– Продолжай метать!
Воины хватали приготовленные копья и швыряли в наступающего противника. Скоро запас копий закончится, однако Макрон решил использовать их сейчас, пока у защитников еще есть такая возможность. Смертоносные копья сразили многих силуров, но вот уже первые воины добрались до рва и стали спускаться вниз. Теперь Макрон понял замысел противника. Каждый воин нес в руках небольшую вязанку дров. Перебравшись через ров, они взбирались по внутреннему склону и складывали свою ношу у подножия стены, а затем убегали. Из темноты появились первые, сплетенные из прутьев заслоны. Их подносили к краю рва и устанавливали в ряд, образуя самодельную стену для защиты нападающих. Непрекращающийся град метательных копий наносил противнику большой урон. Вершину холма, ров перед крепостью заполнили тела убитых и раненых. Но силуры шли, не останавливаясь. Они выскакивали из-за заслонов и складывали дрова в быстро растущие груды вдоль стены. Большинство воинов проявляли особое старание с наружной стороны караульной будки, швыряя вязанки в проломы, в местах, где защитники крепости в спешке блокировали разрушенные внешние ворота.
Громкий треск заставил Макрона нырнуть вниз. С обеих сторон последовало еще несколько ударов, и центурион тихо выругался. Силуры привели пращников, которые теперь метали снаряды из-за укрытий с близкого расстояния. Осмелев, Макрон выглянул из-за парапета, чтобы осмотреть стену справа от караульной будки. Одного воина уже сразил снаряд из пращи, и безжизненное тело лежало на спине на покрытом дерном крепостном валу. Снаряд попал еще в одного воина, когда он прицеливался, чтобы метнуть копье. Голова откинулась назад, оружие выпало из рук, а сам он рухнул на землю. Пращники подошли слишком близко к стене, и метать копья стало опасно.
– Бросай копья! Всем в укрытие! – скомандовал Макрон.
Офицеры повторили приказ, и защитники, опустив оружие, спрятались за палисадом. Снаряды пролетали над головами, ударяясь о бревна в стене. Санитары поспешно подбирали раненых и уносили в лазарет. Сколько еще воинов погибнет этой ночью?
В течение часа силуры складывали в груды дрова и хворост возле крепости, а пращники зорко следили за любым движением на стене и сразу посылали туда смертоносный снаряд. Макрон время от времени отваживался выглянуть из-за укрытия, чтобы проследить за действиями противника. Наконец он увидел Каратака с оруженосцем. Вождь наблюдал из-за заслона за работой своих воинов. Макрон видел, как отряды воинов взбираются с ведрами на груды дров. По воздуху разнесся резкий запах дегтя, и центурион понял, какая участь ждет гарнизон крепости. Потом в горле защекотало от едкого дыма. Груды дров загорались одна за другой. Послышался треск горящего дерева. Парапет отчетливо вырисовывался на фоне пламени, горящего у подножия караульной будки. Желтые языки поднимались вверх.
– Чтоб тебя… – прошипел Макрон сквозь стиснутые зубы.
– Горим! Выходите! – послышались крики снизу.
Собравшиеся на стене воины с тревогой смотрели на Макрона.
– Пора уходить, ребята, – улыбнулся Макрон. Его голос был спокойным. – Не хочется заживо сгореть в жертву поганым богам дикарей.
Легионеры стали спускаться по лестнице вниз. Макрон последовал за ними и тут же почувствовал обжигающий жар пламени, поднимающегося вверх перед караульной будкой. Он поспешил вниз, а караульное помещение уже заполнил едкий дым. Обе двери, ведущие в переход за стеной, были открыты, и легкий ветерок лишь сильнее раздувал пламя. Сквозь просветы между бревнами караульной будки виднелись тонкие нити света, и в следующее мгновение Макрона оглушил треск горящего дерева. Макрон сделал вдох и согнулся пополам от приступа кашля. Воспаленные глаза слезились. Добравшись до ближайшей двери, он выбрался из караульной будки и, проковыляв несколько шагов, присел.
Он не сразу откашлялся и долго моргал глазами, чтобы смахнуть слезы и оценить сложившуюся ситуацию. Вдоль всей стены горело несколько костров, и самый большой был разведен перед караульной будкой.
– Господин центурион!
У подножия крепостного вала стоял центурион Петиллий и указывал на караульную будку.
– Приказать одной из центурий принести воды?
Макрон на мгновение задумался и покачал головой:
– Не надо. Легионеры станут отличной мишенью для пращников. Кроме того, в цистерне воды совсем мало, и делу не поможешь. Выведите людей из опасных участков, остальные пусть остаются на своих местах.
Петиллий поспешил выполнять приказ, а Макрон еще ненадолго задержался на стене. Наконец боль в легких прошла, и он спустился к казармам. Языки пламени уже лизали угол караульной будки, и спасти строение не представлялось возможным. В конце концов оно все равно рухнет. Огонь будет гореть несколько часов, потом погаснет, и к утру останутся лишь обгорелые руины. Каратак со своим войском беспрепятственно войдет в разрушенную крепость и обрушится всей мощью на уцелевших защитников.
Вскоре вернулся Петиллий, и Макрон приказал оставить несколько человек на часах, а остальным спуститься вниз и отдохнуть между казармами.
– А как быть с лошадьми и ранеными в лазарете? – шепотом спросил Петиллий.
Макрон некоторое время смотрел на бушующее пламя.
– С ними разберемся в последний момент. Не надо подрывать боевой дух воинов. Когда придет время, я отдам приказ.
– Слушаюсь, господин центурион.
– И ты, Петиллий, тоже отдохни.
– А как же вы, господин центурион?
– Я прекрасно себя чувствую. – Макрон похлопал Петиллия по плечу и указал на костры. – Пока не прогорит, нас не потревожат. Я пока пойду в штаб. Если что, немедленно сообщите.
Петиллий направился к ближайшему отряду, укрывшемуся за стеной. Макрону бросилось в глаза отрешенное выражение, застывшее на лицах людей, мимо которых он шел. Они смирились со своей судьбой, и Макрон не решился ободрить их шуткой. Любая попытка вселить в их сердца надежду на спасение выглядела бы сейчас фальшиво. В кабинете командующего гарнизоном он сел за стол, достал пустую восковую табличку и стило и начал писать письмо матери. Чувства, которые он описывал, были простыми и бесхитростными. Центурион просил прощения за прошлые грехи и выражал надежду, что мать будет гордиться сыном, который погиб, не уронив чести. Короткое прощальное письмо, как раз уместившееся на табличке. Макрон перечитал послание, захлопнул и перевязал табличку. Потом отнес ее вниз, в подземное помещение для хранения ценностей и аккуратно положил под один из ящиков с документами. Выйдя из штаба, Макрон почувствовал спокойную уверенность, что исполнил свой долг, и теперь осталось завершить одно последнее дело.
* * *
Костры горели всю ночь, языки пламени поднимались все выше, а потом огонь начал постепенно спадать. После полуночи башня со стоном медленно наклонилась в сторону склона холма, а потом рухнула на мост и дальше в ров. Послышались торжествующие вопли силуров. Вскоре крики утихли, и тишину нарушало лишь потрескивание угасающего пламени. Некоторое время деревянный каркас караульной будки оставался на месте, сохраняя свои очертания, но, в конце концов, рухнул и он, превратившись в обгорелую груду развалин. Едва на горизонте забрезжил серый рассвет, Макрон надел шлем, взял щит и поднялся на крепостной вал, чтобы составить компанию часовому, наблюдавшему за противником. Осторожно глянув через парапет, он увидел сплетенные из веток заслоны, а за ними силурских воинов.