– Ну-ну, – сказал я, – что хочешь?
– Хотел увидеть умное лицо, – ответил он мажорно, – да зеркала не оказалось. Дай, думаю, посмотрю на маркиза!
– Ну-ну, – повторил я уже с угрозой, – и как? Посмотрел?.. Или в глаз дать, чтобы лучше видел?
– С маркизьего плеча и в глаз приятно! – сообщил он. – Посмотрел и понял, что умнеть бесполезно – это любой дурак подтвердит. К тому же одурачить можно умного, но дурака – никогда. Дураки не только украшают жизнь, но и делают ее легче: рядом с нами многие считают себя… умными.
Я поморщился.
– Стоп-стоп, не вываливай на меня эти шуточки, я и сам могу навалить такую кучу, что вечно вонять будешь. Говори, что хотел?
Он посмотрел на меня опасливо.
– Ваша милость, но как же без шуток? Шутки продлевают жизнь! И делают ее интереснее. Именно их и хочу предложить вашей добрости.
Я отмахнулся.
– Не делай из меня идиота, я сам справлюсь! Говори яснее.
Он вздохнул.
– Сэр Ричард, вы путешествуете в одиночестве, как я вижу? Даже без слуг, что удивительно! Тогда вам нужен в спутники хотя бы шут.
Я удивился:
– Шут?
– Ну да, – объяснил он серьезно, – у всех знатных есть шуты. А у правителей – просто обязательно!
Я отмахнулся.
– Да на фига мне? Я сам еще тот шут… Аж противно.
Он покачал головой и сказал очень серьезно:
– Шут необходим, сэр Ричард. Особенно такому, как вы.
– Почему? Только без шуточек!
– Вы горды, – объяснил он еще серьезнее, – и если вам укажут на вашу ошибку, только вспылите и будете делать по-своему. Уж назло себе и другим. А если вам на ошибку укажет такое смешное и презренное существо, как я, вы не ощутите себя ущемленным в своей гордости… И, возможно, подумав, перемените решения. Маркиз, шутам удавалось предотвратить многие опрометчивые решения государей!
Я рассматривал его внимательно, шут переступает с ноги на ногу, видно, с каким трудом удерживается от привычного скольженья в юмор и охохмение, но приказ есть приказ, а ему почему-то очень хочется мне понравиться.
– Спасибо за откровенность, – ответил я после паузы. – Польщен, что ты счел меня достойным узнать истинную причину существования этой профессии. Печально, конечно, что оппозиции приходится начинать с этой роли… Да, ты прав, куда легче услышать критику в виде шуточки. Да еще не от равного, кто может метить на твое место, а от заведомо неконкурентного…
Он спросил с надеждой:
– Так возьмете меня?
Я ответил с колебанием:
– Признаться, оппозицию никто не любит. Даже шутов за слишком дерзкие высказывания гоняют и бьют.
– Но вы же признаете ее полезной?
Я вздохнул.
– Признаю. Но только я сейчас недостаточно знатен… чтобы быть защитой даже себе. Я путано, да? Но ты понял…
Он смотрел очень серьезно.
– Я понял, что стараетесь уехать как можно дальше. Если пересечь границу королевства Гессен, вас не должны достать противники. Особенно если вы ухитрились навлечь недовольство мага.
– Говорят, маг такой мелочью не занимается.
Он кивнул.
– Да. Но, думаю, что вы с вашим характером привлечете и внимание мага.
– Сплюнь, – велел я строго. – Я ни с кем не хочу ссориться! Я весь компромиссный и консенсусный. Меня не тронь – никому не дам в лоб. Даже молотом. И вообще… Я по характеру – герой-одиночка!
Он удивился:
– Почему? Быть во главе… неважно чего – легче.
– Это только кажется, – ответил я невесело, – только кажется. Быть во главе – это принимать решения и за других. А я и за себя иной раз… гм… Только и смотрю, на кого бы свалить. Когда женится какой-нибудь герой вроде меня, орла сизокрылого, и то, бывает, не справляется, хотя решать нужно всего за двоих! Конфликты, проблемы, разводы. И все потому, что не справился с возросшими трудностями. А когда на плечи наваливается хозяйство побольше, чем жена и ребенок, то вообще караул и гаси свет…
Он смотрел с непониманием, мол, какие трудности: сиди за накрытым столом и пируй, а управляющий все сделает сам.
– Но когда-то, – спросил он уже другим голосом, – придется?
Я развел руками.
– Не когда-то. Я даже знаю, когда.
– Можно и мне узнать?
– Чтобы приколоться? Пожалуйста, уже весной я должен начинать строить.
– Что?
– Царство Божье на земле, – огрызнулся я. – До этого я только ломал! Можно сказать, что я уже был во главе, но только во главе ломателей и захватывателей. Но я это за свершение не считаю. Для ломания ума не надо… Хотя, конечно, чтобы собрать и держать в повиновении жадную до захватов и добычи толпу, тоже надо что-то иметь в голове, но все равно не тот уровень, не тот… Словом, мы с тобой решим вот так: я еду сейчас, а ты попозже. Оппозиция не слишком нужна на стадии захвата власти, а вот для правления совсем не помешает.
Он встрепенулся, смотрел блестящими от любопытства глазами.
– А что, будет захват?
– Рискну, – ответил я угрюмо. – Кто не рискует…
Он сказал деловито:
– Я слышал, вы отправляетесь в маркизат Черро. Но там не риск – самоубийство. Вы что-то придумали? Есть особые амулеты? Приготовленные заклятия?
Я пожал плечами.
– Никакие амулеты не помогут справиться со страной. Просто в роли захватчика у меня уже есть опыт. Это потом не знаю, что делать с захваченным…
– Почему?
– Дурак потому что, – ответил я с досадой.
Он смотрел с недоумением, потом ухмыльнулся и сказал почти весело:
– Источник нашей мудрости – наш опыт. Источник нашего опыта – наша глупость. А если маркиз считает себя дураком… гм… даже большим дураком…
Он сделал многозначительную паузу. Я кивнул.
– Все верно, у меня великое будущее.
В своей комнате я привычно подцепил к поясу молот, меч и лук оставил у изголовья, не на войну же собрался, и когда вышел к лестнице, с другой стороны крыла навстречу красиво плыли на скользящих по полу платьях леди Элизабет и леди Габриэлла. Обе щебетали, повизгивали, глазки блестят азартом.
Увидев меня, леди Габриэлла что-то шепнула подруге и, проскользнув мимо меня, хитро подмигнула, а сама быстро-быстро простучала каблучками по лестнице, хотя леди ее ранга должна сходить медленно и величаво. Леди Элизабет замедлила шаг, я понял, что обязан как-то отреагировать, поклонился и заговорил бубнящим голосом, старательно загибая пальцы:
– Ах, леди Элизабет! Какая вы сегодня особенно замечательная!.. Какое на вас чудесное голубое платье, что так идет к вашим глазам!.. Ага, какая у вас бесподобная талия, а как очаровательна эта… ага, улыбка! Аромат вашей кожи сводит всех нас с ума, ваши нежные руки просто восхитительны и божественны… Они подобны лепесткам… лепесткам роз, они так же гибки, чувственны. Вы самая безукоризненная девушка на свете, леди Элизабет!