Я пошел к нему на цыпочках, он преспокойно опустился на пол, до утра еще далеко, амулет защищает от посторонних взглядов… К счастью, амулет — не талисман, он пассивен, талисман мог бы предупредить о приближении опасности, но ярл и все трое настолько привыкли безнаказанно творить суд и расправу…
Он положил рядом с собой на пол трубку, как мне показалось, длиной в пару локтей. Пламя светильника высветило кончик, там сплошной металл, никаких отверстий.
Что-то уловив, он начал поворачивать голову, но я быстро ухватил его за горло и с силой сжал. Глаза выпучились, он захрипел, пальцы бессильно шарили по полу, звякнуло, но я сильным рывком приподнял по стене и прижал к камням.
— Что, — прошипел я, — непривычно? Не все на свете — только жертвы, да? Кто-то наносит и ответный удар?
— Отпусти, — шепнул он, едва шевеля губами, — иначе ярл рассердится и казнит тебя…
— Что за дурак, — сказал я с отвращением, — так и не понял…
Я с силой ударил затылком о стену, воткнул острие меча в горло и осторожно опустил на пол. Металлический прут успел все-таки подхватить, быстрый гад, сейчас эта штука выскользнула из ослабевших пальцев. Я подхватил на лету и от неожиданности выронил непривычно тяжелую штуку. В последний момент подставил над самым полом ногу, больно стукнуло по пальцам, зато не звякнуло, я снял с ушибленной стопы и сунул за сразу отвисший пояс.
С рыцарями по-рыцарски, с остальными… по-остальному. Ко второму я подкрался точно так же на цыпочках и зашел сзади. Глупо скорчившись, он притаился на втором этаже за выступом лестницы и с таким напряженным вниманием всматривается в полутьму впереди, словно дракон размером с мышь, вот так возьмет и постарается прошмыгнуть незаметно мимо.
Я протянул руку, хотел похлопать по плечу, а когда тот обернется, садануть кулаком в глупую рожу. С другой стороны, я не на публику работаю, а на результат, с силой ударил рукоятью меча в затылок. Слабо хрустнули кости, словно раздавил крупное яйцо, на пальцы брызнуло теплым.
Тело начало опускаться вниз, я подхватил и опустил бережно, словно спящую царевну в хрустальный гроб. На поясе плотно пристегнуты черные коробочки, я насчитал шесть штук, понятно, быстро снял вместе с поясом и заспешил по этажу налево, где в укромном месте засел третий с тяжелым арбалетом в руках.
Он, похоже, ощутил мое приближение, забеспокоился, начал приподниматься и одновременно выставил перед собой арбалет. Я с ходу метнул нож, а сам упал лицом вниз.
Я ждал выстрела, что-то вроде огненного вихря, что пронесется над головой, однако услышал только слабый всхлип, затем падение тяжелого тела.
Даже мертвый он остался исчезником, как и те двое, я видел только рукоять ножа, повисшую в воздухе на две ладони от пола. Судя по багровому силуэту, повезло всадить в глазницу, оттого и не пикнул, ай да молодец я…
Арбалет я забрал, труп прислонил спиной в нише, даже случайно забредший сюда не наткнется ненароком. В холле тишина, через некоторое время прошли двое стражей, простые парни не подозревают, что рядом с ними идет невидимая, но жестокая война спецслужб.
Выбравшись в ночь, я приготовился долго дрожать от ужаса, что на меня кто-то наткнется, однако голова затуманилась на пару минут, никакой тошноты, я как-то слишком быстро ощутил себя в теле рептилии, сделал три быстрых бездумных шага и, скакнув на парапет, прыгнул с него вниз головой.
Только сейчас, распластав невидимые крылья, я сообразил, что превратился в мелкую летающую тварь, что-то вроде уродливого птеродактиля. Как в первый раз, когда только начал осваивать наследие Темного Бога.
