Саша даже мобильник слегка отодвинула от уха, удивляясь резко переменившейся тональности разговора — откуда взялось такое хамство, такая ядреная желчь? И что Арине за дело до новых Левиных увлечений? Чем все это объяснить? Запоздалой досадой? Но вроде сама с разводом затеялась, никто не заставлял…
— Чего вы молчите, Александра Борисовна? Я права, да? У Левы новая телка?
— Арина, ты же знаешь, я совершенно не умею разговаривать в подобной тональности. Да и ты раньше как-то… Не позволяла себе, насколько я помню.
— А жизнь всему научит, Александра Борисовна. Так вы не ответили… Есть телка, да? Кто она? Я ее знаю? Или, может, Ладка знает?
— Ну… Во-первых, она не телка. Она… слишком худенькая для телки. Во-вторых, ты ее не знаешь. В-третьих, при чем тут Лада? И в-четвертых, при чем тут ты и твое любопытство? И в-пятых, наконец! Я повторюсь, но мне не нравится, как ты со мной разговариваешь!
— Ладно, извините. Что-то меня и впрямь понесло… А Гришу я все-таки сама к вам привезу. В квартиру заходить не буду, не беспокойтесь. Позвоню от подъезда, кто-нибудь за Гришей спустится.
— Арина, не надо придумывать сложности там, где их нет. Ты можешь совершенно спокойно зайти, никто не испугается, я тебя уверяю!
— Да ладно… В любом случае, до завтра, Александра Борисовна.
— До завтра, Арина…
Саша нажала на кнопку отбоя, вздохнула счастливо — как же по внуку соскучилась! Ура, ура, уже завтра…
Встала со скамьи, поискала глазами Мушку, улыбнулась Валентину:
— А у меня счастье, завтра внука привезут на все выходные! Надо идти, тесто для пирогов ставить! Спасибо вам за компанию… Сейчас бы еще эту девушку, которую Мушкой зовут, от вашей Ванды оттащить… Мушка, иди ко мне! Ну, не вредничай, домой пора… Чего ж ты на меня лаешь-то, злюка такая?
— Что ж, весьма за вас рад… — улыбнулся Валентин, немного церемонно наклонив голову. — И рад был снова увидеться! И познакомиться! А знаете что, Саша? А вы приходите с Мушкой в Павловский сквер гулять, это через два квартала отсюда, знаете? Там интереснее, там даже пруд есть, да и раздолья собакам больше!
— Ой, да какое моей Мушке раздолье… Мы девушки замухрышистые, нам бы свои дела сделать по-быстрому да бегом домой… Сами ж видите, не собака, а злое недоразумение. Но — такую внук выбрал, пришлось принять и полюбить… Всего вам доброго, Валентин!
— И вам…
Шла по дорожке, спиной чуяла, как он провожает ее глазами. Невольно расправила плечи, подтянулась, подобралась… И рассмеялась внутренне над собой — ага, давай, еще и походку свободную от бедра изобрази, как Лия Ахеджакова в образе секретарши! Смешно, ей-богу… И не оглядывайся, это уж совсем ни к чему! Потому что уходя — уходи…
* * *
Арина сдержала свое странное обещание, в квартиру не поднялась, позвонила ей из машины. Очень рано, еще и восьми не было. Хорошо, что Саша успела с постели встать, причесаться-умыться, день-то субботний. Выскочила за дверь, скатилась с лестницы кубарем. Открыла дверь подъезда, сердце зашлось от счастья — Гришенька бежал навстречу, широко улыбаясь. О, солнце мое, любовь моя! А двух передних зубов нет — выпали! Да, но как ему идет эта щербатинка! И загар! И как успел вытянуться! А тяжелый стал — едва удержала, подхватив на руки…
— Я вечером за ним приеду, Александра Борисовна, — не выходя из машины, высунулась в окно Арина. — Часикам к восьми. Нормально?
— Здравствуй, Арина. Ты же хотела на все выходные…
— Нет. Вечером за ним приеду.
— Хорошо, хорошо… Может, зайдешь все-таки?
— Нет!
Слишком резко ответила. Зло. И на «здравствуй» ничего не ответила. Поджала губы, повернула ключ зажигания, сорвалась с места. Саша подумала, что, наверное, зря она высунулась с этим «зайдешь»… Ну да ладно, бог с ней, с Ариной. Главное, Гришеньку на целый день привезла! Радуйся, бабка, что хоть и редко, но выдают внука на свиданку!
Поднялись в квартиру, Гришенька спросил громко:
— Ба, а папа дома?
— Да, Гришенька. Он еще спит.
— Ага! Я его сам сейчас разбужу!
— Ой, нет… Давай ему лучше в дверь комнаты постучим…
— А почему?
— Ну… Там еще одна тетя… Ты ее не знаешь… Да папа и так уже проснулся, наверное!
Незнакомая «тетя» тем временем высунулась в прихожую из ванной, наяривая во рту зубной щеткой. Глянула на Гришу, подняла приветственно ладонь. И — странно… Мальчишка вдруг улыбнулся во весь рот, тоже поднял вверх ладошку, повторяя ее жест. А дальше все потекло само собой, Саша лишь удивлялась, наблюдая за этой стихийно вспыхнувшей взаимной симпатией. Удивлялась и ревновала, конечно. Нет, как это у Наташки так получается? Без подхода, без доли сюсюканья, совершенно естественно… Будто она не Наташка, а тоже пятилетний пацан.
Нет, понятно, что это хорошо, замечательно даже. И Лева страшно доволен, хоть и виду не показывает. И Мушка Гришеньку вспомнила, крутится вокруг него, счастливо повизгивая. А ей-то, Саше, — что остается… Только глядеть на эту идиллию, вздыхать да ревность свою подальше запихивать. Нет, правда, очень хорошо, что Наташка общий язык с Гришей нашла. Но уж больно лихо, стремительно все случилось! Как будто он меж ними давно присутствовал, этот общий язык!
— …Гришенька, я твой любимый пирог испекла… Пойдем чай пить?
— Ага, ба, мы с Наташей сейчас придем…
— Гриш… Пойдем, с Мушкой погуляем?
— Ба, а можно я с Наташей?
— Гриш, пора обедать.
— А Наташа обедать будет?
Нет, чем она его взяла, интересно? Прилип как банный лист… А на бабушку — ноль внимания. Вот уж никогда не думала Саша, что способна ревновать! И кого — внука! И не предполагала в себе такой низменной эмоции! Хорошо хоть обожаемый внук согласился на привычную процедуру — книжку после обеда почитать.
Лег, обнял ее за шею, прошептал в ухо:
— Я по тебе скучал, ба…
— И я… И я, Гришенька…
— А Наташа хорошая, правда?
— Да, хорошая.
— Ага… Это потому, что она оранжевая, ба.
— Какая?!
— Оранжевая. Как солнышко. И еще с музыкой внутри.
— С какой музыкой, Гришенька?
— Ну, ба, как ты не понимаешь! Просто с музыкой! У тебя нету внутри музыки, а у нее есть!
— Да? Интересно… А цвет у меня есть?
— Да. Ты тоже немножко оранжевая. Но с желтыми и белыми пятнышками. Иногда пятнышек бывает больше, иногда меньше.
— Вот как… А папа?
— А папа всегда зеленый… Сама, что ли, не видишь?
— Нет…
— Ну, тогда лучше книжку почитай, про Чиполлино… Чиполлино тоже зеленый, как папа.