Ни одно из заболеваний не распространяется с такой скоростью, как аллергия. Это бессмысленная, заранее обреченная на поражение война, которую все большее количество людей ведет, сражаясь с самыми безобидными вещами: цветочной пыльцой и кошачьей шерстью, бытовой пылью и продуктами питания. Если даже все аллергики мира соберутся в одно огромное войско, им все равно не удастся уменьшить количество цветочной пыльцы, поэтому такая война бесперспективна сама по себе. Источник аллергии – проявление на физическом уровне подавленной, то есть неосознанной агрессии. Аллергии в микрокосме так же бессмысленны, как войны в макрокосме. Куда бы мы ни посмотрели, везде можно найти примеры подавленной и попавшей в тень агрессии, которую мы таковой не воспринимаем. Именно здесь следует искать истоки того обстоятельства, что количество проблем во время родов постоянно растет.
Постепенно мы подошли к основному мотиву любого кризиса развития: мы не умеем принимать решения. Мы не можем вовремя почувствовать необходимость использовать энергию. Принцип Марса задействован всегда, потому что даже при нанесении надреза во время родов используется нож и проливается кровь. При кесаревом сечении, как и при естественных родах, применяется энергия Марса, но источник ее – не мать, которую это непосредственно касается, а гинеколог.
Рождение – это решающий шаг в жизнь. Любой шаг в новое и любое нарушение привычных границ – тоже рождение. Имеет смысл узнать схему своего рождения, тогда его можно будет использовать для решения индивидуальных проблем при любом начинании.
Кроме того, в схеме рождения сконцентрирована и вся жизненная схема, точно так же, как в зародыше или семени заложена вся жизнь растения. Именно поэтому в астрологии момент первого вздоха используется для определения начала жизни.
Основательное знакомство с первым, самым важным отрезком жизни становится возможным при реинкарнационной терапии, центральная роль в которой отводится повторному проживанию собственного рождения. Помочь может и реконструкция родового процесса по воспоминаниям матери, по крайней мере, более ясной станет особая кризисная точка – рождение.
Кто может поставить ребенку в вину то, что он, вместо того чтобы прыгать в жизнь вперед головой, выбирает кажущийся более надежным прыжок вперед ногами? Ребенок не видит, куда его выталкивают с такой силой, он не знает, где выход из родового канала, и чем меньше он настроен матерью на ситуацию, тем больше будет сопротивляться.
В конце концов, любые, даже самые мягкие роды – это испытание мужества и борьба. Пребывание в узком родовом канале может показаться опасным и вызвать страх, поэтому практически любые роды – это травма. Все ситуации в дальнейшей жизни, которые будут связаны со страхом, могут оживить неосознанные родовые травмы. Но их не следует подавлять, это приводит к ослаблению личности. При определенном подходе они могут придать сил. Недаром народная мудрость гласит: «Не умрем, так выиграем». Но это возможно только в том случае, когда ситуация воспринимается осознанно, и для того чтобы удержать ее в сознании, не приходится задействовать большое количество энергии.
Типичная родовая травма, с которой в дальнейшем может быть связано множество проблем, возникает следующим образом: поскольку боль и выталкивающая сила увеличиваются, у ребенка нет шанса противостоять происходящему. Выталкивающая сила во время схваток и действия акушеров становятся настолько мощными, что младенец вынужден решиться на побег из тела, в котором стало так больно. И только когда самое ужасное оказывается позади, к нему возвращается сознание, то есть душа. Появившись на свет, он чувствует себя одиноким и покинутым. Подготовка ребенка и постоянный внутренний контакт с матерью могут облегчить ему сознательное восприятие того, что изменить никак нельзя. Дети не только понимают все гораздо лучше, чем нам кажется, они также прислушиваются к языку чувств, который взрослые большей частью уже забыли.
Если мать «убегает» от сознательного восприятия с помощью общего наркоза, ребенок чувствует, что его оставили в беде, потому что наркоз на него не действует. Для женщины общий наркоз связан еще и с тем, что невозможен момент посвящения, который должен присутствовать при родах.
В будущем человек с неотработанной схемой родового процесса, с одной стороны, всегда будет бояться узких мест и в прямом, и в переносном смысле, ему всегда будет не хватать решительности для чего-то нового. С другой стороны, он неосознанно будет искать подобные ситуации, чтобы, наконец, научиться относиться к ним адекватно. В школе жизни все точно так, как в нашем детстве: если мы не учимся читать, то скоро возненавидим чтение. Так происходит до тех пор, пока мы не прекращаем сопротивление, не покоряемся неизбежному и не учимся читать. Если осознать страх, связанный с травматической родовой ситуацией, то пропадает соответствующий травматический опыт.
С травмой рождения связана болезнь, которую представители академической медицины называют гипервентиляционной тетанией [4] . Картина болезни такова: человек с неразрешенной родовой травмой попадает в ситуацию, вызывающую страх, и склоняется к тому, чтобы этот страх подавить. Но то, чему нет места в сознании, проявляется по-другому – в учащенном дыхании. Тело начинает сжиматься, возникают первые судороги. Тогда человек осознает узость своего тела и испытывает страх. Если он продолжает дышать, то сможет справиться с ситуацией и достичь спасительного простора. Как только человек ощущает простор и открытость, страху не остается места и он исчезает. Но если процесс прерывают химическими препаратами, как только появляются судороги, то внутреннее состояние узости фиксируется. Тенденция пациента снова оказаться в подобной ситуации растет с каждым разом, поскольку судьба не оставляет надежды протащить его через узкое пространство, хотя теперь он так близко от цели. Чем совершеннее медицинская помощь, тем в данном случае хуже ситуация.
Врачи-аллопаты пытаются лечить гипервентиляционную тетанию с помощью кальциевых препаратов. Психотерапевты же мягко и осторожно, но вполне осознанно проводят пациентов через ощущение узкого пространства. Повторное переживание кризиса, связанного со страхом рождения, позволяет осознать подавленные травмы, так что эти травмы получают возможность буквально рассосаться. На этом примере можно увидеть различие между традиционно-аллопатическими принципами и теми, которые направлены непосредственно на выздоровление как на восстановление цельности.
От уже упоминавшегося прыжка в жизнь головой вперед дети отказываются тем чаще, чем хуже они подготовлены. При ягодичном предлежании ребенок ни за что не соглашается на нормальное, но требующее изрядного мужества положение. Он лежит головой в противоположную сторону. Объяснить подобное поведение можно на следующем примере. Человек стоит в бассейне на десятиметровой вышке и смотрит вниз. С такой высоты бассейн кажется маленькой лужей, в которую нужно каким-то образом попасть. Если такая ситуация для человека нова и он плохо подготовлен, ему сразу же захочется отказаться от прыжка. Но если обратной дороги нет, и человека с постоянно нарастающим давлением подталкивают к краю площадки, то, вполне возможно, что, несмотря на предупреждения, он все-таки прыгнет ногами вперед, потому что это не так страшно.