– Мда, опять беготня, тебе надо было не в разведчики идти, а в спринтеры.
– Разговорчики, сержант! Бегом, марш!
До железной дороги они добежали почти без приключений, лишь вспугнули стайку не то ящериц, не то мышей каких, устроившихся на ночлег в невысоком кустарнике. Маленькие, с ладонь величиной, тени, вереща, брызнули вовсе стороны, на мгновение, испугав самих людей и исчезли по ближайшим кустам. Дубов не сбавляя темпа, закрутил матерную руладу, поминая саперные лопаты китайских диверсантов и ягодицы скандинавских демонов, но концовку Роман не разобрал, дыхание у сержанта сбилось и слова вышли невнятные. ЖД станция в отличие от идеально сохранившихся рельс, выглядела жалко. Окна почти все без стекол, входные двери провалились внутрь, кирпич на углах сильно покрошился, крыша с одного края сложилась и нависала острыми шиферными краями над платформой. Сцепив зубы, Тиграш из последних сил старался не потерять сознание, действие препарата пошло на спад, и в глазах все плыло, двоилось.
– Олег, по-моему я все… приех… – так и не договорив, он споткнулся и,
потеряв сознание, рухнул в пяти метрах от входа.
Дубов ухнув, в немыслимом прыжке, поймал его за шиворот, не позволив, разбить лицо о потрескавшийся асфальт. И бормоча: «Сейчас, сейчас капитан, сейчас все будет хорошо», бережно подхватив на руки, понес на второй этаж. Ввалился в комнату, скорее всего использовавшуюся когда-то диспетчерами как столовая, уложил Романа на длинный стол. Темная древесина рассохлась, но вес капитана вполне выдержала. Подоткнув под голову другу его же рюкзак, Дубов запер дверь и занял пост у окна.
Проснулся Тиграш, когда косые солнечные лучи уже залили желтым светом полкомнаты. Поворочался, пытаясь подняться, тело этому садистскому приказу подчиняться отказалось, и бессильно откинулся.
– Спи, капитан, – донесся откуда-то из-за спины голос Дубова, – спи, часа через три-четыре разбужу. А пока спи.
– Олег, – едва ворочая языком выдавил из себя Роман, – там… в аптечке, ампулы… ну помнишь, надо уколы сделать… от радиации…
– Спи. Позже сделаем, трое суток облучались, еще пара часов роли не сыграют.
Тигренко хотел было возразить, но так и не сумел больше разлепить губ. Второй раз он проснулся, под аккомпанемент автоматных выстрелов. Чувствовал он себя все еще разбитым, но приподняться на локтях вполне сумел, обернувшись к окну, спросил у дергающейся в такт выстрелам спины сержанта:
– С кем воюем?
– Проснулся? – оглянулся на него Дубов, и тут же рыкнул, – куда ж ты, сука!
Комнату вновь заполнил грохот выстрелов. Поняв, что объяснений он сейчас не получит, Роман кое-как спустил на пол ноги, качаясь выпрямился, чувствуя себя древним дедом, сделал несколько шагов, держась за стену и остановился отдышаться. За второй заход он таки добрался до окна, из которого палил в неизвестного противника гвардии сержант, но тот как раз закончил стрелять и довольный обернулся. Обнаружив капитана не лежащим, он потешно всплеснул руками.
– Ты зачем поднялся, боец? Тебе еще дрыхнуть положено.
– С кем воюешь? – отмахнулся от попыток друга поддержать его, повторил вопрос Роман.
– Да уже не с кем, вон, в окошко глянь, если уж добрался сюда.
Роман, матюгнувшись про себя на слабость – едва не упал, поворачиваясь к оконному проему, выглянул. Внизу на путях покоилось не меньше дюжины крыс. Одна, самая здоровая, едва не с дога величиной, была необычного ярко рыжего окраса.
– Я таких еще не видел.
– Я, так вообще, до встречи с тобой не подозревал о таких грызунах, – хохотнул Корявень, – и что ж теперь, не стрелять в них, что ли… эта рыжуха, кстати, самая живучая оказалась, полрожка в нее засадил, все никак подыхать не хотела.
– Странно конечно, – попытался улыбнуться Роман – чего это она не хотела дохнуть.
– Ну, а я о чем, – улыбнулся здоровяк, и с детской непосредственностью продолжил, – может, пожрем?
– Иногда я искренне тебе удивляюсь, – кряхтя, произнес Тиграш, шагая к столу.
– Почему это? – удивился сержант, ловко распаковывая сухпай.
– Потому что, – выдохнул Роман, присаживаясь и болезненно морщась, – тебе по ходу бог излишки оптимизма выдал и нервов лишних.
– Да ну, глупости все это… я вот что думал, пока ты в отключке валялся. Чумные эти, уж слишком хороши. Ну, в плане подготовки, опять же экипировка у них на уровне, оружие. И их, грубо говоря, до хера и даже много больше. Опять же, карта у них украденная, явно не кустарщина, значит что?
Он многозначительно замолчал, глядя на капитана, дескать, делай выводы. Тигренко улыбнулся, и, решив не разочаровывать друга, пожал плечами:
– Не тяни, не знаю я к чему ты клонишь.
– А значит это лишь одно, это не бандитская группировка, и не какие-то глупые фанатики, это высокоорганизованная структура, располагающая некой лабораторией, запасами неплохого оборудования, почти нового оружия, по численности бойцов достаточная, чтобы развязать бойню у Князя и кинуть огромную группу нам на перехват.
– Я-то надеялся ты меня чем-то удивишь, – зевнул Роман.
– Я и попробую, – не обращая внимания на подколы друга, продолжил Корявень, – это ж пока только предыстория была, а теперь обещанные спецэффекты – ты пока тут мерно посапывал, на горизонте нарисовалась и исчезла группа людей, в интересной карнавальной одежде черно-красной расцветки.
– Оп-па! – Тигренко от удивления даже ложку выронил.
– Это не все, капитан, – довольный произведенным эффектом хмыкнул в бороду Олег, и с удовольствием принялся за еду.
– Слышь, интригант чертов, давай уж теперь рассказывай, не томи.
Дубов хитро щурясь, тем временем, не спеша зачерпнул очередную ложку тушенки, с удовольствием прожевал и только тогда продолжил:
– Так вот, группа не большая, семь человек… эх, жалко картошки с собой нету, сейчас бы запечь на угольках.
– Олег, я тебя пришибу.
– Ладно-ладно, – захохотал сержант, – и в этой группе двое раненых, один серьезно, его буквально тащили, второй по мелочи, и что характерно. Ранения пулевые. И что это должно означать?
Тигренко попробовал сделать выводы, но мысли, текущие вялой грязевой рекой, никуда его не привели.
– Не знаю…
– Да, видать сильно тебя вымотало, ну, ты что, Ромыч, – обескуражено протянул Олег, явно рассчитывающий на другой ответ, – ну, где вчера стычка была.
И тут до Тигренко дошло. Отчет Иранца об изгнание со второго уровня неизвестных. Очередной кусок мозаики лег на свое место.
– Собирайся, Олег, мы возвращаемся на базу.
В кабинете у Зарубова было тихо, Тигренко только что закончил доклад о проведенном времени в ожоге. Полковник сидел, погрузившись в раздумья, на автомате барабаня пальцами по столешнице. Олег, расположившийся в углу на кушетке, с интересом изучал висящую на стене карту. Наконец Алексей Степанович произнес: