник! – Юноша сильно волновался. – Вы мне поможете перенести дядю Колю на кровать?
– Пусть остаётся на жёстком: привычнее и для здоровья полезнее, – уверил парня Шарп. – Ты чего дверь-то не закрыл, если такой пугливый?