Она: Наверное, ты прав. Может быть, ты научишь меня не стесняться, но сейчас я не могу!
Я: Скажи, теперь ты со мной можешь быть откровенна, пожалуйста, и говорить мне правду, не стесняясь этого?
Она: Да, теперь да! Я же не знала, как ты к этому относишься и что ты настолько продвинутый человек!
Я: Я сейчас ощутил, что мы стали ближе от того, что ты узнала, что я все знаю! Моя девочка!
Она нежно и ласково поцеловала меня и обняла.
– Мне с тобой так хорошо, Алекс, ты не представляешь!
– Меня тоже очень тянет к тебе, и, честно говоря, то, что я узнал, – это больше плюс тебе, чем минус! Это классная прокачка для тебя и жизненный опыт! Ты уже не будешь наивной дурой и станешь относиться к мужчинам и сексу смелее, чем обычные девочки! С которыми мне просто скучно! Наивные дурочки, которые не знают жизни. С кучей иллюзий и фантазий.
Она опять поцеловала меня страстно! Обняла, как родного! Я любил ее очень сильно в этот момент! Ее слезы прошли, и ее состояние униженности и расстроенности тоже прошло! Ей стало легче, и она стала счастлива!
Я: Ну, как тебе третий день? Это наше третье свидание! Я постарался для тебя!
Я подъехал на машине домой к Вике. Ее улыбка была видна издалека! Я зашел в подъезд и поднялся на восьмой этаж. Вика встречала меня в эротичных шортиках и майке.
Я начал целовать ее, и она очень страстно реагировала на поцелуи! Она очень любила секс! Она отдавалась очень круто! Я в сексе начал называть ее своей любимой шлюшкой. Ей это нравилось, как это ни странно, хотя я думал, что она на это будет негативно реагировать в силу ее работы!
Мы пошли на кухню пить чай. Я начал расспрашивать, как они с сестрой росли.
Вика: Нас вырастила бабушка! Мы с мамой расстались, когда мне было пять лет.
– Что с мамой произошло?
– Мама нас бросила в пять лет.
– Тебя и сестру?
– Да, мне было пять лет, а ей три! И она как-то просто сбежала от нас! Они постоянно ссорились с папой. Постоянно пили и ссорились! И она сбежала и хотела забрать маленькую сестренку. Меня она меньше любила.
– А как дальше сложилась мамина судьба? Мама с тобой еще общалась?
– Когда я приехала в Москву, я нашла ее и звонила ей. Она до сих пор хочет забрать сестру! Но бабушка сказала, что сестер разлучать она не даст, и мама забрать ее не смогла. Сейчас мама моя удочерила двух детей, при том, что у нее есть две родные дочери, – с горечью и обидой сказала Вика. – Сестра растет такая же, как отец! Отец громил квартиру! Постоянно скандалили и били посуду с мамой! Постоянно все ломал, когда психовал! И сестра такая же становится!
Зазвонил телефон.
– Да-да, слушаю, во сколько быть? VIP-люди. Поняла, буду раньше!
Я: Я тебя отвезу.
Она: Как это, нет! Я сама!
Я: Я тебя провожу в этот ресторан!
Она: Мой парень повезет меня на работу?
Я: Да.
Она: Девушки не поймут этого! Парень привезет меня другому мужику какому-то, который хочет меня купить!
Я: Это же твоя работа! Ты должна быть лучше всех!
Она: Не говори так!
Я: Вика, ты должна отдаться ему так, чтобы он потом мечтал о тебе! И если будет тяжело, представляй, что я держу тебя за руку и я всегда с тобой! Я люблю тебя, и как бы тебе ни было хуево от того, что тебя берет тот, кто не нравится тебе, – я потом залижу твои ранки и заглажу это ощущение, и тебе станет легче.
Она: Спасибо тебе большое, Алекс!
Я: Потому что я люблю тебя!
Мне хотелось дать ей поддержку и любовь.
Она: Ты единственный в моей жизни, мой мужчина, который знает меня с такой стороны и который не послал меня!
Я: Я люблю тебя! До этого были мужики, которые любили себя! А я люблю тебя и могу тебе простить все, что угодно! Мама же прощает все! Это настоящая любовь! Поэтому я считаю, что просто тебя не любили до этого!
Она: Да, наверное!
Я нежно посмотрел на нее, и она меня очень нежно поцеловала!
«Готова», – подумал я… Вот теперь она влипла, приятно влюбить в себя такую циничную суку. Это как выиграть на ринге у мастера спорта по боксу…
Монах Лисичкин. Однажды я спросил у своей самой активной на тот момент ученицы Ани:
– Скажи, ты так сильно сносишь крышу мужчинам, а кто запомнился тебе больше всех?
– О, Алекс, как раз три месяца назад я рассталась с ним! Я очень долго не могла с него соскочить. Сейчас я скину отчет о нем.
Я начал читать о нем и выделил его, действительно интересная личность. Этот парень был монахом, ведущим службы в церкви, с одной стороны, с другой стороны, он занимался карате, с третьей – был любителем покутить и позажигать в клубах. В отчете об общении с этим парнем Аня допустила некоторые ошибки, на которые я ей указал и спросил у нее, как обстоят дела на данный момент в отношениях с ним.
Аня: У меня с этим парнем были сильные эмоции, я то рыдала как сумасшедшая, то клялась в любви, и он так же, до вчерашнего дня буквально все длилось.
Я: В чем было отличие отношений? Почему сильные? Что ценно было? Что тебя держало?
Аня: Но он уже жить мной стал, дышать мной, бизнес-курсы ради меня, стероиды ради меня, новая ванная ради меня, ламинат ради меня…=)
Мы были как братик с сестричкой. И говорили друг другу все-все-все.
Мне, как исследователю этой науки о любви и эмоциях, заводящих в глубины и высоты, на дно ада и на небо рая, было интересно, что он делал. И я начал допрашивать ее о нем. Чтобы докопаться до истины.
Я: Почему с ним такой контакт, а с другими не было?
Аня: У него ОЧЕНЬ большой черный сосуд, а я его заполняла, несознательно. После тренингов я перестала бояться давать негатив и сильный позитив. Самый для меня жесткий и необычный момент был – когда он прочитал мой дневник. О тренингах, о всех мужчинах, о каждом свидании, как я ему изменяла, с фамилиями, датами, эмоциями. Фразы типа «О, Косяков… его губы, запах… шейка, плечики, щиколотки… когда же он дойдет до губ…», «О, Чернов, я бы хотела жить для него, рожать для него».
Был такой скандал, что я думала, я умру. Он засовывал меня в шкаф, кричал, угрожал, выл, рыдал.
Он после прочтения моего дневника писал тогда и Чернову, и Мише: «Я, Лисичкин Дмитрий, молодой человек Ани с сентября, есть подозрение, что Аня ведет двойную игру!»
Но Миша и Чернов позвонили мне сразу и спросили, что писать.
Я ответила: отрицайте.