Майор Юрий Дидковский вспоминает о товарище:
«В бригаде он был разведчиком непреклонного авторитета. И вот разведчики сами несли его, не отдали моим бойцам, они несли своего командира до конца. Его довезли до больницы, и там, к сожалению, на операционном столе он умер».
Посмертно майор Сергей Басурманов был удостоен звания Героя России. В бою на горе Чабан в разведроте погибли 6 человек, многие получили ранения.
…Уже потом, когда прошла горячка боя, разведчики с горечью анализировали недавние события. Зачем их оставили на горе Чабан, если закрепиться такими силами там было невозможно? К чему все потери?
Их недоумение разделял и майор Юрий Дидковский:
«Смысла удерживать это разбитое и взорванное оборудование, этот радиотранслятор не было никакого, абсолютно. О чем, собственно говоря, я и доложил командующему».
Когда уходили с горы, Дидковский не придал особого значения разбросанным поблизости с будкой ретранслятора видеокассетам и фотографиям. Надо было срочно спускаться и уносить раненых бойцов. Едва спецназовцы перевели дух после боя, как получили новый приказ.
Продолжает свой рассказ Юрий Дидковский:
«Мы получили вводную командующего: выдвинуться на гору Чабан и в районе ретранслятора изъять и забрать все видео-, фотоматериалы, которые там находятся».
Зачем отряду возвращаться на высоту? Почему им сразу не сказали забрать эти видеокассеты? На горе Чабан уже наверняка окопались боевики, и бойцы просто угодят в ловушку. Но задавать лишние вопросы не в правилах спецназа.
К счастью, на высоте никого не оказалось. Боевики там хоть и побывали, но ничего не успели забрать.
Привожу комментарии майора Дидковского:
«Мы выдвинулись, забрали все, что там находилось, посмотрели территорию. Было видно, что, когда мы оттуда ушли, духи там пошарили хорошо, но мы там ничего не оставили существенного».
С найденными трофеями спецназовцы спустились к своим. Сдали кассеты. Больше о них не говорили. Есть все основания полагать, что на них были видеозаписи с компроматом на людей очень высокого уровня. Ведь незадолго до описываемых событий в села кадарской зоны приезжали чиновники из Москвы в сопровождении дагестанского руководства. С кем они общались из местных — загадка. Возможно, боевики что-то транслировали по собственному каналу. Или уже пытались шантажировать высоких чиновников…
Позже за бой на горе Чабан Героями России станут 6 человек. Щедрость государственного руководства небывалая. Хотя, по правде, там героем был каждый военнослужащий. Возможно, так в высших кабинетах заглаживали вину за кровь разведчиков. Либо благодарили за очень серьезную услугу.
И еще один факт. Почти за две недели тяжелейших боев в Карамахи и Чабанмахи в частях внутренних войск этого высшего звания удостоены два человека. Хотя именно в селах решался исход операции…
…А тем временем в этой горной долине, у села Карамахи, события начинали развиваться с большей интенсивностью. Штурмовые группы калачевской бригады с боем продвигались от постройки к постройке, отбивая у боевиков чуть ли не каждый метр.
Многие здания представляли собой маленькие крепости. Попадая в стены, крупнокалиберные пули сбивали с них только штукатурку. От этих домов рикошетили даже снаряды! Развалить некоторые здания даже несколькими танковыми выстрелами было не под силу.
Капитан Андрей Шлыков так вспоминал тот бой:
«В Карамахах, для того чтобы стену пробить, нужно было сделать три, а то и пять танковых выстрелов, потому что укрепления серьезные».
Многие укрепленные огневые точки бандитов невозможно было взять с ходу. Чтобы не терять людей, подразделения останавливались, ожидая поддержки артиллерии или авиации. Однажды перед укрепленным домом пришлось залечь и штурмовым группам из батальона Андрея Шлыкова. Тут комбату сообщили по радиостанции, что «скоро прилетит сюрприз».
Привожу комментарии Андрея:
«Мы поняли, что речь идет о применении авиации, значит, нужно наблюдать за воздушными средствами».
Действительно, через несколько минут в небе показался штурмовик Су-25. Он точно зашел на цель и нанес удар в один из домов-крепостей. Как раз перед ним остановились бойцы батальона. Через некоторое время в воздухе показался второй штурмовик. И произошло то, что объяснить невозможно.
Андрей Шлыков и сейчас испытывает горечь, когда вспоминает, что случилось в тот момент:
«Только я хотел доложить, что второй появился, как он развернулся на 90 градусов от первоначального курса и ударил по нам. Один солдат был ранен. Хорошо, что я с БТРа сошел, ракета ударила в тот БТР, на котором я находился».
Наступление тут же прекратилось. Шутка ли: едва не погиб командир батальона. Не исключено, что эта остановка была на руку Хаттабу, если он был в селе, или его ближайшему окружению. И они смогли уйти из Карамахов.
Не менее удивительное случилось позже. В расположение бригады приехал следователь военной прокуратуры. Неизвестно, как проводили следствие в авиаполку, чей летчик ударил по своим, но поначалу в произошедшем начали обвинять комбата Шлыкова. Дескать, он неправильно навел самолет на цель. Хотя офицер этим даже не занимался.
Андрей Шлыков вспоминает:
«Вначале я участвовал в этом деле как обвиняемый. Заявили, что это я неправильно что-то сделал. Хотя я не обладаю знаниями по управлению самолетами. Ну, потом перевели меня в свидетеля, а затем в потерпевшего».
Вот так Андрей, получивший тяжелую контузию, которая дает о себе знать и сегодня, чуть не оказался на скамье подсудимых. Следователь уехал, а Шлыков остался в строю. Как и большинство легкораненых офицеров и солдат из его батальона. Почти все эти мальчишки умоляли своих командиров не отправлять их лечиться в тыл. Каждый повторял одни и те же слова, которые я услышал от рядового Михайленко:
«Нет, я еще останусь, легкое ранение у меня, я здесь останусь, я без пацанов никуда».
А что же с Хаттабом и его семьей? Ведь одна из задач операции как раз и заключалась в том, чтобы захватить Черного Араба или, по крайней мере, уничтожить. Солдаты нашли полуразрушенный дом. Здесь оставались следы недавнего пребывания родных Хаттаба, а возможно, и его самого. Сколько раз он оказывался у последней черты, когда деваться ему уже некуда. И постоянно уходил. Вокруг него витала легенда неуловимости. Хотя у многих наших солдат и офицеров сложилось другое мнение: Хаттабу просто вовремя помогали скрыться, кому-то в высоких креслах было совсем не выгодно, чтобы его взяли живым.
Войдя в этот дом, бойцы из подразделения спецназа безошибочно определили, что здесь жил матерый волк террора. Он уходил в спешке и даже забыл номерную медаль, которую получил за оборону дворца Дудаева в Грозном в январе 95-го. А на полу среди разбросанных вещей лежали фотографии молодых боевиков, видимо, близких по духу опытному бандиту.