— Смотри, вроде кто-то был. Слой пыли нарушен.
— Никого здесь не было.
— Смотри, след.
— Да не след это!
— След — не след… Действительно, не похоже.
— Это крысы… Вон, там осмотрим, и все… Луч мазанул по трубе, пробрался внутрь. Так шарит прожектор, готовый обрушиться на прижавшихся к земле разведчиков.
Стоит им заглянуть в трубу подальше… И мне придется жать на спусковой крючок.
— Ну-ка, ну-ка, — вдруг произнес кавказец.
— Что? — спросил нетерпеливо русский.
— Ничего не слышишь?
— Ничего.
— Я чую, — кавказец замолчал. Потом произнес, — Чую.
— Что ты тут можешь чуять?
— Вон там! — воскликнул он. И Ду-ду-ду, — застрекотал автомат.
— Его поддержал второй автомат. Палили из двух столов, не жалея патронов. Сыпались на пол стрелянные гильзы. Запахло порохом.
— Крыса! — заорал русский.
— Я же чуял, там кто-то, — виновато произнес кавказец.
— Два магазина на одну крысу!.. Все, пошли отсюда!
— Пошли, — согласился добросовестный служака, Голоса стали удаляться. Слышался еще спор, переругивания. Потом все стихло. Ушли!
Я пошевелился с наслаждением. Освобождение. Можно громко дышать. Можно двигаться. Оказывается, человеку нужно не так много. Оказывается, труба здесь более просторная, и тут вполне можно жить. Теперь надо с чувством потянуться. Перевести дух. Ox, закурить бы еще сигаретку. Тьфу, забыл, что не курю!
Я посмотрел на часы. И расслабился.
Несколько часов у меня есть. Пока стемнеет. Не думаю, чтобы они еще раз полезли в подвал. Вряд ли кто-то из них верит, что враг затаился здесь.
Есть время, чтобы расслабиться и растворить этот осевший тяжестью на душе, умело подавленный страх.
Надо опять ждать удобного случая. Меня не нашли — половина успеха. Теперь надо выбраться.
Микрофон снова стал передавать звуки. Я снова услышал шум моторов. Потом опять пошли голоса.
— Ну, что тут?
— Ерунда какая-то. Кто-то наших ребят вырубил.
— Где Алибаба?
— Во гневе.
— Лучше подальше от него держаться… Кто мог такое наворотить?
— Наши недоброжелатели.
— Чурки, что ли?
— Могли и они, Но вряд ли. Один живчик возле нас крутился.
— Что за живчик?
— Алибаба грешит на одного урода-недомерка.
Уж не на меня ли — прикинул я.
— Никитин — на ворота. Семенов — пост два… Аппаратура в порядке?
— Да. Не повреждена.
— Территорию обследовали?
— Еще как. Только без толку.
— Хорошо… Только не пойму, чего теперь здесь охранять-то?
— Да. Объект один исчез,
— Потеря небольшая.
— Это как сказать.
— Пошли, посмотрим…
Отдаленный шум… Через полчаса опять звук моторов — уезжали машины.
Когда часы показали два ночи, я понял, что пора съезжать с полюбившейся мне временной жилплощади. Не думаю, что охрана сейчас проявляет чудеса бдительности. Они знают, что снаряд два раза в одну воронку не падает.
Я осторожно выбрался из трубы. Замер, прислушался. Тишина. Только где-то за стенами звучит музыка.
Пробрался к выходу из подвала. Только бы они не заперли дверь. С них могло статься. Скрип двери, на которую я надавил плечом, показался мне оглушительным.
Уф. Я перевел дух и выскользнул из подвала. Поднялся по ступенькам. Вот и разбитое окно, в которое я влез.
Застыв, я снова прислушался. Со стороны КПП звучала музыка,
— Ты моя песня — я твоя гитара.
Я тебя люблю,
И мне все мало, мало…
Новый шлягер Федора Укорова, Для людей с особенно утонченными вкусами. Я вылез из окна и упал на землю. Огляделся. Сигнализация, скорее всего, идет до забору и по периметру. Тарелок и датчиков, лучевых систем я не видел. Может, и есть что-то, но выхода у меня не было. Не жить же мне здесь с крысами.
Светило несколько фонарей, но освещали они территорию неравномерно, А избрать такой путь, чтобы затаиться в тенях, стать их частью — уж это мы умеем. Этим мы владеем. Тем более нападения изнутри они не ждут.
Только бы собак не запустили на территорию. С этими тварями договориться проблематично. Есть способы их выключить, не зря в сумке баллон с аэрозолем, Но лай они все равно поднимут, и тогда придется несладко. Однако собак не слышно и не видно…
Хорошо, что территория такая запущенная. Это подарок диверсанту, Я двигался от дерева к дереву. От куста к кусту. Только бы не наткнуться на сюрприз типа минной растяжки.
Впереди забор — высокий, бетонный, с колючкой. Нам это надо ? Не надо. Мы, как приличные люди, выйдем через дверь.
В «доте» у КПП два или три человека. Вряд ли они особенно насторожены. Они знают, что враг своего добился, и больше ему переть отсюда нечего, кроме разве что намертво смонтированного тяжелого оборудования, стальной двери от бункера и мозаики Дзержинского.
Музыка, действительно, доносилась со стороны «дота». Жизнь прожигают охранники. Я вспомнил их коллег в холодильнике. Те помимо музыки еще и водку жрали.
Было жарко. Дверь в «доте» распахнута. Детина В тельняшке и с автоматом на коленях сидит на пороге и посасывает колу. У его ног — поющая магнитола.
Интересно, что «тельник» подумал, когда я вынырнул из темноты?
А дальше все пошло, как по накатанному. Ударом ладони я перекрыл ему дыхание и отправил в глубокое забытье, подержав, чтобы тяжелое тело не рухнуло.
— Ванек, чего у тебя там? — донесся голос из «дота».
Оттуда вышел напарник. Он хлюпнул носом. Голос его был знакомым. Это и был тот «аллергик», который так не хотел встречаться со мной и осматривать хорошенько подвал. Но все-таки встретился.
Обеспокоенности в нем не было вообще. А зря. От резкого удара в шею он влетел обратно и угомонился.
Я бросился в комнату. Все, больше в помещении никого. Я ударил по синей кнопке на щите. Металлический засов калитки автоматически открылся.
Теперь уносим ноги! Я выскочил с территории И бросился прочь. И резво доскакал до леса.
До свидания. Трудно представить, что на свете есть кто-то, кто способен отыскать меня в ночном лесу.
Охранники даже не успели рассмотреть, кто их так виртуозно отключил, Алибабе будет, над чем поломать голову.