– Да, и вот еще что. – Катон ненавидел хвастовство и показуху, но в данном случае счел, что награды укрепят его положение в гарнизоне. Пусть офицеры поймут: новый командующий не слабовольный неженка, просидевший на роскошной римской вилле. – Вон там, в ящике, моя перевязь с наградами.
Децимус послушно достал перевязь из блестящей кожи, увешанную множеством отполированных дисков. Надев перевязь поверх нагрудной пластины, Катон встретился глазами с восхищенным взглядом ветерана, который бросился застегивать пряжку на спине.
– Похоже, вы, господин префект, успели поучаствовать во многих сражениях. Награды просто так не раздают.
– Верно, – усмехнулся Катон. – А что до сражений… я их повидал более чем достаточно. Однако чувствую, что впереди еще предстоит много битв, если боги не решат иначе.
– Намерения богов мне неизвестны, зато я точно знаю, какие на наш счет планы у Каратака. И не только у него, но и у центуриона Квертуса тоже.
– Теперь решения принимаю я, – твердо заявил Катон.
Глубоко вздохнув, он глянул на дверь и на мгновение задумался, собираясь с тревожными мыслями. Потом взял кожаный футляр с документами, подтверждающими его полномочия принять командование гарнизоном, и направился к выходу. Выйдя в коридор, Катон пошел в главный зал, находящийся в помещении штаба, и стук его сапог отдавался отраженным от стен гулким эхом.
* * *
Зайдя в зал, Катон увидел центурионов и опционов фракийского отряда и пехотной когорты Четырнадцатого легиона, которые сидели на расставленных рядами скамейках. Зал освещался масляными лампами, установленными в железные подставки вдоль стены, и обогревался горящей жаровней.
Макрон стремительно вскочил с места и гаркнул:
– Смирно! Командующий идет!
Остальные офицеры замялись, но вот Квертус не спеша встал, а за ним последовали и другие. Катон, обойдя вокруг зала, занял место перед офицерами и подал знак Макрону.
– Вольно!
Офицеры сели, и Катон дал им время устроиться поудобнее, а сам обвел взглядом людей, которыми ему предстояло командовать. Он ждал, что внешний вид офицеров фракийской кавалерийской когорты составит разительный контраст с легионерами, но увиденная картина повергла его в шок. Почти все офицеры ходили небритыми и носили длинные волосы, завязанные сзади, как у центуриона Квертуса. Только в двух центурионах Четырнадцатого легиона и их опционах можно было распознать римлян, с короткой стрижкой, в туниках установленного в римской армии образца. От этого зрелища у Катона екнуло сердце, и стало ясно: задача, которую придется решать, куда труднее, чем он первоначально предполагал. Он крепко сжал в заложенных за спину руках документы, подтверждающие полномочия.
– Добрый вечер, господа. Если этот форт похож на остальные, до вас уже дошел слух о моем приезде. Однако, во избежание недоразумений, хочу представиться. Я – префект Катон, назначенный командующим гарнизоном в Брукциуме. – Он достал из-за спины футляр и, открыв крышку тубы, извлек документ с императорской печатью и поднял вверх, чтобы все могли видеть, а затем вернул документ на прежнее место. – Со мной также прибыл центурион Макрон, – Катон указал на друга. – Он примет командование Четвертой когортой Четырнадцатого легиона. Прежде чем начать собрание, хотелось бы узнать больше о людях, поступающих под мое командование. Итак, каждый офицер докладывает по очереди.
Катон не успел определить, кто будет первым, так как его опередил Квертус. Встав с места, сложив на груди руки, он заговорил:
– Хорошо, как прикажете. Я – центурион Сикар Квертус из Дакии. Я был принцем среди своего народа, но после убийства отца был вынужден бежать. Воспитывался во Фракии, где и был призван в полк и отправлен служить на Рейн. Там и оставался, пока полк не получил приказ присоединиться к армии, которую набирали для вторжения в Британию. В последующих военных кампаниях меня повысили до звания опциона, а потом и центуриона, а также дважды награждали за храбрость в бою. После смерти префекта Албина я стал командиром когорты и всей крепости, и тогда мы перенесли военные действия вглубь силурских земель, сожгли множество селений и уничтожили тысячи врагов. Благодаря мне слово «Рим» заставляет содрогнуться каждого на территории от Глевума до самого моря. Врагам хорошо известно мое имя, и оно наводит ужас на всех, кто его слышит. – Вытянув вперед руки, Квертус сжал кулаки. – Я – Квертус, истребляющий всех, кто посмеет стать у меня на пути! И никому не под силу меня одолеть!
Присутствующие офицеры затопали ногами в знак одобрения, и Квертус некоторое время упивался своей славой. Но вот он опустил руки, и в помещении мгновенно установилась тишина. Центурион с самодовольной ухмылкой смотрел на Катона.
– Эти офицеры – мои братья. Они командуют моим кавалерийским эскадроном. – Квертус стал называть по очереди офицеров. – Фермат, Кремакс, Стеллан, Пиндар, Митридат и Мирон. Все они – отважные воины. А что до остальных, – он кивнул в сторону центурионов-легионеров, – это пехота, центурионы Публий Север и Гай Петиллий. Их задача – защищать форт, раз уж ни на что другое не годятся.
Названные офицеры вспыхнули от стыда и гнева, однако ответить на оскорбление в свой адрес не осмелились. Квертус наградил обоих полным презрения взглядом, потом, насмешливо наклонив голову набок, обратился к Катону.
– Долгие месяцы мы ведем войну против силуров, и легат из Глевума не вмешивается в наши дела. Я не просил замены префекту Албину и при всем уважении к вам, новоиспеченный господин префект, должен заметить, что вы здесь не нужны. Возвращайтесь в Глевум и скажите легату, что я выполняю все его приказы, и буду так действовать впредь, пока от силуров не останутся одни воспоминания.
Катон, увидев, как побелело от гнева лицо Макрона, возмущенного неслыханной наглостью, испугался, что друг своим вмешательством испортит все дело, и решительно встал между ним и фракийцем.
– Центурион, не в вашей власти решать, кто здесь нужен, а кто нет. Мы оба подчиняемся законам и порядкам, действующим в римской армии, и дали императору клятву беспрекословно выполнять приказы вышестоящих командиров. Мне приказано принять командование в этой крепости, и вы признаете мои полномочия, так как нам обоим известно, какие суровые наказания ждут всех, кто посмел ослушаться приказа. Я признаю ваши заслуги и потому готов закрыть глаза на нарушение субординации с вашей стороны, объясняя это рвением, которое вы проявляете в борьбе с врагом, однако в дальнейшем подобных выходок не потерплю. Надеюсь, я ясно выразился?
Квертус с деланым изумлением уставился на Катона, что еще больше разозлило и насторожило префекта.
– Как прикажете, господин префект, – с издевательской ухмылкой поклонился фракиец.
– Именно так. А теперь садитесь. – К великому облегчению Катона Квертус не стал спорить и занял свое место. Катон выдержал паузу, чтобы улеглись страсти, а затем продолжил: – Признавая достигнутые вами за последние месяцы успехи, не следует забывать о цели, которую преследует губернатор, начиная военную кампанию. Создание фортов, подобных Брукциуму, должно ограничить передвижение противника и вымотать силы воинствующих племен, чтобы впоследствии вынудить Каратака сконцентрировать против нас все свои силы. И тогда римская армия сможет выступить против врага и попытаться навязать решающее сражение.