Как же восхитительно врет, мелькнула мысль. И я вру. Это и есть основа хороших взаимоотношений, когда оба говорим то, что надо, а не то, что есть.
– Сейчас сразу в Геннегау? – спросила она. – Думаю, войско вам придется собирать отовсюду…
– Бабетта, – сказал я укоризненно, – от таких дум морщины, знаете?
Она испуганно отшатнулась.
– Ох, только не это!
– Ничего, – утешил я. – На пятках не страшно.
Она замахнулась на меня кулаком.
– Противный! Что вы меня так пугаете…
Я перемещался по стене, прячась за каменными зубцами, сканировал ночь, переходя с одного зрения на другое, останавливал взгляд на багровых точках и всматривался до рези в глазах, увеличивая изображение так, что из носа пошла кровь, а голова закружилась. Пришлось замереть и долгое время приходить в себя, затем снова пошел с одной стены на другую, пока наконец взгляд не зацепился за две размытые багровые тени.
Исчезники прячутся в зарослях достаточно близко от замка. Благородный сэр Гримоальд брезгает нечестивыми методами защиты, потому его часовые даже не поймут, если эти вот наблюдатели перелезут через стены и спокойно спустятся по ступенькам во двор.
Я стиснул челюсти, хорошо, двое обнаружены. Но вряд ли король послал только этих, больно уж расположились в неудобном месте…
Перебравшись на другую сторону, я отыскал еще две группы. Эти заняли позиции намного более выигрышные: по дороге из замка. А те двое, понятно, только для страховки. На случай, если вздумаю спуститься по веревке с другой стороны.
Бабетта просто оделась и вышла за дверь, с милой улыбкой попросив о ней не беспокоиться, все уладит сама. И сейчас я, намереваясь сам покинуть замок, думал с благодарностью о тех немногих женщинах, что свои проблемы решают сами. А высший класс, когда вот приходят в твою постель, а затем легко и просто говорят: не провожай, дорогу знаю, еще увидимся.
Сейчас я без своих доспехов и меча Арианта, без болтеров, молота и колец чувствую себя голым и беззащитным, куда еще заботиться и о женщине! Тем более надо ускользнуть из тайно осажденного замка. Арнульф вроде бы случайно проболтался, что прибыл не один, а с большим отрядом и, дескать, сразу же установил наблюдение за окрестностями и самим замком.
По стене прошли двое охранников: в железе, бодрые, подтянутые, в руках короткие копья, ими удобнее встречать нападение. Я прижался к камням, они протопали совсем рядом, один даже зацепил рукавом. Я выждал, когда удалились, и, перебросив веревку, начал спуск в серую для меня тьму. Понятно же, что хоть Арнульф и отбыл с докладом то ли к королю, то ли к императору, то ли к обоим, но наблюдение, естественно, не снял. И, конечно, наверняка там в кустах все с амулетами, позволяющими видеть незримников. Королевская службы охраны должна быть оснащена по высшему разряду…
Помня это, я спускался со всеми предосторожностями, как если бы оставался зримым. Незримник я только для стражей благородного сэра Гримоальда, прохаживаются над моей головой и время от времени поглядывают вниз, так что надо еще и тихо…
Ноги наконец коснулись земли, я, как ящерица, скользнул под защиту невысоких кустов. В неподвижном воздухе все еще стоит пряный запах роз, но где розы, там и колючки, я опасливо отодвинулся и начал на четвереньках пробираться в сторону ближайшей засады.
По телу пробежала незнакомая дрожь. Не холодная, не радостная, а нечто иное… Земля словно бы стала прозрачнее, как сквозь матовое стекло проступили свисающие корни растений, темные пятна и более светлые, то ли булыжники, то ли, напротив, песок, а вон и то, из-за чего так вот зрение перешло в другой диапазон: блестящая желтая искорка…
Дрожащими пальцами я вытащил меч, прислушался, везде тихо, начал осторожно ковырять землю и отбрасывать комья руками. Корни такие, как увидел, темное пятно – булыжник, но вижу размеры и края, продолжал рыть, пока кончик меча не достиг блестки.
Когда запустил ладонь в рыхлую землю, кончики пальцев нащупали холодный металл. Я подцепил пальцем и, стерев влажные комочки, всмотрелся в небольшую монету из золота. Странный портрет, четкая печать, даже по ободку зубчики, а такая чеканка просто невероятна для древних времен, требуется сложнейшее оборудование…
Вздохнув, я сунул монету в карман, позже разберусь, если вспомню. Сейчас дело о выживании, до нумизматики дойдем не скоро. Понятно только, что в пыточном подвале или еще как-то пробудилась способность видеть скрытое золото. Надеюсь, смогу увидеть его не только в земле.
Двое сидели за кустом, один дремал, второй смотрел в сторону замка. Я подкрался на цыпочках за спину, одного ударил мечом в шею, другого кулаком в лоб. Он захрипел, открыл и тут же закрыл глаза.
Я встряхнул его за грудь.
– Не прикидывайся. Если не слышишь, ладно, зарежу…
Он приоткрыл один глаз, сразу зыркнул в сторону напарника, но тот распластался в луже темной крови. Острие моего меча поблескивает в лунном свете, я покачал головой, когда страж попытался привстать, холодная сталь уперлась ему в горло.
– Тихо. Я знаю, что у вас еще две группы.
Он прохрипел:
– Ты… ты… не рыцарь…
– Еще какой, – заверил я. – Элитный.
– Рыцари не бьют в спину…
– А я рыцарь только с рыцарями, – пояснил я и ударил его ногой в лицо. – Сколько вас?
Он зажал ладонями разбитое лицо, кровь брызгала из переломанного носа между пальцами.
– Я рыцарь сэр Орнер виконт Клаукерда…
Я ударил его так, что он подлетел в воздух и шмякнулся, как распластанная лягушка.
– Ты мразь, – прошипел я, – а не рыцарь. Позоришь высокое звание… потому умрешь быстро и непочетно. Сколько вас?
Он прошептал, заливая землю кровью из переломанного лица:
– Не… знаю…
Я ударил снова.
– Должен знать.
– Но я…
Острое лезвие глубоко вошло в его горло, позвонки влажно хрустнули. Он захрипел, дернул пару раз ногами и затих. Я сорвал с его груди амулеты, потом разберусь, какой для чего. Пинком перевернул на спину его напарника, тот так и застыл с вытаращенными в удивлении глазами, как же так, это же они должны всех бить и нагибать, почему все не так, как обещано…
На двоих у них шесть камешков и хитро вырезанных из металла штучек. От всего на свете не предохранишься, я сложил все в поясную сумку и пошел крадучись вдоль замка. Сверху не заметят, понятно, а эти гады могут и встретить залпом из трех арбалетов…
Я мощно бил крыльями о воздух и несся, как гигантская стрела. После того, как Бабетта попрощалась и, глядя на меня с хитренькой усмешкой, исчезла, мне больше здесь заботиться не о ком. Она наверняка проскользнула за пределы замка, где ее ждут кони, хотя не исключаю и более экзотичные способы передвижения, о которых умалчивает.