— Что вам надо?
Волков предъявил удостоверение. Потом открыл сумку и показал вещи:
— Вам эти вещи знакомы?
Елена Анатольевна осмотрела содержимое сумки и как-то сразу проснулась.
— Это ваши вещи? — переспросил Волков.
— Мои, но, видите ли, я все это выбросила, потому что они нам не нужны…
— Выбросили? — удивился Волков, он даже представить себе не мог, что такие замечательные и дорогие вещи — прямо из магазина — можно выбросить.
— Ну да, они нам не нужны… А я что-то нарушила?
— Извините за беспокойство, — отчеканил Волков.
Он спустился вниз и отдал сумку парню, который ждал его ни жив ни мертв.
— Можешь идти.
Волков пришел домой, разделся и приоткрыл дверь в спальню. Жена проснулась:
— Где ты был?
— Вора ловил, — мрачно ответил Волков.
— Поймал?
— Поймал. То есть нет.
— Так поймал или нет?
— Поймал. А оказалось, что не вор.
— Какой ты у меня, Петя, глупенький, — вздохнула жена. — Бегаешь ночами неизвестно за кем, вместо того чтобы спать.
— Не могу я спать, если рядом воруют! — взорвался Волков.
— Ага, — сказала жена. — Которые могут — уже в полковники вышли, а ты все майор. А уже на пенсию скоро.
Она повернулась на другой бок.
В субботу утром Волков наведался в магазин, где были куплены найденные им у мусорного бака рубашки. Он показал чек администратору, тот проверил по накладным и сказал:
— Все правильно. Эти рубашки куплены у нас во вторник.
— А с ними все в порядке? — спросил Волков. — Они не уцененные, не бракованные, не с изъяном?
— Что вы! — оскорбился продавец. — Это рубашки из новой партии, которую мы только что получили из Германии. Кстати, очень дорогие.
Елена Анатольевна, которая каждую пятницу выбрасывала кучу нераспакованных покупок, работала в солидном банке в самом центре города. В понедельник Волков зашел к соседям, в управление по борьбе с экономическими преступлениями. Знакомого подполковника попросил проверить Елену Анатольевну — не подозревается ли она в каких-либо махинациях, сомнительных сделках? Подполковник через день ответил, что ее фамилия в оперативных материалах не встречается. Поинтересовался, в чем дело. Когда Волков рассказал, расхохотался:
— Петя, люди, работающие в банке, воруют миллионы. Они с рубашками и галстуками связываться не станут. Может, у нее блажь такая — любит ходить по магазинам, накупит вещей, а их и держать негде. У богатых свои заморочки. Словом, забудь ты об этой истории.
Волков не забыл, потому что через день он встретил Елену Анатольевну на улице. Он был в штатском, и она его не узнала. А может, просто не обратила внимания. Женщина явно куда-то спешила, глаза у нее горели.
Она вошла в магазин. Волков устроился возле киоска, где торговали мороженым. Через полчаса Елена Анатольевна появилась с большим фирменным пакетом. Теперь она пребывала в каком-то расслабленном состоянии.
Волков последовал за ней. Она свернула в переулок и остановилась возле урны для мусора. Оглянувшись, вытащила из пакета покупки и сунула их в урну. И ушла.
Можно было подумать, что таким образом она передает кому-то не то наркотики, не то шпионские данные. Волков решил подождать, не появится ли сообщник. Не дождался. Через три часа какие-то подростки бросили в урну горящую газету и сожгли все содержимое.
Бдительный Волков, однако, решил понаблюдать за этой странной женщиной. Майор обосновался возле здания банка после полудня. В час дня она вышла — видимо, начался обеденный перерыв — пересекла площадь, задумалась и пошла налево, к универмагу. Волков следовал за ней.
Елена Анатольевна покупала вещи, даже не меряя. Казалось, ей нравился сам процесс покупки. За двадцать минут она набрала огромный пакет.
А дальше все происходило, как и в прошлый раз. Она вышла на улицу, свернула в какой-то пустой двор и выбросила все, что несколько минут назад купила.
Больше Волков следить за ней не стал. Он уже понял, что это не дело милиции. Один из его одноклассников — Николай — был врачом. Волков ему позвонил и попросил о встрече. Договорились перекусить в недорогом кафе неподалеку от больницы, где работал Николай.
— Так что тебя беспокоит? — без церемоний спросил Николай. — Я тебя знаю: просто так не позвонишь.
— Слушай, Коля, может быть такая болезнь: женщина испытывает неодолимую тягу к покупкам? Ей нужно постоянно что-то покупать?
— Так это со всеми женщинами происходит, — рассмеялся Николай. — Ты не женат, что ли?
— Нет-нет, тут совсем другое. Она покупает, а потом выбрасывает эти вещи. Покупает и выбрасывает… Или сразу выкидывает. Или по пятницам — за всю неделю. Причем покупает, даже не меряя, и выкидывает, не глядя. Словно для нее важен только сам процесс покупки. Может быть такая болезнь?
Николай посерьезнел:
— Ну, это такое же психическое расстройство, как страсть к игре в казино или неумеренное обжорство. Психологи считают, что в его основе — переживания личности, лишенной любви, внимания, заботы, душевного тепла. В данном случае она, постоянно себе что-то покупая, компенсирует тяготы детских лет или нынешней семейной жизни.
Волков схватил его за руку:
— Вот она!
— Где? — спросил Николай Николаевич.
— Да вот — женщина с пакетом. Смотри, что она сейчас сделает.
Елена Анатольевна, не предполагая, что за ней наблюдают, выбросила только что купленные вещи и пошла дальше.
— Слава богу, что не я ее муж, — сказал майор Волков и подумал о том, сколько времени он потерял зря.
— Да-да, — протянул Николай, не сводя глаз с удалявшейся фигуры. — Ее муж — я.
«Считай, что ты уже вдова»
Прежде чем открыть дверь, Лида предусмотрительно посмотрела в глазок. Когда Артур Николаевич вошел в квартиру, на нем лица не было.
— Что случилось? — забеспокоилась Лида.
Артур Николаевич тщательно запер за собой дверь и без сил опустился на стул.
— Они опять приходили ко мне, — выдохнул он. — Сказали, что это последнее предупреждение. Знаешь, когда я их увидел, подумал, что мне конец. Более страшных морд никогда не встречал. Зачем я вообще полез в эти дела? Они же меня убьют…
В приемной раздались громкие голоса. Артур Николаевич удивленно поднял голову. Распахнулась дверь, и, несмотря на протесты пожилой секретарши, в его кабинет стремительно вошли двое высоких парней. Один из них ногой захлопнул за собой дверь, второй схватил Артура Николаевича за галстук так, что у того перехватило дыхание.