5. Если вы заслуживаете лучших условий, но не верите, что администрация их улучшит, согласны ли вы, что единственный способ добиться улучшения – это удалить некомпетентную, корыстную, коррумпированную администрацию и заменить ее новой?
* * *
«Дзыннь!» На втором этаже этот звук возвещает о революции. Джонс, Фредди, Холли выходят из лифта, и головы секретарш медленно поднимаются над столами.
Так вот он какой, второй этаж! Кабинеты, кабинеты, сколько хватает глаз – никаких стойл. Солнце льется в огромные, от пола до потолка, окна. Растения сияют здоровьем. А ковер-то! Мягкий, как мох, и нет в нем дорожек, протоптанных к кофеварке и туалету. Что это, водопад? Нет, просто-напросто кулер. Но и водопад был бы только к месту в этом краю меда и клевера. Именно так они и представляли себе райские кущи, где сильные мира сего вкушают виноград, подаваемый секретаршами – ну, не виноград, так кофе, – в то время как простой люд внизу надрывается на каторжных работах. Порой эта земля обетованная показывается на обложках ежегодных отчетов в виде фона для улыбающихся руководителей, но реальность поражает куда сильнее. Где разгороженные пространства? Где затягивание ремней?
– Извините, – подает голос одна секретарша (Фредди узнает в ней девушку, пропавшую из отдела тренингов около года назад – он думал, ее уволили), – но как вы сюда попали?
Следовало бы ответить, что у Джонса есть допуск, но Джонс об этом умалчивает. Он даже Фредди и Холли ничего не сказал – они думают, что он воспользовался услугами хакера для взлома системы.
– Мы пришли, чтобы встретиться с администрацией. В полном составе.
Секретарши переглядываются.
– Нужно договариваться заранее. В любом случае к нам вы не должны приходить. Для этого имеются переговорные комнаты…
– Давайте ваших боссов сюда, – говорит Джонс. – Прямо сейчас.
Секретарши, между которыми, очевидно, выработалась некая телепатия, приходят к решению посредством одних только взглядов.
– Я позвоню мистеру Смитсону. Не хотите ли присесть?
– Нет, – говорит Холли.
* * *
У Стэнли Смитсона, вице-директора отдела обслуживания персонала, пилотирующего по своему кабинету на кожаном кресле, звонит телефон. ВАНЕССА, показывает определитель. Ванесса – его секретарша, и час назад Стэнли, кажется, достаточно четко высказал ей просьбу не беспокоить его. Стэнли сокрушенно вздыхает. Он не требует от Ванессы ничего экстраординарного. Принести иногда кофе, распечатать кое-что с его диктофона (идеи, планы, наброски меморандумов; окончательный текст составляет она, на то у нее и степень по филологии). Она же, что самое главное, должна обеспечить Стэнли покой, когда ему надо собраться с мыслями. Ничего сложного, казалось бы, верно? Не слишком превышает полномочия вице-директора большой корпорации? Видимо, превышает, поскольку вот она звонит.
Он откладывает проспект по учету налетанных миль. Главное для руководителя – свежесть мысли, поэтому Стэнли, спасаясь от корпоративных стрессов, выделяет себе время для медитации. Приказывает Ванессе ни с кем его не соединять, достает эту брошюрку и прикидывает, куда мог бы слетать за так. Это очень успокаивает. Порой у Стэнли появляется гнетущее чувство, что вся его карьера основана на обмане, удаче и подхалимаже; что на его месте вполне мог быть, скажем, Джим из охраны (простите, из службы безопасности); Джим с тем же успехом мог бы сидеть здесь и размышлять над оптимизацией процесса, а он, Стэнли, патрулировал бы гараж, следя, не тырит ли кто лазерный принтер. Но проспект авиакомпании убеждает его в обратном, поглаживает его самолюбие, снимает сомнения. Получается, что Стэнли незаурядно талантлив и прозорлив, поскольку он может слетать бесплатно в Берлин, а Джим, предположительно, не может позволить себе даже машину, выпущенную в новом столетии.
Он ждет, пока телефон прозвонит несколько раз, чтобы дать Ванессе понять, насколько она неправа. Затем нажимает кнопку громкой связи.
– Да?
– Извините, что беспокою, но к вам тут пришли.
– Вы не говорили, что у меня встреча.
– Ее и не было. Мне кажется… вам лучше выйти сюда. Стэнли хмурится. Это уж вовсе из ряда вон.
– Хорошо, – говорит он, красноречиво вздохнув в микрофон. – Иду.
Легкая улыбка на лице Стэнли быстро гаснет при виде Джонса, Фредди и Холли. Это явно не руководители, не инвесторы и не прочие имеющие значение лица. Он пробегает глазами их беджи (сам Стэнли такой не носит, считая, что это ниже его достоинства).
– Вам что-то нужно?
– Мы представляем здесь коллектив «Зефир холдингс», – говорит молодой человек. – У нас есть ряд требований.
Улыбка снова появляется на лице Стэнли, но никто из этих троих его не поддерживает, и он хмурит брови.
– Это, видимо, шутка.
– Нет. Это очень серьезно. Нам нужно видеть администрацию в полном составе.
– Это невозможно. Как вы вообще попали сюда?
– Мы полагаем, что условия труда в «Зефир холдингс» нуждаются в улучшении, – заявляет другой, низенький. – И хотим обсудить это с администрацией.
– В компании существует ящик для предложений. – Стэнли зол. Он понятия не имеет, кто эти люди, но ни один парень в обшарпанных ботинках не будет указывать Стэнли Смитсону, что ему делать. Нужна куда более дорогая обувь, чтобы командовать Стэнли. – Я просто не вижу, чего вы пытаетесь добиться, врываясь сюда таким…
– Вы нас не слушаете. Речь не о предложениях.
– Ну, довольно. Уходите немедленно. – Стэнли пытается оттеснить их к лифту, забывая при этом, что люди подчиняются ему, поскольку им платят за это, а вовсе не потому, что он являет собой образец харизмы и мужественности. Никто из троих даже с места не двигается, и Стэнли чувствует, что краска заливает его лицо. – Я звоню в службу безопасности. Надеюсь, вы понимаете, что винить за это вам придется только себя.
Он направляется к ближайшему секретарскому столу, снимает телефонную трубку. Рука у него дрожит. В физические конфликты такого рода он не вступал с семнадцати лет. В трубке что-то щелкает: незнакомая блондинка последовала за ним и выдернула шнур из розетки.
– Никто никуда не звонит, – заявляет она.
* * *
Дэниел Клаусман расхаживает по финансовому отделу, вытряхивая корзины для бумаг и наблюдая за интересной политической борьбой трех бухгалтеров. В это время у него в кармане оживает мобильник, поставленный на режим виброзвонка. Уборщик с сотовым телефоном мог бы встревожить работников «Зефира», навести их на мысли о соотношении их собственной трудовой деятельности и получаемой ими зарплаты. К такой же скромности он призвал всех агентов «Альфы», и большинство с ним согласились. Исключение составила Ева Джентис, которая паркует синий спортивный автомобиль прямо напротив здания. «Раз Блейк ездит на работу в такой машине, то почему мне нельзя?» – заявила она – и тот факт, что Блейк работает в администрации, а она отвечает на звонки, ее ничуть не поколебал. Клаусман уважает Еву, восхищается ею, но слишком уж заметна в ней эта жадность. Его уже давно грызет ощущение, что когда-нибудь Ева – по крайней мере политически – собьет его с ног и переступит через его неподвижное тело.