А потом она побежала, потому что по глазам Бенни поняла, что снова довела его. Рюкзак с Пикачу бил ее по спине, шляпа слетела, но Эмили не стала поднимать ее, оставила валяться на тротуаре. Когда она добежала до угла, Бенни был в полуквартале от нее. Он еще какое-то время преследовал ее, но недалеко. Она радовалась, что ей удалось сохранить свой рюкзак. В нем была куртка.
* * *
Эмили спала в Глисонс-парке, под живой изгородью, которую люди не замечали и в которой имелись проходы с двух сторон. Она проснулась в полночь от сладострастных воплей. Парочка была ей незнакома, да и сношалась слишком далеко, чтобы представлять угрозу. Эмили закрыла глаза и заснула под «сука», «дрянь» и «моя». А потом наступил рассвет, и какой-то алкаш писал ей на ногу.
Она вскочила.
– Ублюдок. Ублюдок.
Мужик попятился.
– Извиняюсь, – запинаясь, произнес он.
Она осмотрела себя. Брызги на брюках, ботинках.
– Вот козел.
– Я… не… видел.
– Черт, – бросила Эмили, вытащила из изгороди свой рюкзак и отправилась в туалет.
* * *
Общественный туалет располагался в углу парка. Если бы можно было, она бы туда не пошла, но солнце уже начинало пригревать, и ее брюки все сильнее пованивали мочой. Держа ботинки в руке, Эмили обошла заведение и дождалась, когда оно опустеет, а потом остановилась в дверях и задумалась. Только один выход – это беда всех общественных туалетов. Один выход, и кричать можно до посинения – никто не придет на помощь. И все же она вошла. Проверила запор, починили ли его с тех пор, как она была здесь в последний раз. Нет. Эмили сняла брюки и вместе с носками сунула их под воду. От мертвого, бетонного воздуха кожа покрылась мурашками. Она то и дело косилась на дверь, потому что у нее было не очень хорошее положение на тот случай, если кто-то войдет. Но никто не вошел, и Эмили, преисполнившись уверенности, подняла ногу и сунула ее под кран. Диспенсер для бумажных полотенец был пуст, и ей пришлось вытираться тончайшими, почти прозрачными квадратиками туалетной бумаги.
Эмили открыла свой рюкзак. А вдруг в нем, пока она спала, материализовалась новая одежда? Нет. Она закрыла рюкзак и изо всех сил выжала джинсы. Вот было бы здорово, если бы она могла разложить их на траве в парке, с голыми ногами лечь рядышком, закрыть глаза и понежиться на солнышке, пока они сушатся… Они бы впитывали в себя его тепло. Она и ее джинсы. Может, в другой раз. И в другой вселенной… Эмили принялась натягивать на себя мокрые штаны.
* * *
Она шла по Флит, и от голода у нее скручивало желудок. Для благотворительных столовых час был слишком ранний. Эмили прикинула, к кому бы из знакомых нагрянуть. Может, и Бенни уже остыл… Она покусала губу. Она чувствовала себя макмаффином.
И тут она увидела его, Ли, длинноволосого и в дешевом костюме, Ли, который забрал ее два доллара. Он стоял на углу с бюваром в руке и, фальшиво улыбаясь, обращался к прохожим. Он занимается маркетинговыми исследованиями, вспомнила она, – кажется, это было написано на его бирке. Эмили стала наблюдать за ним. Почему-то она считала, что он в долгу перед ней.
Когда она подошла, его взгляд на мгновение оторвался от мужчины, которому он задавал вопросы, и метнулся на нее.
– Ты задолжал мне завтрак, – сказала Эмили.
– Большое спасибо, – поблагодарил Ли мужчину. – Ценю, что согласились уделить мне время. – Он записал что-то в бюваре и перевернул страницу. Закончив, улыбнулся Эмили. – Темная личность.
– Я дала тебе выиграть, – сказала она. – Я пожалела тебя. Купи мне макмаффин с яйцом.
– Разве это ты дала мне выиграть?
– Ладно, не придуривайся. Я профессионал. У меня никто не выиграет, пока я сама не разрешу. – Эмили улыбнулась. Она никак не могла понять, как он реагирует на ее слова. – Давай по-честному. Я есть хочу.
– А мне казалось, что профессионал в состоянии купить себе макмаффин с яйцом.
– Это верно, – сказала она, – но я разрешаю тебе заплатить за меня, потому что мне нравится твоя физиономия.
Ее слова, кажется, позабавили Ли. Это было первое доброжелательное выражение, что она увидела на его лице.
– Ладно. – Он зацепил ручку за край бювара. – Вот что я тебе скажу: я куплю тебе макмаффин с яйцом.
– Два, – сказала Эмили.
* * *
Она откусила от сэндвича. Как ей и представлялось, это была вкуснятина. Напротив нее за столом сидел Ли, раскидав руки по спинке дивана. Снаружи на покрашенной в неоновые цвета детской площадке визжали и гонялись друг за другом детишки. У кого хватает мозгов кормить детей завтраком в «Макдоналдсе»? Хотя кто дал ей право судить… Она отпила кофе.
– Ты действительно голодна, – сказал Ли.
– Трудные времена. – Эмили тщательно прожевала кусок. – Экономическая ситуация.
Ли не ел.
– Сколько тебе?
– Восемнадцать.
– Я серьезно.
– Восемнадцать. – Ей было шестнадцать.
– По виду не скажешь, что ты уже в том возрасте, когда разрешается жить самостоятельно.
Эмили пожала плечами, разворачивая следующий сэндвич. Ли купил ей три плюс кофе и картофельные оладьи.
– Да я в порядке. Справляюсь. А тебе сколько?
Он наблюдал, как она жадно поедает сэндвич.
– А почему ты захотела макмаффин?
– Я почти целый день ничего не ела.
– Нет, почему именно макмаффин?
– Он мне нравится.
– Почему?
Эмили внимательно посмотрела на него. Глупый вопрос.
– Просто нравится.
– Ясно. – Впервые за все время он отвел от нее взгляд.
Ей не хотелось говорить о себе.
– Ты откуда? Ты же не отсюда.
– А как ты определила?
– Дар у меня такой.
– Ну, – сказал он, – ты права. Я путешествую. Из города в город.
– И просишь людей заполнять анкеты?
– Верно.
– Ты, наверное, спец по этому делу, – сказала Эмили. – Настоящий мастер по уговариванию людей заполнять анкеты. – Его лицо не дрогнуло. Она не понимала, почему ей так хочется уколоть его. Он же купил ей еды. И все-таки он ей не нравился. А чтобы понравился, макмаффинов было мало. – Что привело тебя в Сан-Франциско?
– Ты.
– Да? – Эмили надеялась, что это не та ситуация, когда надо срываться и бежать. Она уже набегалась. Только разделавшись с последним макмаффином, она принялась за картофельные оладьи – ведь главное было сначала разделаться с сэндвичами.
– Не ты конкретно. А те, что типа тебя. Я ищу людей, которые умеют убеждать и которых нельзя скомпрометировать.