Ану послали в специализированную клинику, где ей все объяснили.
Они, правда, не упомянули о том, что отрежут мой клитор. Весь, целиком… Врачи, наверное, полагали, что мой увеличенный клитор был для меня источником таких же страхов, как и для них, а потому, мол, незачем все это со мной обсуждать.
В результате Ана полностью ушла в себя, долго страдала от приступов депрессии и булимии (приступов неконтролируемого голода), а затем прошло немало времени, прежде чем она осмелилась открыто заявить, что она — лесбиянка. В сексуальном отношении, однако, она многое утратила.
Я иногда онанирую, и у меня в результате появляется ощущение, которое я называю оргазмом, — это слабые мышечные сокращения. Однако реакция наступает нерегулярно, и она совершенно непохожа на то состояние невероятной чувствительности, на волшебные, сочные оргазмы, которые были у меня до хирургической коррекции клитора.
Лишь по прошествии многих лет Ана поняла, что генетически она была мужчиной, что ее тело слишком слабо реагирует на тестостерон (у нее был врожденный синдром частичной андрогенной нечувствительности) и что, из-за сильного давления со стороны врачей, родители намеренно скрывали эти факты от нее. По-видимому, никто даже не подумал о том, что у двенадцатилетней девочки вполне может быть довольно большой опыт в ощущении оргазмов.
Сегодня заметно сказывается влияние движений по оказанию взаимной помощи так называемым товарищам по несчастью, этому очень помог Интернет: в Сети теперь можно найти информацию по всем, интересующим вас вопросам. В будущем косметическую коррекцию клитора, вероятно, будут откладывать до того момента, когда ребенок сам поймет, кем он себя идентифицирует. Нельзя преуменьшать проблемы, связанные с этим состоянием у ребенка. И родители и сам ребенок зачастую не в состоянии без посторонней, профессиональной помощи справиться с тем «клеймом», которое налагает на них сексуальная аномалия. Родителям ребенка гермафродитного типа порой приходится очень тяжело: они без конца пытаются понять, за какие грехи им такое «наказание», и это чувство вины может вызывать глубокую депрессию. Не говоря уже о ребенке, который постоянно ощущает себя «не таким как все».
Прочие виды хирургического вмешательства
Медицинская клитородэктомия, а также удаление крайней плоти клитора в медицинской литературе рассматриваются как исключительная мера, так что даже из медицинских энциклопедий можно не так-то много узнать об этом. Прочие хирургические способы лечения женских гениталий описаны гораздо более открыто, в частности женская кастрация (удаление яичников) и гистерэктомия (удаление матки). Кастрация также была прежде предписанным средством лечения душевнобольных, особенно в случае неконтролируемого сексуального желания, приводящего к мастурбации. Такое хирургическое вмешательство называлось операцией Бэтти, по имени ее главного сторонника. Сексуальные желания женщин считались чем-то патологическим, вредным для здоровья, и очень важно было правильно поставить диагноз пациенту. Каким образом врач определял наличие патологии сексуального влечения? Ему, разумеется, требовалось видеть все собственными глазами, причем в процессе осмотра он даже имел право вызвать запретную реакцию, стимулируя клитор или соски груди. Если пациентка реагировала половым возбуждением, тогда это принималось в качестве доказательства того, что требовалось предпринять клитородэктомию или кастрацию.
В книге Баркер-Бенфилда, которая упоминалась выше, было немало удивительных сведений. Он изображает типичного американца таким, как его увидел восторженный взор Алексиса де Токвиля (1805—1859). Этот французский политик на начальном, не столь удачном для него этапе политической карьеры совершил поездку в Соединенные Штаты, где и увидел «истинных» американцев. Романтическое описание истинного американца представляло его человеком, самостоятельно выбившимся в люди, сумевшим воспользоваться всеми теми возможностями, которые предоставила ему эта замечательная страна с ее демократичной политикой. При этом супруге истинного американца следовало оставаться в тени, не затмевая собственного мужа. В отношениях между мужчиной и женщиной в США не было места проявлениям женской сексуальности. Возможность, что женщины способны наслаждаться сексом, не отрицалась, но только если движущей силой в процессе удовлетворения выступал мужчина. В ту пору секс был темой проблемной, и если что-то не получалось, то винили только женщину. Если брак был бесплодным, виновата всегда была женщина, никто и подумать не мыслил, что муж не может иметь детей.
Жизнь Дж. Мэрион Симса, самого знаменитого американского гинеколога, является прекрасной иллюстрацией ко всему, только что сказанному. После того, как его отец, бизнесмен, обанкротился, Симс начал карьеру скромного провинциального врача, однако к концу своей жизни он мог гордиться тем, что стал вторым из самых богатых врачей Америки. В его честь в Нью-Йорке даже поставили памятник: он стоял вначале в Брайэнт-парке, а в 1936 году его перенесли на нынешнее место, на краю Центрального парка, напротив Нью-Йоркской академии медицины. Его пациенты составляли цвет высшего нью-йоркского общества, а чтобы иметь «подопытных кроликов» для апробации новых методов лечения, он основал больницу для женщин, в которой койки были главным образом заполнены иммигрантками из Ирландии без гроша за душой.
Всякий, кому доведется познакомиться с биографией Симса, не сможет не испытывать смешанные чувства: восхищение наравне с негодованием… Его имя продолжает жить в учебниках медицины и сегодня; врачи до сих пор пользуются особым расширителем Симса; при обследовании женщин на способность родить до недавнего времени часто пользовались тестом Симса-Хюнера; а всякий, кто использует термин «вагинизм», следует по стопам Симса, поскольку именно он первым описал это болезненное сокращение мышц вокруг влагалища и дал ему такое название. Нет никакого сомнения, что сам Симс прилагал все усилия ради того, чтобы его достижения сделали его имя бессмертным. Скромность не входила в число его добродетелей. Под конец своей карьеры он больше не мог работать в больнице, которую сам же и основал, поскольку отказывался соблюдать новое правило: о том, что за проведением операции могли наблюдать не более пятнадцати человек. Во время предпринятой им поездки по Европе все было организовано так, чтобы он всего за четыре дня смог проделать как можно больше операций самого различного сорта, и притом перед как можно большей аудиторией…
Симс был, прежде всего, «хирургический» гинеколог; один из его биографов даже дал ему титул «архитектор влагалища»! Правда, ему в начале карьеры пришлось бороться с некоторыми проблемами в этой сфере: к концу жизни он однажды признался, что в студенческие годы старательно избегал обследования женских гениталий, предпочитая предоставлять это своим соученикам. Его первое документированное достижение в качестве хирурга состоялось в ином качестве: он сделал операцию молодой женщине, у которой была двусторонняя «заячья губа» (незаращение нёба и верхней губы). Выглядела эта женщина уродливо, ей было трудно есть и пить, а кроме того, она постоянно и бесконтрольно пускала слюни. Молодой врач исправил ее врожденный дефект в два приема, а затем хотел улучшить полученный результат третьей операцией, однако пациентка от нее отказалась — она считала, что и так уже лучше некуда. Симс был в восторге, что смог из женщины со столь непривлекательной внешностью создать нечто вполне нормальное и приятное, и Баркер-Бенфилд считает, что именно после этой операции Симс оказался способен оперировать женские органы, поскольку был уверен в своей способности скорректировать любые недостатки и аномалии в этой области. Специализироваться в ней тогда еще было слишком непривычно; в первые годы работы своей Женской больницы Симс был единственным на свете человеком, который полностью посвятил себя лечению женщин!