Я расплатилась с водителем, вышла из такси и вошла в подъезд. И тут же следом раздался грохот захлопываемой двери, быстрые шаги, и кто-то очень сильный схватил меня сзади за плечи и припечатал к стене. Я губами ощутила прохладу штукатурки.
И тут на меня посыпалась брань. Голос, от которого затрясло, обзывал меня самыми последними словами. Я хотела повернуть голову, чтобы посмотреть в глаза Игорю, но не могла пошевелиться.
– Пусти меня. – Я все же нашла в себе силы говорить. – Не заставляй меня обращаться в полицию. Я оставила тебе записку, в ней все сказано.
– Да я тебя сейчас убью прямо здесь, и ни одна сволочь об этом не узнает…
– Тебя посадят. Не думаю, что в тюрьме тебе будет лучше, чем в постели этой Жеки…
Он отпустил меня. Я медленно повернула голову, боясь, что он меня ударит.
Игорь. Он стоял совсем близко, лицо его раскраснелось, а вот нос был почему-то белый, и по щекам катился пот.
– Ты чего выдумала? Какой еще развод? Какая Жека?
– Дай мне пройти.
– Я хочу, чтобы ты мне все объяснила.
– Пусти. Я развожусь с тобой.
– Где ты взяла деньги на адвоката? Он уже был у меня! Да у него машина сто́ит, как чугунный мост!
Я достала из кармана телефон и собиралась было уже позвонить Юрию Петровичу, моему адвокату, как Игорь выхватил у меня телефон и швырнул на пол. Телефон со звонким стуком ударился о каменные ступени, запрыгал вниз, пока не замер.
– Ты что, мужика нашла? Кто здесь живет? К кому ты идешь? – засыпал он меня вопросами.
– А ты как меня нашел? – Мне было важно узнать, кто сообщил ему мой новый адрес.
– Да я проследил за тобой от кафе… Сначала хотел там с тобой поговорить, но заглянул, увидел родителей Эммы и не стал… Ждал тебя возле входа, но тебя долго не было, тогда я стал ходить кругами, подумал, что ты вряд ли пришла в кафе поесть, что ты наверняка у Василисы… Ну а потом услышал, как ты вызываешь такси… И поехал за тобой. Так что ты здесь делаешь?
Он разговаривал уже не так агрессивно, он как-то сник, растерялся и говорил быстро, нервничая, глотая слова. Его разбирало любопытство, где я взяла силы и деньги, чтобы уйти от него.
Я ничего ему не ответила, спустилась на несколько ступеней вниз, подобрала телефон, который, к счастью, не разбился, и снова предприняла попытку добраться до квартиры.
– Валя! Что с тобой? Какая муха тебя укусила? Я ничего не понимаю…
Мысленно я ответила ему на все вопросы, пересыпая их вполне весомыми обвинениями (нигде не работает, живет с другой женщиной, жене грубит), но вслух ничего не сказала. Я вдруг поняла, что только так и следует действовать с такими людьми, как он.
Еще вчера я была совершенно не защищена и чувствовала себя униженной, брошенной женщиной, которой, по сути, и податься-то некуда и которая вынуждена была довольствоваться подачками мужа, зарабатывавшего весьма сомнительным способом, а сейчас я чувствовала под ногами твердую почву. Пусть у меня нет мужчины, близкого человека, который мог бы защитить меня и моего ребенка, но я вдруг ощутила в полной мере, что при наличии денег множество проблем можно решить при помощи других людей, таких, к примеру, как Юрий Петрович или Галя.
Игорь схватил меня за рукав блузки, потянул к себе, у него при этом был совершенно потерянный взгляд, он искренне недоумевал, что же случилось в его жизни, как могло произойти такое, что жена отказывается повиноваться ему. Мало того что она сбежала, так еще и устроилась с ребенком в какой-то квартире.
– Я же люблю тебя, – вдруг сказал он и сам, видать, удивился, как это его язык выдал эту заезженную и потерявшую всякий смысл применительно к нашим отношениям фразу. Эту волшебную фразу, заставляющую биться сердца людей, на самом деле любящих и влюбленных.
– Люби. Кто тебе мешает…
Я сделала резкое движение, взлетела по ступенькам наверх и нажала на кнопку звонка. Судя по тому, что дверь открылась почти сразу, я поняла, что Галя все это время стояла за дверью и все слышала. Переживала за меня и была готова прийти на помощь.
Галя – новый человек в моей жизни…
Но Игорь поймал меня и стащил вниз.
– Я понял… Все сработало, да? – зашептал он мне на ухо, продолжая тянуть за собой вниз на первый этаж. Я посмотрела на Галю и успела махнуть ей рукой, мол, все нормально. Она скрылась за дверью.
– Что сработало? Я не понимаю…
– Это Эмма… Это она тебе оставила эту квартиру, да? – Рот его некрасиво растянулся в какой-то зловещей и страшной улыбке. У меня внутри все похолодело.
– Да, и что?
– Значит, я прав…
– Я не знаю, о чем ты, но я подала на развод, как ты понял, и не намерена отступать. Прошу тебя не преследовать меня с Мишей… Живи со своей Жекой…
– Ах, так ты не понимаешь? Не понимаешь? Наследство она получила! И благодаря кому?
– Послушай, я не понимаю…
– Я, значит, сделал всю грязную работу… там, в Панкратово… – зашипел он мне в ухо. – А ты… ты по завещанию получила квартиру, и теперь я тебе, выходит, не нужен?
У меня по коже словно змеи заскользили. Страшная картинка убийства двух женщин кровавой пеленой заслонила все вокруг.
– Игорь… Что ты сейчас сказал? – Я тоже перешла на шепот, словно нас могли услышать. – Ты что, убил Эмму? И ту женщину, Зосю?
– Ты же никогда не любила ее, она раздражала тебя… Да ты ее ненавидела!
– Скажи, что ты все это выдумал. Что это неправда. Ведь это неправда?
– Ты – одна из наследников. Вот я и подумал, что когда ее не станет, ты получишь свою долю… – Он часто заморгал глазами и продолжил: – Если ты не вернешься ко мне, я сам пойду в полицию и во всем признаюсь. Но скажу, что это решение мы приняли вместе. Больше того, что ты – инициатор этого убийства. Что ты сама все придумала, спланировала, что это ты сообщила мне точную дату и время, когда Эмма отправится в Панкратово.
– Но я же… я же ничего тебе не сообщала! Я и не знала об этой поездке… Зачем ты врешь?!
– Да, не сообщала, но что мешает мне сказать об этом?!
– Подожди… Мне надо все осмыслить… Значит, это ты убил Эмму?
– Да, да, это я убил Эмму, зарезал и ту, что была в доме!
– И как же ты их убил?
– Как, как? Ножом!
– Ты был уверен, что я унаследую часть ее денег? Недвижимости?
– Ну да!
– Ты знал что-нибудь про завещание?
– Слушай, хватит меня допрашивать.
– И ты готов пойти в полицию и во всем признаться?
– Если ты не вернешься ко мне, то да.
– Но зачем я тебе?