– Почему вы так думаете?
– Ну, она иногда употребляла такие слова… специфические. Арготизмы. Вместо «куртка» говорила «клифт». Золото она называла «рыжьем», а серебряные украшения «бельем». В общем, лагерный жаргон. Мне стоило догадаться.
– Ну, вряд ли это что-нибудь изменило бы.
– Да. Вряд ли.
Я передала Маргарите слова Гели и попрощалась. Когда я уходила, Марго плакала, уронив голову на стол.
Что ж, все нити вели в «Пандору». Теперь это было ясно уже окончательно.
В Тарасов я вернулась ночью и сразу устремилась за компьютер. Нет, сначала я позвонила Сергею Ковалю, чтобы узнать, как дела в Хмелевке. По настоянию Сереги мы объявили для свидетелей режим телефонного молчания. Попросту говоря, запретили им звонить кому бы то ни было. Конечно, вся компания принялась дружно возмущаться. Но спорить с Ковалем было бесполезно – свое дело он знал. «Пока ваш киллер не в курсе, куда вы подевались, все в порядке. Стоит вам сообщить о своем местонахождении вашей старенькой бабушке, через день-другой киллер прилетит сюда на всех парах, а бабушка будет лежать с паяльником… гм… не стану уточнять». Этот образ оказался настолько впечатляющим, что все свидетели покорно выключили телефоны… Так что средства связи были только у «кузнечиков».
– Привет, Сергей. Не спишь? Извини, что поздно… я весь день в разъездах. Как там наши гаврики?
– Слушай, зачем звонишь, а? – совсем не сонным голосом спросил Серега. – Нормально все! Если бы что-то пошло не так, как сейчас модно говорить, я бы тебя нашел, не сомневайся. Ребята мои работают. Уровень опасности «зеленый». Комар без моей санкции не пролетит в эту твою Хмелевку!
В трубке послышался жаркий женский шепот: «Ну, скоро ты там?»
– Извини, отбой тревоги! – засмеялась я. – Иришке привет!
Иришкой звали Серегину жену, в прошлой жизни ту самую прекрасную угонщицу элитных авто.
Что ж, я с чистой совестью могу не волноваться о безопасности свидетелей и сосредоточиться на агентстве. «Пандора», «Пандора»… Надо торопиться.
Поэтому я вступила в оживленную переписку по крайней мере с дюжиной адресатов по всему миру, потратила на это остаток ночи, пожертвовав сном, но ничуть не пожалела.
К утру у меня было все, что нужно.
Самым ценным приобретением стала справка о моем освобождении полгода назад из колонии общего режима, где я якобы отбывала наказание за кражу. Справку и фальшивый паспорт я получила следующим образом. Мне пришло СМС-сообщение с набором цифр. Я знала, что это номер ячейки в камере хранения на вокзале. Я оставила там конверт с деньгами и фотографиями и пошла погулять, как было сказано в инструкции. Вернувшись минут через тридцать, я открыла ячейку и обнаружила, что мой конверт испарился. Вместо него лежала пластиковая папка, а в ней то, что мне нужно – справка и паспорт. Больше всего меня поразило, что документы выглядели старыми и засаленными, потертыми на сгибах. Я точно знала, что документы – подделка, что их изготовили сегодня ночью на имя, которое я указала, а фото вклеили вот только что. Но выглядела подделка абсолютно достоверно. Бумага, печати, подписи… Это какой же уровень у этих ребят?..