Ветер свистел, я устремил прозрачное тело за город. Воздух наконец стал прохладным, запахи эвкалипта и оливкового масла ушли, уступая свежести, небо на востоке быстрее светлеет. Луна медленно закатывается за вершинки высоких деревьев, с них слезает серебро, на некоторое время ветви становятся темными, но скоро на них падет от пылающих облаков алый свет…
Я отыскал укромное место, где много чистого песка, в нем получается лучше всего, закрыл глаза и сосредоточился. Странное ощущение, когда из одной летающей твари превращаешься в другую, минуя стадию человека. Похоже, птеродактиль и дракон в родстве, даже близком, потому что никакой тошноты и головокружения, я всего лишь чувствую постоянный пампинг, прилив силы и мощи, мышцы радостно вздуваются, обрастают новыми волокнами, кости становятся толще, земля удаляется, и я с гордостью ощущаю, что это я расту, наливаюсь звериной силой и жестокостью, становлюсь страшен и лют, все живое разбежится…
Некоторое время я еще стоял неподвижно, надеясь, что стану еще крупнее, но ощутил наконец, что и так перебрал с запросами. Трудно даже дышать, сердце бьется с натугой, а про взлет нечего и думать.
Тяжело вздохнув, я начал новое превращение, почти наполовину заполнив вырытую яму песком. Эта версия дракона достаточно мобильна, в то же время сохраняется прыгучесть, увертливость и сокрушительная мощь.
Я подпрыгнул, ударил крыльями, тело оторвалось от земли неохотно, вообще-то правильнее бы с разбегу, заработал чаще и сразу же повернул в сторону города.
В небе уже вспыхнули облака, но внизу глубокая тень, что уже не ночь, а так, преддверие рассвета. Горизонт только искрится в ожидании появления солнца, а его лучи уже озарили не только облака, но и птиц в небе, только сквозь меня проходят, как сквозь стекло. Нет, пусть лучше, как через бриллиант чистейшей воды, кем я и являюсь, если говорить без ложной скромности…
Я вздохнул и вышел из личины исчезника. Тело сразу ощутило тепло солнечных лучей, гребень заискрился, по нему побежали оранжевые искорки. Когда летел над первой стеной, ее верх вспыхнул алым светом. Я летел прямо к дворцу, медленно снижаясь, народ вскрикивал и шарахался с криками в стороны.
У дворца стражники выставили перед собой копья, но благоразумно отступили. Я, сердито взрыкивая и легонько поплевывая огнем, поднялся по ступенькам и сунулся в двери. Голова и шея прошли свободно, но в плечах застрял, на что я рыкнул сердито, но буянить не стал, лег, чтобы успокоить народ.
Ярл Камбре и Мириам сошли по широкой парадной лестнице вместе, ступая нога в ногу. Ярл держится спокойно, я видел на его лице скрытое торжество, а в глазах то и дело проскальзывает злорадство.
За ними так же медленно двигаются сановники, странная смесь вельмож и старых воинов, что упорно не желают расставаться с боевой одеждой, хотя и сменили ее на легкий вариант.
Мириам выглядит усталой, лицо осунулось, а под глазами круги, словно долго и безутешно плакала. Она бросила на меня короткий пытливый взгляд, я приоткрыл один глаз, взглянул и снова закрыл, объясняя, как могу, что дремлю для других, но не для нее.
— Итак, — сказала Мириам хрипловатым голосом, — я объявляю всем, что, как мы и договорились с дядей, он оставляет в распоряжении нашей семьи все свои земли и владения, а сам удаляется в добровольное изгнание.
Среди придворных пронесся удивленный вздох, начался ропот, возгласы, на Мириам смотрели, как на сумасшедшую. Ярл Камбре то и дело бросал нетерпеливые взгляды по сторонам, стараясь делать это незаметно. Вообще-то те трое должны были уже ударить по мне из всех своих смертоносных орудий, еще до того, как Мириам раскроет рот, но и сейчас еще не поздно, все сказанное ею можно обратить в шутку или объявить ее сумасшедшей, нельзя только соглашаться при таком стечении народа…