Придется воспользоваться поддельным паспортом. Ох, надеюсь, майор Миронова никогда не узнает о моих художествах! Да, знаю, что совершаю преступление, называясь Петрухиной Марией Сергеевной. Но представьте, что я заявляюсь в «Пандору» под своим собственным именем! Я, конечно, не Майкл Джексон, в лицо меня знают немногие, а вот имя на слуху. Так что на этом моя деятельность и закончится…
Вторым бесценным приобретением этой ночи стала устная рекомендация. Один в прошлом весьма известный в Тарасове криминальный деятель, а ныне гражданин Швейцарии, обещал мне позвонить одному из двух хозяев «Пандоры», Алексу Орлову, и порекомендовать взять меня, Петрухину Марусю, хорошую бабу, только глупую, на работу. Так, надеюсь, имя он не перепутает…
Гражданин Швейцарии прекрасно знал, кто я такая. Но в настоящее время ему были глубоко не интересны наши тарасовские проблемы. Он ушел на покой и в последние пару лет прославился как непревзойденный заводчик померанских шпицев. Вот это была тема, на которую бывший преступник мог говорить часами! Но сегодня у меня было очень мало времени, поэтому беседу пришлось свернуть.
К десяти утра я подъехала к офису «Пандоры». Он располагался в кирпичном двухэтажном здании в историческом центре города. Да, дела у Алекса и Бориса с птичьими фамилиями идут очень даже неплохо – страшно представить, сколько стоит аренда такого вот особнячка!
Я немного постояла перед стеклянной дверью, потом шмыгнула носом, входя в образ, и решительно вошла внутрь. Зеркальная дверь на мгновение отразила мою физиономию. Ну и чучело! Сейчас меня не узнала бы и родная тетя.
Моя кожа была покрыта специальным средством, которое, стягиваясь, образовывало пленку, имитирующую мимические морщины. Это нехитрое действие сразу состарило меня лет на пять. С волосами я поступила просто – осветлила до белизны отдельные волоски на висках и челке, отчего появился эффект естественной седины. Так, еще плюс пять лет!
За руки я не боялась – поскольку я веду активный образ жизни, да еще и тягаю железо в спортзале, мои ладони покрыты вполне убедительными мозолями, ногти короткие, как у медсестры.
А вот с зубами пришлось повозиться. Ну не может быть таких классных зубов у бабы, проведшей последние пять лет в заключении. Минут пятнадцать я вертелась перед зеркалом, решая, как быть. Наконец я догадалась применить косметические виниры из своего спецнабора. Обычно люди делают накладки на зубы, чтобы скрыть косметические недостатки. Но мои накладки гордо демонстрировали всему миру желтовато-черноватые неровные зубы, что и требовалось. Отлично!
Я была в растянутой майке и мешковатых джинсах со стразами на попе – все из секонд-хенда, даже стирать не стала, потому что убедительный запах химчистки сымитировать невозможно, так пусть будет естественный…
Напоследок я отрепетировала простодушную улыбку типа «гы!» и решила, что маскарад удался. «Метод хамелелона» – мой конек, скажу без ложной скромности! Посмотрим, как он сработает в «Пандоре»…
За стеклянной дверью агентства меня встретили два серьезного вида охранника. Просканировали профессионально натренированными взглядами, потом пропустили через рамку, и только потом выслушали мое блеющее: «Я к Алексею Михайловичу… насчет работы!»
Один из ребят позвонил по внутреннему аппарату наверх, второй в это время стоял с незаинтересованным видом, небрежно свесив руку на полурасстегнутую кобуру на бедре. Ничего себе! Жареным пахнет, жареным! Ну зачем клининговому агентству такая охрана?! Щетки-швабры охранять?!
– Проходи! – бросил мне охранник, и я бодро потрусила по старинной чугунной лестнице.
Причина, по которой я устроила весь этот маскарад, была проста. Да, я могла бы сказать майору Мироновой, что подозреваю «Пандору» в темных делишках, приведших к гибели по крайней мере шести человек – это если считать жертвой глупую Валентину Разину. Ну и что? Что может сделать Миронова? Прислать какую-то проверку? Натравить на агентство фискальные органы? Так проверка ничего подозрительного не найдет. Зуб даю, у этих ребят вся документация в полном порядке. Такие грязные дела можно обделывать только при хорошем прикрытии. И еще – меня не оставляет мысль, что у «Пандоры» есть где-то наверху покровитель. Ведь закрыли без объяснений дело Петра Южина…